и взаимным согласием статей. Встречаются некоторые противоречия и постановления, основанные на неверных ссылках. Таковы, например, постановления о двуперстии крестного знамения, о сугубой аллилуйе, о небритии брады и усов. Но вообще Стоглав представляет довольно полное церковное уложение, которым долгое время потом руководствовалась Русская церковь по отношению к святительскому суду, к учреждению поповских старост, к заведению училищ, к правилам иконописания, церковного благочиния, монастырского землевладения, народной нравственности, повторительных браков и тому подобного. Вообще в деле церковно-обрядового объединения московско-русских областей Стоглав имеет такое же государственное значение, как Судебник двух Иванов, III и IV, в деле гражданского объединения тех же самых областей. И на Стоглаве, подобно Судебнику, из областных элементов более всего заметно влияние церковных преданий Новгородско-Псковской земли, конечно под явным преобладанием обычаев собственно московских[32].

VI

Покорение Казани и война Ливонская

Казанские походы. — Основание Свияжска. — Шиг-Алей и Суюнбека. — Присяга казанцев и внезапная измена. — Последний поход. — Неудачный набег крымского хана. — Начало казанской осады. — Поражение Япанчи и поиск на Арский городок. — Ненастье. — Подкопы. — Храбрая оборона казанцев. — Приступ 2 октября. — Падение Казани. — Вступление государя в город. — Возвращение его в Москву. — Значение казанского взятия. — Болезнь царя. — Поездка в Кириллов монастырь. — Мятежи инородцев. — Ногайская орда. — Покорение Астрахани. — Походы на крымцев и разногласие царя с советниками. — Враждебность ливонских немцев. — Начало сношений с Англией. — Внутреннее состояние Ливонии и водворение Реформации. — Вопрос о юрьевской дани. — Вторжение русских и разорение страны. — Завоевание Нарвы и Юрьева. — Кетлер и его договор с Польшей. — Раздел Ливонии

Кроме важных законодательных мер, в лучшую эпоху Иоаннова царствования совершилось и самое блистательное дело его внешней политики, то есть завоевание царства Казанского.

Пока на казанском престоле сидел один из злейших врагов Москвы, крымский царевич Сафа-Гирей, русские пределы с этой стороны испытывали постоянные тревоги и подвергались частым набегам казанских татар. Эти хищники, подобно своим крымским соплеменникам, старались как можно более захватывать пленников, которых обращали в рабство. Многие тысячи мужчин и женщин русских томились в казанской неволе, обремененные тяжелыми работами на своих владельцев, или отправлялись для той же цели в Среднюю Азию, будучи покупаемы восточными торговцами на казанских рынках. Во время Иоанновой юности мы видим целый ряд русских походов на Казань с целью свергнуть Сафа-Гирея и восстановить зависимые отношения Казани к Москве. Весной 1545 года отправлены были на Казань три судовые рати: главная Волгой, другая из Вятки по рекам Вятке и Каме, третья из Перми также по Каме. Первые две рати сошлись в один день под Казанью, повоевали ее окрестности, побили много казанцев и благополучно воротились назад. А третья опоздала и, пришедши под Казань, уже не застала там товарищей; поэтому потерпела поражение. Однако, вследствие прихода русских, хан стал подозревать многих казанских вельмож в измене и начал их казнить, что повело к возмущению. Партия московская поднялась против крымской и выгнала Сафа-Гирея. По ее просьбе московское правительство вновь посадило в Казани касимовского хана Шиг-Алея. Но последний на сей раз продержался там не более одного месяца и едва успел спастись бегством, потому что крымская партия опять взяла верх и снова посадила Сафа-Гирея с помощью ногайских татар. Это было в 1546 году. Зимой следующего года сам Иоанн выступил против казанцев; но сей его первый личный поход окончился неудачей. Едва они миновали Нижний Новгород, как наступила сильная оттепель, многие пушки и пищали провалились на Волге в реку, много людей потонуло. Иоанн с великим огорчением вернулся назад. Несколько отрядов, однако, послано было под Казань, под начальством князей Димитрия Бельского и Симеона Микулинского с Шиг-Алеем. Они вновь повоевали ее окрестности и воротились; а казанцы потом отомстили набегом на область Галича-Мерского, или Северного.

Только внезапная смерть Сафа-Гирея избавила Россию от этого врага в марте 1549 года; по свидетельству одного современника, он пьяный, умывая себе лицо, упал и разбил голову до мозга. Перед смертью хан назначил себе преемником двухлетнего сына Утемиш-Гирея под опекой его матери Суюнбеки, которая была дочерью ногайского мурзы Юсуфа и самой любимой из жен Сафа-Гирея. (Еще прежде него она была женой его предшественника Еналея.) Иоанн думал воспользоваться наступившим в Казани безнарядьем и следующей зимой (1550 г.) во второй раз предпринял поход во главе своей рати. Впервые русский государь лично явился под стенами Казани. Но первые приступы были отбиты; меж тем наступил февраль месяц, и вдруг лютые морозы опять сменились оттепелью, пошли дожди, дороги испортились. Опасаясь недостатка съестных припасов, царь отступил. Таким образом, и второй его поход окончился неудачей; но он оставил по себе прочный след. Уходя от Казани, Иоанн остановился на устье Свияги и здесь, на так называемой Круглой горе заложил основание русской крепости, которая должна была впредь служить опорным пунктом для наших дальнейших действий против Казани. Можно даже упрекнуть московское правительство в том, что после основания Васильсурска оно доселе не позаботилось выдвинуть далее вниз по Волге еще несколько укрепленных пунктов, для облегчения тяжелых и далеких походов на восток. Но то была смутная эпоха Иоаннова малолетства. Построение и вооружение нового города, названного Свияжском, совершено летом 1551 года московскими воеводами под общим начальством Шиг-Алея. Сюда привезли Волгой бревна, срубленные в Углицком уезде и приготовленные для кладки городских стен; однако этих бревен стало только на половину горы; другую половину нарубили в окрестных лесах. Вместе со стеной воздвигнули и два храма, во имя Рождества Богородицы и Св. Сергия. В новом городе засел русский гарнизон; тут стали хранить пушки и всякого рода военные и съестные запасы для будущего похода большой рати. Вместе с тем новый город, расположенный всего в 20 верстах от Казани, отрезал сию последнюю от ее западных областей, населенных чувашами, мордвой и в особенности горными черемисами. Старшины окрестной Горной стороны немедленно начали ездить в Москву и бить челом русскому государю, чтобы он воевать их не велел, а принял бы их в свое подданство. Государь велел приводить их к присяге и подчинил их свияжскому воеводе, которому они должны были отвозить свой ясак или царскую дань; но при сем на три года освободил их от уплаты ясака. Следовательно, одним построением этой крепости Москва уже приобретала довольно обширную область и придвигала свою границу почти к самым стенам Казани. Для испытания новых подданных Иоанн велел набрать из них ополчение и послать против Казани. Это ополчение, собранное из черемис,