Я могла бы сделать больше, но я почти уверена, что только что высказала свою точку зрения. Кристально чисто.

Поворачиваясь к нему лицом, я вижу, что он стоит, прижав кулаки к бокам, его грудь вздымается, а глаза прожигают дыры в моих.

Мне не нужно подходить ближе, чтобы понять, что его обычно зеленые глаза сейчас черные и чертовски смертоносные. Я чувствую это по напряжению, которое потрескивает между нами.

Позади него стоят Круз, Ксандер, Ганнер и горстка других парней, которые ждут, что произойдет дальше.

Внезапно Круз отходит в сторону, и мой дедушка пробирается сквозь толпу.

Он бросает взгляд на Ксандера, у которого по подбородку все еще течет кровь, прежде чем встать перед Тео, хотя его глаза прикованы ко мне.

— Что, черт возьми, происходит? — рычит он.

— Ничего, дедушка. Я об этом позабочусь.

Он осматривает меня с ног до головы, я полагаю, проверяя, нет ли травм.

— Я могу справиться с Теодором.

Лицо Тео каменеет, когда я использую его полное имя, и дед этого не упускает.

Повернувшись ко мне спиной, он сосредотачивается на Тео, хотя глаза Тео остаются прикованными ко мне поверх плеча дедушки.

Я не слышу, что говорит ему дед, но Тео вообще не реагирует — хотя его ответ, который я могу прочитать по губам, посылает огонь по моим венам.

— Она моя. Я знаю, как поставить ее в известность.

— О нет, — кричу я, делая шаг вперед, но Тео быстрее.

Он делает выпад в сторону и устремляется ко мне, хватая меня за челюсть до синяков и прижимая меня спиной к своей драгоценной машине.

— Президент, ты не можешь позволить ему… — начинает Круз, но дедушка быстро обрывает его.

— Вы предоставите им самим заниматься своими делами. Эмми — большая девочка. Ей не нужен белый рыцарь.

Все мое тело дрожит от гнева, когда пальцы Тео впиваются в мои щеки, не давая моему рту закрыться, когда он нависает надо мной.

— Какого хрена ты, по-твоему, делаешь?

Если он ожидает ответа, то его ждет горькое разочарование.

Прищурившись, я смотрю на него и делаю единственное, о чем может подумать мой затуманенный алкоголем мозг, — быстро поднимаю колено.

Гораздо более бдительный, чем я, он убирается с дороги как раз вовремя.

— Ты хотела, чтобы сегодняшний вечер был твоим последним вздохом, Мегера?

Рычание вырывается из моего горла, когда его лицо приближается.

Его нос касается моего, и на краткий миг мои глаза вспыхивают от ощущения, что он прикасается ко мне так нежно, так интимно. Но затем его пальцы сжимаются на моем бедре, впиваясь в кожу, и я вспоминаю, что в этом нет ничего чертовски нежного или интимного.

— Садись в гребаную машину, или твой дедушка, дядя и член, который хочет тебя трахнуть, получат место в первом ряду, потому что я сделаю именно это.

— Они убьют тебя, — шиплю я, когда он отпускает мое лицо.

Его смех злой и полон злобы. — А они бы стали? — спрашивает он почти весело.

— Да. Я принадлежу им, я…

— Моя, — выплевывает он, его губы всего в одном дыхании от моих. — Ты, блядь, моя, и они знают свое место.

Мои брови сводит, пока мой мозг пытается просчитать его злобные слова, но у меня не получается ничего придумать, потому что мои ноги отрываются от пола, и меня физически швыряет в машину Тео.

— Не усложняй это больше, чем должно быть, Мегера, — предупреждает он, отбивая мои дерущиеся руки, когда затягивает ремень вокруг меня и защелкивает его на место.

— Еще сложнее? Я не хочу быть в твоей гребаной машине, Чирилло, — кричу я ему в лицо.

— Нет? Хочешь, я докажу, что ты ошибаешься?

Мои глаза сужаются, провоцируя его сделать именно это, заинтригованные тем, как он собирается донести свою точку зрения.

— Прекрасно, — вздыхает он, почти так, как будто ему безумно скучно.

Он с силой раздвигает мои бедра, и прежде чем я успеваю возразить, он обхватывает мою киску поверх трусиков.

— Борьба со мной возбуждает тебя, Мегера. Признай это. Прямо сейчас ты больше нигде не хочешь быть.

— Как будто, черт возьми, это так.

Он усмехается, его глаза встречаются с моими. Это злобно, и черт возьми, если это не заставит мою пизду наполниться желанием.

— Я знаю тебя, Рэмси, — стонет он, просовывая палец под кружево, которое прикрывает меня.

В ту секунду, когда он обнаруживает, насколько я влажна для него, громкое рычание вырывается из его горла, его и без того темные глаза становятся только темнее.

В панике я поворачиваюсь ко входу в клуб, ожидая увидеть, что все стоят там и смотрят, но, к моему облегчению, там никого нет.

— Черт, — шиплю я, когда Тео вводит в меня свой палец, изгибая его таким образом, что мне хочется подчиниться ему и какому бы извращенному плану он ни придумал прямо сейчас.

— Видишь, — говорит он, самодовольная ухмылка растягивает его губы, — ты не хочешь быть нигде, кроме как в моей власти.

— Пошел ты.

— Ты хочешь этого, не так ли, Мегера?

Он отрывает от меня палец, мое тело сжимается в жалкой и неловкой попытке удержать его внутри себя.

Мои мышцы напрягаются из-за пустоты, отчаянно нуждаясь в том, что он мог бы дать мне так легко.

Подняв руку, он проводит по моим губам пальцем, который только что был внутри меня.

— Ты хочешь, чтобы я вошел в твою пизду, не так ли, Эм? Ты хочешь быть настолько наполненной мной, что не знаешь, где заканчиваешься ты и начинаюсь я.

Я качаю головой, отрицая его слова, несмотря на то, что мы оба знаем, что они правдивы.

— Держу пари, ты такая тугая. Тебе будет казаться, что я разрываю тебя надвое. Ты этого хочешь?

И снова я отказываюсь.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя так сильно, что единственное, о чем ты можешь думать, это о том, как это будет хорошо, когда я наконец позволю тебе кончить. Если я позволю тебе кончить.

— Я ненавижу тебя. — Слова выходят слабыми, мой голос сочится потребностью из-за картины, которую он только что так ясно нарисовал для меня, вместо язвительного тона, на который я надеялась.

— Нет, ты так не думаешь. Ты просто хочешь этого.

— Неважно. Выпусти меня из своей машины. Я хочу вернуться домой.

Он снова хихикает, и я чувствую глубокое урчание до самых пальцев ног.

— Да, этого не произойдет. У тебя сегодня свидание, помнишь?

— На случай, если ты не заметил, Чирилло, я не выполняю приказов.

— Нет, — говорит он, наклоняясь и проводя языком по