– Никогда не видела, – кивнула Лидия. – И я уверена, что мне не понравится. Не хочу смотреть, как убивают быков.

– Какая неблагодарность! – фыркнула Гала. – Мы дорого заплатили за билет, а ты даже не рада.

– Это потрясающее представление, Лидия, – сказал Дали. – Это как сама жизнь, идущая рука об руку со смертью.

Лидия умолкла. Она не хотела казаться неблагодарной, да и возвращаться было поздно. Придется пойти на представление и сидеть зажмурившись, если станет невыносимо.

Арена – круглое сооружение из красного кирпича, над которым развевались разноцветные флаги, – находилась посреди равнины. К ней со всех сторон стекался народ, пешком или верхом на лошадях и ослах. Трясясь по каменистой дороге, к арене приближалось и несколько автомобилей. Выбравшись из машины, Лидия услышала, как хлопают полотна флагов, развеваясь на сильном ветру. Очередь на вход была длинной, и им достались уже только места в верхнем ряду. Гала была недовольна – она хотела сидеть в тени и под навесом, но туда билетов уже не осталось.

Лидия огляделась по сторонам. Как много зрителей! А ей казалось, что равнина пустынна. Публика была весьма разнообразной: родители с маленькими детьми, молодые женщины в разноцветных мантильях, мужчины в широкополых шляпах, старушки в черных косынках и седые как лунь старики. Арена имела форму амфитеатра: ряды возвышались один над другим, окружая посыпанную песком круглую площадку. По ней ходили участники представления, наряженные в костюмы ярких цветов: золотой, алый, зеленый – и черные широкополые шляпы. Оркестр духовых инструментов заиграл бравурную мелодию, и публика заликовала, хлопая в ладоши, – поднялся оглушительный шум.

Лидия почувствовала, как всеобщее воодушевление захватывает и ее: щеки раскраснелись, сердце билось все сильнее, хотелось ей того или нет. Она не могла понять, почему коррида производит такой эффект. До сих пор Лидии доводилось видеть корриду только в диснеевском мультфильме про быка Фердинанда, и она надеялась, что сражение завершится так же мирно.

– Смотри, Лидия, это матадоры! – прокричал Дали. – А это бандерильеро, а вон там – пикадоры. Вот-вот начнут!

Раздался звук фанфар, и большинство мужчин покинули сцену, выйдя через деревянную дверь. Вскоре открылась другая дверь, и на сцену ринулся первый бык – совершенно черный, со светящимися на солнце ослепительно-белыми рогами. Остановившись в середине, он огляделся по сторонам, фыркнул и стал бить копытом. Показались несколько мужчин с сиреневыми полотнищами.

– Это тореро, – пояснил Дали. – Их задача – раздразнить быка.

Тореро кружили вокруг животного, размахивая полотнищами. Бык скакал то туда, то сюда и вертел головой – им действительно удалось его раздразнить.

– Какая красивая «вероника»[10]! – воскликнула Гала, когда бык ринулся под полотнище, развернутое элегантным жестом матадора.

Лидия готова была согласиться: зрелище красивое и захватывающее! И совсем не страшное. Но в ту же минуту мужчины скрылись за дверью, и на сцену выехал всадник на лошади с длинным копьем в руке. Приблизившись к быку, он воткнул острие ему в загривок. Публика завопила от восторга. Бык резко остановился и опустил голову. Из загривка текла кровь. Лидия пришла в ужас: бедный бык, за что его так?! Она толкнула Дали, сидевшего рядом.

– Это же издевательство над животным! – крикнула она.

– Его надо ранить, – прокричал тот в ответ. – Иначе он станет слишком опасен!

– Но так нечестно! – чуть не плакала Лидия.

Пикадор покинул сцену, и ему на смену пришли двое с короткими копьями, украшенными красными лентами. Лидия сразу догадалась, что они тоже будут ранить быка. Этого она не могла стерпеть. Встав со своего места, она стала протискиваться между ликующими зрителями, чтобы спуститься к сцене. Многие бросали на нее недоуменные взгляды, но Лидия продолжала спускаться к выходу. Сначала она просто хотела убежать с корриды, но потом, сама не зная почему, вдруг развернулась и бросилась вдоль стены. Через мгновение она обнаружила вход в коридор, ведущий к арене. Снаружи доносились крики зрителей, топот копыт и ног. Через приоткрытую боковую дверь Лидия увидела матадоров, ожидающих своего выхода, и ринулась прямо к воротам, через которые они должны были выйти на арену. Ворота были заперты на тяжелый засов, но от гнева у Лидии прибавилось сил. Все взгляды были обращены на быка, поэтому никто не заметил девочку, сражавшуюся с засовом. Наконец ворота поддались, и Лидия вылетела на арену. Бандерильеро все еще кружили вокруг быка, стараясь половчее направить в него свои украшенные вымпелами копья.

И тут Лидия завопила что было мочи. Бык резко повернулся, и она оказалась нос к носу с разъяренным животным. Он свирепо смотрел на нее налитыми кровью глазами, и на секунду Лидия увидела в его взгляде бесконечную печаль и еще что-то очень древнее, пришедшее из тех времен, когда на земле еще не было людей.

– Сюда, дурачина! – крикнула Лидия.

Она бросилась в сторону. Бык с громким топотом ринулся к воротам и, пронесшись вплотную к Лидии, ускакал прочь. Дрожа от страха, девочка проводила взглядом огромное животное, несущееся по равнине. Но тут до ее слуха донесся разъяренный вопль публики: зрители вставали со своих мест, потрясали кулаками, а охранники и пикадоры уже бежали через сцену, чтобы схватить ее. Прежде чем броситься наутек, Лидия уловила низкий хриплый выкрик:

– Браво, Лидия! Так поступают истинные сюрреалисты!

Это был Дали. Но Лидии некогда было его дожидаться – она припустила вслед за быком, стараясь скрыться от разъяренной публики. Однако несколько охранников бросились ей наперерез. В панике оглядываясь по сторонам, Лидия обнаружила небольшую дверь, открыла ее и нырнула внутрь. За дверью оказался новый ход, по которому она и побежала, стараясь найти, куда бы спрятаться, пока не наткнулась на чью-то руку. Лидия успела заметить красную шитую золотом куртку: матадор! Он убьет меня, промелькнуло у нее в голове.

– Лидия, подожди! – раздался голос.

Ничего не понимая, она подняла голову и оказалась нос к носу с мальчиком-птицей.

– Это ты!.. – только и смогла произнести она.

– Да, это я. А ты натворила дел… – спокойно ответил он.

Лидия не могла отдышаться. Она смотрела в лицо мальчика– птицы, не веря своим глазам. Откуда-то издалека доносились крики, шум и стук в дверь.

– Не волнуйся, – так же спокойно произнес мальчик-птица. – Им придется повозиться с этой дверью. Ну и натворила ты дел, Лидия! Правда, мне твой поступок по душе.

Девочка молчала. Она была очень рада встрече, но не могла понять, чего ей больше хочется: обнять старого знакомого или дать ему пощечину.

– Пастилки почти закончились, – выдавила она из себя наконец.