Вскоре после одиннадцати Настя услышала приближающиеся покоридору шаги Регины Аркадьевны: тяжелые, неровные из-за больной ноги,сопровождающиеся мягким постукиванием палки. Когда шаги поравнялись с Настинойдверью, раздался незнакомый женский голос.

– Регина Аркадьевна, я к вам.

– Слушаю вас.

Старуха остановилась, явно не намереваясь приглашать своюгостью в номер.

– Я – мать Оли Родимушкиной, вы ее прослушивали месяцназад, помните?

– Помню. Ваша девочка очень старательна, но она нелюбит музыку. Не стоит ее терзать понапрасну. Я же вам еще тогда сказала обэтом.

– Регина Аркадьевна, вы ошибаетесь. Оля хочетзаниматься, очень хочет. Может быть, вы все-таки согласитесь…

– Нет, голубушка, а не любитель истязания детей. Вашадевочка очень добрая, она не желает вас огорчать и поэтому старательнозанимается. Но она не хочет этого. Я никогда в таких вещах не ошибаюсь. У меняесть ученики совсем бесталанные, но они любят музыку и готовы ей служить, а дляменя главное – это.

– Регина Аркадьевна, она мечтает заниматься у вас.Прошу вас, пожалуйста… Я знаю, вы не берете денег за свои уроки, но, можетбыть, в виде исключения?.. Я умоляю вас. Я буду платить за дочь, тольковозьмите ее.

– Мне очень жаль, – слышно было, как старухавздохнула, – но вы пришли напрасно. Не обижайтесь на меня. Всего вам доброго.

* * *

К пяти часам Настя все-таки проголодалась. До ужинаоставалось два часа, столько ей не вытерпеть. Она нехотя оделась и спустилась вбар, надеясь утолить голод пирожными. Ей повезло, кроме пирожных, в баре были ибутерброды. Свежесть копченой колбасы вызвала у Насти некоторые сомнения, а вотсыр был вполне пригоден к употреблению.

Обычно малолюдный, сегодня бар был совершенно пуст, кромеюноши за стойкой, в зале не было ни одного человека.

– В санатории сегодня День здоровья? Никто не естсладкого и не пьет спиртного? – пошутила Настя, дожидаясь, пока сваритсякофе в турке, стоящей на раскаленном песке.

– Вы разве не знаете? У нас сегодня выступает известныйсатирик, кинозал битком набит, даже из Города люди приехали. Когда еще случайподвернется живого Рудакова послушать! – Давая пояснения, бармен ловкоуправлялся с туркой, то и дело передвигая ее по песку и одновременно отрезаясыр и доставая из холодильника пирожные.

По случаю отсутствия посетителей в баре даже музыку не включили.Настя разомлела от сладкого, в тишине ее ничто не отвлекало, и она погрузиласьв раздумья, не замечая хода времени.

После шести часов бар стал постепенно наполняться людьми.Концерт окончился. Сейчас здесь станет шумно, подумала Настя, включат музыку, идумать будет невозможно. Надо пойти к себе, попытаться заняться переводом, онасовсем забросила своего Макбейна.

От стойки в ее сторону двигался массажист Уздечкин, неся вруках бутылку пива и два стакана. Следом за ним семенила девица в такой узкойюбке, что шаги у нее были едва не в сантиметр длиной. Встретившись взглядом сНастей, массажист приостановился возле нее.

– Вы пропустили сегодня массаж, – заметилон. – Спина беспокоит?

– Как обычно.

Она старалась отвечать как можно спокойнее.

– Если вы не хотите приходить, вы предупредите меня. Яназначу на ваше время кого-нибудь другого. Сегодня я сорок минут потерялвпустую.

– Я буду приходить, – виновато сказалаНастя. – Извините. Я проспала.

Поднимаясь к себе, она живо представила, как придет кУздечкину и позволит ему гладить и мять свою спину. Убийца… Такой добродушныйтолстяк, и прозвище у него ласковое – Котик. Вдруг она опять ошиблась? Впоследние дни с ней это частенько бывает. Видно, аналитический механизмразладился. Зря она взялась за это дело. Ничего у нее не получится. Денисов еепереоценил.

В номере на столе ее ждал толстый конверт (у Шахновича былиключи от всех номеров, о чем он ее честно предупредил). Вскрыв его, Настядостала длинный список сведений об аренде или приобретении в собственностьнежилых помещений в Городе. Она просила Старкова раздобыть эту информацию,потому что надо же было с чего-то начинать в поисках места, где снимались этижуткие видеофильмы. Список был внушительным, но подозрения у Насти вызвали лишьнемногие пункты. Возле большинства записей стояли пометки, свидетельствующие отом, что помещения заняты фирмами и организациями, находящимися в ведении Союзапредпринимателей, то есть под контролем самого Денисова. Остальных помещений,значком не отмеченных, оставалось около сотни, из них примерно восемьдесятнаходились либо в жилых домах, либо в непосредственной близости от входов вмагазины и другие посещаемые точки. Вряд ли они могут быть использованы длятаких съемок, решила она, ведь туда не только нужно привезти исполнителей, но ивывезти оттуда трупы. Хотя если работать ночью, то разницы, пожалуй, никакой…Нет, есть разница, поправила она себя. Жертвы не имеют обыкновения умиратьмолча, они, наверное, кричат. Жилые дома придется отбросить. Осталось тридцатьсемь помещений, которые предстояло проверить.

Продиктовав по телефону позвонившему как всегда вовремяСтаркову номера из списка арендованных помещений для проверки, Настя попыталасьсесть за перевод. Но дело шло туго. Через каждые три-четыре абзаца онанаталкивалась на слово, фразу или мысль, которые переключали ее на Макарова иего группу. Она замирала в оцепенении перед машинкой, даже забывая снять пальцыс клавиатуры. К полуночи, когда выяснилось, что за четыре часа она перевелавсего три страницы, Настя сердито закрыла машинку, поняв, что, перефразируястарую поговорку, одной головой на двух работах не удержаться.

Уже лежа в постели, она подумала о том, как будет лежать намассажном столе совершенно беззащитная перед убийцей Уздечкиным, и мысленноскорректировала сама себя: нет, Котик, Дамир и все остальные никого сами неубивали. Убивают заказчики, а эта компания только организовывает и создаетантураж, а потом заметает следы и прячет трупы. Все они – организаторы,пособники, кое-кто, наверное, и подстрекатель, например, вербовщики клиентуры.Но прямых исполнителей среди них нет. А Макарову, если он вообще существует, ивовсе нечего вменить. Разве что общее идеологическое руководство, но егоподи-ка докажи…

* * *

Если Настя провела весь день в размышлениях, предаваясь,мягко говоря, малоподвижному образу жизни, то Анатолий Владимирович Старков,напротив, целый день крутился, давал указания, звонил по телефону, требовал,принимал сообщения, благодарил, перехватывая на ходу бутерброды и кускихолодного мяса. Поставь такую тихую барышню во главе детективного агентства,так у нее в подчинении должно находиться не меньше сорока человек, думал он,организовывая сбор и проверку сведений, затребованных Каменской.

К полуночи на его столе лежали отчеты о проверке двадцатидвух из перечисленных тридцати семи помещений; о лицах, арендовавших коттеджисанатория на протяжении последнего месяца; о контактах Исмаилова и Уздечкина засегодняшний день. Ничего, за что можно уцепиться, ни одного самого малюсенькогофактика. Правда, еще предстоит проверить пятнадцать помещений, да и лица,арендовавшие коттеджи, выявлены далеко не полностью. Может быть, завтра повезетбольше…