Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Игрок поколебался пару секунд и, протянув пару Ф-1 товарищу, подхватил на плечи командира и, пошатываясь, побежал к расчищенному ранее выходу.
— Что ж, потанцуем, девочки, — тихо произнес ефрейтор Бычко, проверяя, как вынимается из ножен его заказной клинок из киевского булата…
Удача все же не оставила диверсантов. Три снайпера, пулеметчик и серьезно раненный лейтенант не только смогли встретиться в оговоренном месте, но и наткнулись на заставу фельджандармерии. Да, гитлеровцы считали, что наткнуться на них будет неудачей для русских диверсантов, но те сочли «почти бесхозный» кюбельваген слишком ценным предметом, чтобы пройти мимо. А пулю, пробившую плечо пулеметчика, — справедливой ценой за трофей. Конечно, немало крови попортил увязавшийся уже за городом броневик. Но и на него нашлась управа — «приветили» управляемым фугасом бойцы отряда Медведева. Подхватив раненых диверсантов, они подожгли еле живой трофей и скрылись в лесу, двигаясь к базе…
Саня
По пути от телефонистов зашел на позицию «девчачьего Вяза», за вчерашний день завалившего «лаптежник» и «мессер». Экипаж уже закончил чистку оружия и снаряжение лент и сейчас пил чай. Благо наличие зенитного прикрытия дивизии, в боевых порядках которой мы стояли, позволяло нашему «зонтику» немного отдохнуть. Увидев меня, мехвод вскочил. Он был единственным одетым по форме. Сестры отреагировали медленнее — видимо, не могли для себя решить, стоять смирно или схватить сушащиеся на броне сапоги. Со стволов зенитки, словно штандарты, свисали портянки. У костра встала еще одна девушка. На этот раз в гражданской одежде. Большие серые глаза из-под надвинутой на глаза косынки смотрели на меня не мигая.
— Вольно! Продолжайте! — прервал паузу я.
— Товарищ подполковник, угощайтесь! — смущенно проговорила одна из близняшек.
— Спасибо, не надо.
— Не обижайте меня! Очень вас прошу! Я это с собой везла с самого Сафоново, — тихо произнесла гражданская. — Возьмите меня в армию?
— А что ты умеешь?
— Из пулемета стрелять! Вот из этого! — она показала на стоящий в сторонке ДП. — И как патроны вставлять, и как чистить знаю!
— И не только стреляет, но и попадает! — прокомментировал мехвод. — Сам видел.
— Добро, давай пока на мою броню! Посмотрю, что ты за птичка! Как зовут-то тебя?
— Юля…
Ника
— Держи! — На повороте хорошо занесло и я, бросив кожаный портфель на колени Седьмому, уцепилась двумя руками в ручку двери.
— Это что? — СБ с радостью схватил бы портфельчик сам, но выпустить руль на такой скорости означало стопроцентно нас перевернуть, поэтому он лишь на секунду скосил глаза и озадачил меня вопросом.
— Приданое! Вместо фуражек! — окрысилась я в ответ. Не понимает, что ли? Мне это «приданое» обошлось в хороший синяк на руке. Во время полета с третьего на первый этаж пришлось держать веревку одной рукой, без подстраховки — вот и проехалась об стенку. Но трофей того стоил. Толстенный, хорошо набитый и, хотелось бы верить, что не бутербродами, коричневый тайновоз.
— Что с Леной?
— Жить будет… если правильно себя поведет! Мать! — Машина подпрыгнула на воронке, и я чувствительно клацнула зубами. — Дала пару раз в морду и пару царапин ножом. Положила так, будто она меня задержать хотела. Не беспокойся — секретаря и адъютанта положила надежно. А больше никто не знал о нашей «дружбе».
— Надо было ее все-таки с собой брать! — не согласился СБ.
Я смолчала. Во-первых — говорить при таком авторалли грозило прикушенным языком, а во-вторых — не отмоется фрау Элен, не поверят ей. Ни у партизан, ни в Москве. Она ведь на полном серьезе, добровольно сотрудничала с немцами. Работала у них не только машинисткой. Да и сама она боится «красных», как огня. Жизнь хорошо ее научила не верить большевикам. Что она видела с 39-го года? Только пинки и ненависть? А немцы к ней хорошо отнеслись. Вот и служит не за страх, а за совесть. А такое не прощают. Да и не сказала я ей, кто я. Не хотела сначала, до последнего играла ее втемную. Но и подставить не смогла. Раны не смертельные, но на вид опасные. Так что немцы поймут, что не убили фрау только из-за спешки, а не потому, что рука дрогнула.
Мякишев
Скорость. Скорость, конечно, хорошо — но надо же и меру знать! А наша лихая Летт умудрилась запрыгнуть в машину раньше, чем мы оттуда прежнего водителя вынули. Хорошо, Док, который к передней дверце бежал, успел пристрелить шоферюгу через форточку. А так бы еще чего доброго увезли у нас командира…
Самурай (вот же кличка собачья, а?) молодец — выдернул водителя, и сам тут же назад. И дверь закрыл — я все равно машину вокруг оббегать не стал, нырнул мимо Дока за руль. Андрей в своей лейтенантской форме — рядом, на переднем сиденье. Седьмой с трофейным пулеметом — назад, с другой стороны от Летт. Правильно, прикрыть командира с боков, а то еще шальная пуля — и ага. Пока я лез за руль, Док пальнул вверх из ракетницы, тройная зеленая — задание выполнено, начинаем отход. Это и сигнал прикрытию, и для Алекса — чтобы, если нас все же зажмут, мог сообщить своим, что и как.
Летт с каким-то чемоданом. Вряд ли там чулки да румяна, но неужели? Неужели со стола Коха утащила? Да даже если и из машбюро сгребла, что под руку попало, — все равно, добыча знатная. Не удержался, спросил. М-да уж, ответ эмоциональный, но не очень информативный. Мы все целы, погони не видно, идем с опережением графика — стало быть, едем к госпиталю, цель номер два.
По дороге утрясаем (в том числе и в буквальном смысле слова) планы. Войти и дойти до объекта надо тихо-тихо. В смысле — без стрельбы и без заметных посторонних трупов, скандал-то даже полезен будет, панику устроить им. По пути пришлось остановиться в каком-то дворике, попытаться замаскировать Летт под сестру милосердия. Что она при этом бурчала под нос насчет «немецкой классики», я толком не понял, не забыть бы потом уточнить, — что-то я не помню, чтобы у немцев в классических произведениях большое внимание санитарам уделялось.
Госпиталь. Что там охранник говорит? Что охранная рота гауптмана Эммерса уехала к комендатуре четыре минуты назад? Это, выходит, та колонна, с которой мы разминулись, пока Ника переодевалась, и были охраннички? Да уж, повезло так повезло… Оно и к лучшему. Док, давай текст!
— Русские ворвались в город! Партизаны, не менее двух сотен! Комендатура окружена! У нас приказ — чтобы не подвергать опасности жизнь раненых, срочно эвакуировать объект «Доппель» на аэродром!
А докторишка-то с лица сбледнул. Небось представил себе штурм госпиталя сотней озверевших в лесу партизан. Даже требование выделить санитарную машину прошло без затруднений. Непосредственная охрана объекта явно получила какие-то инструкции, отдавать не хотели. Им же хуже. Да уж, выучка у Самурая и Седьмого — страшно делается. И всему их научила вот эта девушка? Судя по тому, как она тычком пальцев, не останавливаясь, «срубила» эсэсовца…