Тихомира окошком, старцев лесных да проказливых приветствуя.

Баба Яга высунулась из ступы и тоже ладошкой помахала.

— Леший, Кики! Леший, можешь велеть тополю наклониться? Этот дурень упасть боится и лезть ко мне в ступу отказывается.

— А к тебе полезь, Яга! В ступе своим пестом истолчешь, да и на ужин слопаешь, — отмахивался Иван-царевич.

— Беспокоится Иван-дурак о таких идиотах, — вздохнула Яга. — Он тебе, между прочим, воду живую для твоей суженой достал. Как зовут-то ее, коль не Елена?

— Не знаю... — вздохнул Иван-царевич.

И тополь голову пригнул, повинуясь хозяину лесному, и упал Иван-царевич с высоты животу не вредной. Да все равно взвыл и расстроился, что к персоне его царской уважения не проявили. Бросился к невесте своей, да только с той ничего не сталось — все так же лежала прекрасная, только на другой бок перевернулась.

Баба Яга приказала Вихре опуститься, да со стариками обнялась. А потом пальцем погрозила сурово:

— Что за шутки с тропками перепутанными?

Кикимора и Леший переглянулись.

— Да откуда же...

— А вот от верблюда, — отрезала Яся в виде Яги.

— Ягуся, может, снимешь нос и парик — вид у тебя страшный, — предложила Кики.

— А бочка-то отросли, — заметил Леший.

— Это все стратегия. Так что яблочко на блюдечке я экспроприирую.

— Экс... что?

— Конфискую. Забираю. В отместку за то, что смеялись над Иваном и надо мной.

— Так не смеялись мы, Ягуся! — открестилась поспешно Кикимора. — Мы только вам свидание на речке Смородине организовали, а потом приглядывали, чтоб все хорошо бы...

Замахнулась Яга пестом на старушку. В шутку, вообще-то, но она поверила да голову в плечи втянула.

— Это он придумал! — завизжала она, в Лешего пальцем тыча. — Угенство «Мамба» твое поганое!

Леший тут руки и поднял.

— Зеркальце у нас теперь, Ягуся. От Царя Морского.

Да и отдал. Покрутила Яга зеркальце и в карман к окарине сунула.

— А Царь Морской тут каким макаром?

— Иван Золотую Рыбку от гибели спас и...

— А гибель эту ты на нее и навела.

— Да я ж для пользы дела! И ничего не сталось ей, девице глупой!

Яга закатила глаза. Этих и могила не исправит. Хотя вряд ли она им светит.

— Ладно, прощаю, я сегодня добрая. Фруктов я заморских привезла, потом отдам, — махнула она рукой, спор супружников прерывая. И достала зеркальце. — Ивана мне покажи.

Зеркальце послушно показало Ивана-царевича, что с невестой своей бездыханной все разговаривать пытался.

— Не этого, — вздохнула Яга устало и на часы взглянула. Минус полчаса. — Моего Ивана, дурака.

Но тут зеркальце потухло и выключилось. Леший покашлял.

— Так, это... значит, в пещерах он, у Горыни.

— Ясное дело, что в пещерах у Горыни!

— А там зеркальце не видит. Только Горынины зеркала в другие миры показывать могут. А у него там...

— Сигнала нет, — заключила Яга.

— Это снова шуточки айтишные? — поинтересовалась Кики.

Яга кивнула сосредоточенно и посмотрела на Калинов мост. Мост как мост...

— Стой, Ягуся, — остановил Леший «старушку», что уже и ногу поставить на него хотела. — Услышит Горыныч, что ты идешь, выкуп за Ивана требовать начнет, в игры свои играть.

Задумалась Яга. Значит, тут у него тоже «струны» к мосту приведены?

— Да и вход энтот в пещеры не найти так просто, — вставила Кикимора. — Только Горыня и знает.

И тут в кои-то веки пришла к Яге здравая и блестящая мысля не опосля, а в разгаре цейтнота и мозгового штурма.

— Иван! — обернулась она к царевичу. — Клубок волшебный у тебя ведь?

— Н-ну... — промямлил Иван нерешительно.

— Сюда давай. Мне надо Ивана-дурака вызволять, Серого Волка и Вещего Олега. А они тебе воду живую привезут, между прочим. Да и клубочек все одно мой, ты его как жар-птицу почти украл.

— Не крал я... — отвернулся Иван, да и вынул из кафтана синий клубок.

Взяла его Яга, в карман к зеркальцу и свистульке отправила. Одежу одернула, к Вихре направилась.

— А как же... — не поняла Кики.

— На ступе перелечу, а на той стороне клубочек кину, он и приведет меня к пещере, — радостно доложила Яга.

— С тобой пойду, — сумрачно выдвинулся Леший.

— Но...

— И я, — кивнула Кикимора с видом лихого удальца. — Мы, тебе, Ягуся, пригодимся. Кто еще Горыню так знает?

— Ну, разве что Рыбка Золотая, — буркнул царевич. — Судьбою своей его назвала, веночек кинула да в речку Смородину прыгнула. А Горыня молодцем прикинулся. Я тоже с вами.

Не-Елену