Я подобралась поближе и выбрала ненадежное укрытие в виде полузасохшей липы, чуть прикрывающей парочку и абсолютно не доставляющей проблем с акустикой. Не поймите превратно, подслушивание абсолютно не входило в мои планы, но нужно было срочно выяснить, свидетелем чего я все-таки стала: банального свидания, пережидать которое нет никакой возможности, или деловой встречи.

— Я так устала от бесконечных тряпочек, прихваточек, резиновых ковриков, стеклянных собачек с отбитыми носами и глупыми мордами, — плакалась марафонка. — Сил моих нет! Когда я просыпаюсь и вижу ее ненавистную рухлядь, мне кажется, что свекровь и с того света продолжает отравлять мне жизнь.

— Да ладно тебе, все уже позади. — Парень ласково дотронулся до упругого плеча. — Я же тебя не упрекаю. Ремонт так ремонт. Только у меня сейчас с бабками не густо.

— Кто бы мог подумать, что это такое дорогое удовольствие! По-хорошему бы надо обождать. Ведь еще вторую половину отдавать. Денег, конечно, жалко, но ничего не попишешь. Без нее бы ничего не получилось.

— Обойдется! Она уже и так озолотилась, — отмахнулся красавчик. — Скажешь, больше нет, и пусть катится. А будет выступать, припугнем.

— Нет, я с ней связываться не стану. Я вообще ее боюсь, как вспомню этот взгляд Медузы!

— Да брось ты паниковать! Что она может сделать? В суд же не побежит. А тем более в милицию.

— И все равно, ругаться с ней опасно. Да и недальновидно. А ну как еще придется обращаться? Как бы экономия потом боком не вышла.

Волосы у меня на затылке встали дыбом, а кожа ну буквально по всему телу покрылась мурашками. Захотелось вжаться в тощий ствол, а еще лучше распластаться на молодой зеленой травке и потихоньку, перемещаясь на четвереньках, покинуть опасный наблюдательный пункт. Если голубки углядят ненужного свидетеля, как бы моим коллегам не пришлось скидываться на венок. Народу в парке в такую рань почти нет, и я сильно рискую.

Тем не менее, я досидела до конца, пока пугливая молодая дама не вскинулась, заявив, что ей пора. Однако боюсь, никакой моей заслуги в героическом поведении нет. Я так и не нашла в себе сил сдвинуться с места. Только и всего. Зато, когда парочка скрылась из виду, так ни разу не оглянувшись, я медленно осела на траву и закрыла лицо ладонями.

Я была почти уверена, что парочка, нагнавшая на меня страху, испарилась, но ошиблась. Парня и впрямь не оказалось, похоже, он уехал на машине, а вот его подруга, видимо, слишком заботилась о собственном здоровье, чтобы пренебречь променадом. Правда, на сей раз она не слишком торопилась. Надо же, а ведь я собиралась взять ее в союзницы!

Держась на почтительном расстоянии, я сбивалась со спокойного шага, то переходя на рысь, то, когда расстояние между нами сильно сокращалось, на черепашьи шажки, и одновременно пыталась переварить полученную информацию. Теперь я наконец поняла механизм происходящего в больнице. Все оказалось просто и отвратительно донельзя. Только груднички у нас не знают о существовании всевозможных «благотворительных» организаций, любезно освобождающих зажившихся стариков от занимаемой ими жилплощади. Если верить прессе и современным бестселлерам, немало граждан, польстившихся на обещанный цветной телевизор, едва успев скрепить своими подписями бумаги о пожизненной опеке, переставали нуждаться в каких-либо земных благах. Так не с подобным ли я как раз столкнулась? Очень на то похоже. Только в данном случае, сдается мне, неблаговидную роль на себя взяли люди в белых халатах. И за определенную мзду они помогают безутешным наследникам. То есть как раз те, кто давал клятву спасать и исцелять, безжалостно убивают беспомощных и доверчивых стариков. Впрочем, стариками в списке были далеко не все. Но помимо невесток, как в случае с Кульковой и Горгиппией (готова поручиться, что именно Серафима завершила дело, начатое еще моими оглоедами), существуют и другие родственники, которым надоело ждать наследства, совсем не обязательно выражающегося в шестизначных цифрах банковского счета и недвижимости где-нибудь на Багамах. Но я так и не знаю, кто стоит за всем этим кошмаром. И уж тем более моих догадок недостаточно, чтобы обращаться в правоохранительные органы. На кого я могу указать как на участника преступного сговора? Чуть ли не все, кого я знаю из медицинского персонала больницы, на мой взгляд, могут быть замешаны. Уж кардиолог-то точно.

Я с размаху влетела в детскую песочницу и чуть не расшибла себе голову. Чудом избежав производственной травмы, я постаралась охладить сыщицкий пыл и взглянуть на факты более трезво. Реальных оснований заклеймить красавца пока, к сожалению, не имелось. Моя личная неприязнь — еще не основание для ареста! Хотя постойте, о какой-то даме, не называя ее имени, говорили голубки! Уж не о его ли драгоценной родительнице?

Могут они работать в паре? Запросто. Она обеспечивает постоянный приток клиентов, а сынуля гарантирует комплекс услуг.

Я повеселела. Дело за малым. Собрать доказательства и вручить милиции. Уж арестовать-то преступников они смогут?! Я и так за них всю работу делаю!

Замечтавшаяся красотка пребывала, по-видимому, в более тягостных раздумьях. Она притормозила у невзрачного двухэтажного домишки грязно-болотного цвета с обшарпанными ступеньками и одной-единственной дверью, до того драной и облезлой, что лично я бы такую постыдилась навесить даже на привокзальный бесплатный туалет. И уж тем более никогда бы в жизни не украсила витиеватой надписью, приглашающей посетить салон красоты «Марго».

Убогость антуража (за исключением неоновых букв, стоящих, наверное, ненамного меньше, чем обошелся бы косметический ремонт всего особняка) мой объект совершенно не смутила. Внутрь она вошла уверенно и без опаски. Рисковая дама. Хотя, скорее всего, даже если качество обслуживания здесь соответствует ожиданиям, скорость получения парикмахерских и сопутствующих услуг тут выше всех похвал. Давки и столпотворения клиентов я как-то не заметила.

И тут меня кольнуло. Я чуть не подпрыгнула от возбуждения и немедленно рванула следом за толстухой. Она меня увидит? Ну и ладно. В Аллочкином платье и с поцарапанной рожей все равно меня не признала бы даже лучшая подруга. Про мужей я и не говорю. А она меня и видела-то мельком один раз.

Слегка замешкавшись, я оказалась в крохотном предбаннике с двумя не менее обшарпанными банкетками. Как я и предполагала, дам, жаждущих похорошеть и расцвести в здешнем оазисе, не имелось. И немногочисленные издания журналов «Лиза», «Отдохни» и «Семь дней», предназначенные для изнывающих в многочасовых очередях непричесанных красавиц, если кому и скрашивали муки ожидания, так разве что персоналу заведения.

А вот зал, как ни странно, был не совсем пуст. То есть помимо обзевавшихся парикмахерш я обнаружила там стригущегося мужчину. Понятно, мужчины и женщины вместе. Суровая постперестроечная реальность. Слава богу, еще не повсеместно охватившая столичные салоны. Может, кому-то все равно, а я болезненно реагирую на присутствие в соседнем кресле представителя противоположного пола, когда сама украшена «палочками» с химией или подвергаюсь окрашиванию волос и из-под чепца торчат одинокие обсосанные пряди подозрительно синюшного цвета.