У Элизабет не было никакого желания вести нескончаемый спор, и она взяла бокал. Одобрительно улыбнувшись, донна Хоуп сделала то же самое. Предложив напитки мужчинам, Вест взял себе последний бокал и отставил пустой поднос в сторону.

Выдержанное, янтарного цвета виски золотилось в бокалах всех гостей. Донна Хоуп взяла Веста под руку и, с обожанием глядя на него снизу вверх, взволнованно произнесла:

– Я бы хотела провозгласить тост!

– Да, да, – одобрительно зашумели гости, не сводя заинтересованных взглядов с хозяйки дома.

– Я пью за всех вас, – торжественно произнесла она. – За моих старых друзей – Грейди и Таоса. – Она одарила их улыбкой. – За моих новых друзей – Элизабет и Эдмунда Кертэн. Будьте как дома на моем ранчо. – Донна сделала паузу, засмеялась, заметив нетерпение Грейди, и шутливо погрозила ему пальцем: – Нет, подожди, Грейди, это еще не все. Я хочу еще кое-что сказать, прежде чем мы выпьем.

– Уж вы поторопитесь, донна, – попросил Грейди, – мне не терпится выпить!

Донна протянула руку и ласково погладила Веста по плечу.

– За самого лучшего проводника Территории! – звонким голосом заключила она.

Глядя друг другу в глаза и улыбаясь, донна и Вест сдвинули свои хрустальные бокалы.

Элизабет поднесла бокал к губам, закрыла глаза и одним махом опрокинула в рот обжигающий напиток. Горло и грудь мгновенно вспыхнули огнем, глаза наполнились слезами, руки налились свинцовой тяжестью. Вкус виски показался Элизабет просто ужасным, но Элизабет была признательна донне Хоуп за то, что та заставила ее выпить.

Хорошая порция виски – именно то, что ей требовалось, чтобы взять себя в руки, сдержаться и не закричать во весь голос!

– О нет, я никак не могу.

– Вне всякого сомнения, можете.

– Пожалуй, я попрошу Таоса принести мне из фургона дорожный костюм.

– Дорожный костюм для такого случая? – удивленно вскинула брови донна Хоуп. – Но позвольте, вы наденете дорожный костюм на званый обед в Нью-Йорке? Вряд ли!

Донна Хоуп и Элизабет беседовали в гардеробной, находившейся за просторной белоснежной ванной комнатой. Элизабет никогда в жизни не видела такой роскошной гардеробной. Окон в комнате не было: днем свет струился сквозь люки на потолке, а вечером зажигали газовые лампы в белых фарфоровых рожках.

Три стены огромной гардеробной были увешаны дорогими нарядами – элегантными костюмами для верховой езды, прелестными повседневными платьями, роскошными вечерними туалетами. Около четвертой стены стояли деревянные полки из ароматного кедра, на которых рядами выстроились модные ботиночки и изящные туфельки. Здесь же размещались отделения для перчаток, шляп, шарфов, зонтиков. На верхних полках лежало атласное нижнее белье, кружевные панталоны, тончайшие ночные рубашки и прозрачные шелковые чулки.

Пол гардеробной был устлан мягким белоснежным ковром. Четыре великолепных зеркала в центре комнаты соседствовали с двумя обитыми белым шелком удобными креслами. На низком овальном столике из белого мрамора рядом с графином красного вина стоял серебряный сосуд с ледяной водой. Полдюжины хрустальных бокалов искрились при свете ламп.

Донна Хоуп сняла с вешалки расшитое блестками черное парчовое платье. На лице ее отразилось сомнение, и она отбросила платье на кресло.

– Нет, – уверенно проговорила донна, – это платье вам не подойдет.

Элизабет растерянно обводила глазами ряды роскошных, баснословно дорогих нарядов.

– Боже мой, донна, – потрясенно вымолвила она, – у вас есть все, о чем только может мечтать женщина.

Чуть помедлив с ответом, донна возразила:

– Нет, дорогая моя. Это не совсем так. – Спустя мгновение она оживилась: – Ах, вот оно! Посмотрите-ка, Элизабет!

Донна Хоуп держала в руках необыкновенно изящное вечернее платье из переливающегося бирюзового шелка с глубоким вырезом. Узкое в талии, оно расширялось книзу, заканчиваясь кружевным воланом.

Элизабет не могла оторвать глаз от восхитительного наряда.

– Не могу не признать – платье великолепно! – восторженно произнесла она.

– Платье так подходит к вашим рыжим волосам! – подхватила донна Хоуп. – Как удачно, что у нас с вами почти одинаковый размер.

– Да, мне очень повезло! – сдержанно улыбаясь, ответила Элизабет.

Бросив бирюзовый наряд на подлокотник кресла, донна Хоуп по-дружески взяла Элизабет под руку и повела через анфиладу комнат.

– Я хочу предложить вам лучшую комнату для гостей, – приветливо говорила хозяйка. – Слуги принесут туда ваше платье и все необходимое. Я пришлю вам Хуаниту – она превосходная горничная. Она поможет вам принять ванну, уложить волосы и одеться.

Комнаты для гостей располагались в противоположном крыле дома. Донна Хоуп привела Элизабет в просторное светлое помещение, окна которого выходили на широкий балкон. Донна любезно напомнила Элизабет, что она может позвонить в звонок, если ей что-нибудь понадобится, и что обед назначен на девять часов вечера.

Наконец-то Элизабет осталась одна. Ее голова кружилась и от бокала виски, и от новых впечатлений, и от усталости. Элизабет глубоко вздохнула и, подойдя к широкой постели, без сил упала на перину. Мягкая удобная постель – это именно то, о чем она мечтала уже несколько дней. Элизабет наслаждалась покоем. Как чудесно было бы принять душистую ванну и потом скользнуть в шелковую прохладу белоснежных простыней и не покидать ее до завтрашнего утра!

Внезапно умиротворение исчезло с лица Элизабет, сменившись мрачной усмешкой.

– О да, – с горечью сказала она себе, – я могу совершенно спокойно остаться здесь, наверху. В обществе очаровательной донны Хоуп никто даже и не заметит моего отсутствия.

Часы показывали всего лишь двадцать минут девятого, когда Элизабет уже была совершенно готова. Она оделась за пятнадцать минут и уже истомилась от ожидания, когда пробьет девять. Впрочем, зачем тратить время на ожидание? До обеда можно спуститься вниз, выйти в сад и немного подышать свежим воздухом.

Элизабет посмотрела в зеркало и недовольно сдвинула брови. Напрасно она отказалась от помощи горничной! Не стоило упрямиться! Элизабет до блеска вымыла свои длинные золотистые волосы и попыталась было уложить их в красивую прическу, однако после нескольких безуспешных попыток справиться с непослушными волосами она просто подняла их наверх и заколола шпильками. Но непокорные пряди выбивались из прически и блестящими локонами падали на плечи и спину Элизабет.

Бирюзовое платье донны Хоуп было сшито как будто специально для Элизабет. Однако ее смущало, что вырез был так глубок, что она чувствовала себя почти обнаженной. Только тонкая бирюзовая сеточка прикрывала ее пышную высокую грудь. Придется постоянно помнить о том, что нельзя наклоняться.