внешнего мира. Меня так воспитывали, и сейчас я могу применить это на практике. С Марком у меня не возникало такого желания.

На первый УЗИ-скрининг меня везет Санек. У Игоря оказались назначены важные переговоры. Я немного волнуюсь, как бы с ребенком было все в порядке. А уже в кабинете узнаю радостную новость — у меня будет двойня! Немудрено с моей наследственностью, хотя известие меня немного огорошило. Пол еще неизвестен, но это и не важно! Я буду одинаково рада как мальчикам, так и девочкам. А вот Игорь… наверное, все же мальчикам.

— У нас будет сразу двое детей, — произношу в трубку, когда Санек везет меня домой. — У меня двойня!

На том конце повисает длинная пауза, которая вскоре заканчивается громкими хлопками. Игорь хлопает в ладоши. Я была уверена, что он окажется рад, но чтобы настолько…

Вечером того дня мы долго гуляем по сильно облетевшему октябрьскому парку и беседуем обо всем подряд. У Игоря много дел и мало свободного времени, но этот вечер он полностью посвящает мне.

Свадьбу приходится сыграть в ноябре. Торжество проходит в Золотом Орле, как и псевдопоминки, но на этот раз гостей около семидесяти человек, а с моей стороны только Женя с ее мужем. Игорь спрашивал, но я отказалась приглашать родителей. У меня ничего не осталось к этим людям. Нет желания ни утереть им нос, что я все-таки обрела счастье, ни похвастать тем, какой у меня муж. Просто безразличие.

Я немного волнолвалась о том, как пройдет наша свадьба. Мало ли обнаружатся недовольные или кто-то пожелает ее сорвать, но праздник оказывается трогательно-теплым. Партнеры Игоря дарят дорогие существенные подарки. Особенно мне запоминается высокий крупный мужчина с короткой бородой, слегка подернутой сединой, который представляется Антоном. Они с Игорем явно старые друзья, подкалывают друг друга так, что я не понимаю юмора. Это только между ними.

Антон вручает сертификат на мое имя, по которому в Детском мире я получу шикарную дорогущую коляску для двоих малышей, и вязанные пинетки синего и голубого цвета. Антон поясняет, что связал их сам.

Судя по реакции Игоря, говорит правду. Вот уж не думала, что такой мощный, явно суровый человек будет вязать! Пожалуй, его подарок оказывается самым значимым. Что можно купить за деньги — приятно, но не так берет за душу, как подарок, сделанный своими руками!

На медовый месяц Игорь выделяет всего несколько дней, но каких! Греция, Родос, шикарный отель, люксовый номер, горячий воздух, прекрасное море и… его пылкая, нежная, горячая, ненасытная любовь. Правда загорать приходится с парео на животе.

На второй скрининг мы едем вместе. Это невыносимо трогательно, Игорь держит меня за руку и всю дорогу отвлекает какими-то шутками и историями. Я очень волнуюсь, и он нашел элегантный способ скрасить мое беспокойство.

Узист водит смазанной гелем штукой по моему едва начавшему расти животу и радостно произносит:

— Радуйтесь, мама, у вас будут мальчики! — потом поворачивается в сторону ширмы, за которой ожидает Игорь. — Мальчики, папа! Сразу два наследника!

Когда мы выходим в коридор, Игорь крепко меня обнимает, даже чуть больно делает, так я ощущаю яростный стук его сердца.

— Игорь, ты меня раздавишь, — сиплю, слегка похлопывая его по плечу.

Он сразу отпускает меня, отстраняется, и я замечаю непривычный блеск у него в глазах. Новости, похоже, его растрогали. Аккуратно беру Игоря за руку, чтобы показать, что он не один. В знак поддержки. И мы снова обнимаемся. Теперь он не сплюскивает меня, только шепчет на ухо:

— Спасибо, любимая. Я счастлив.

В спальне Жизель приходится сделать новый косметический ремонт, чтобы она больше походила на мальчуковую спальню. В ней будет детская.

Время проходит, и ходить с животом становится все сложнее. Людмила обихаживает меня со всех сторон, носит завтраки в постель, помогает надевать обувь. Она вообще после поминок стала как шелковая, а сейчас особенно. Беременность проходит хорошо. Кажется, судьба наконец повернулась ко мне лицом и злоключения закончились!

Партнерские роды Афанасий Викторович, наблюдающий меня акушер-гинеколог, нам запрещает. Роды будут проведены путем кесарева сечения, поскольку беременность одноплацентарная. Меня нисколько не волнует шрам, главное, чтобы для детей было безопасно.

Игорь самостоятельно отвозит меня в клинику на тридцать восьмой неделе и вверяет, Афанасию Викторовичу, который за время беременности стал мне как друг. Врач заверяет, что лучше родить не дожидаясь сорока недель, потому что у меня двойня, а это зона высокого риска.

Наступает день, на который назначена операция. Пока за мной не пришли, звоню Игорю. Хочу услышать его голос. Немного волнуюсь за здоровье мальчишек. За себя почти не переживаю. Хоть бы с малышами все было хорошо!

В трубке звучат длинные одинокие гудки. Игорь не подходит. Давненько такого не случалось. В солнечном сплетении копошится тревога, но я гоню от себя пугающие мысли. Игорь просто занят. Откладываю телефон на тумбочку, когда дверь открывается и входит моя медсестра. Говорит, что пора.

В душе поднимается мандраж. Мне надо успокоиться. Нельзя волноваться, это вредно не только мне, но и малышам. Но успокоиться не получается вплоть до того, как мне вводят наркоз.

66

Когда Эльвира позвонила, я сидел в машине у клиники и не мог снять трубку. Я знал, что сегодня это должно случиться, и настолько нервничал, что побоялся ответить ей. Я не люблю терять контроль, и в тот момент я себя не контролировал. А чем это заканчивается, я отлично знаю.

Да, Эльвира не услышала от меня напутственных слов, но она увидит мои действия, когда все закончится. Афанасий сообщит, как все прошло. На него сорваться не так страшно, как на Эльвиру. В конце концов, он успел понять, кто я и что из себя представляю. Знал, на что шел, записывая Эльвиру в свои пациентки.

Я намеренно приехал к клинике один, чтобы не было свидетелей моего взвинченного состояния. Лидер всегда хладнокровный. Лидер-то лидер, но я все-таки не железный. И я невыразимо волнуюсь за Эльвиру и пацанов. Даже не знаю, за кого сильнее. Если мне придется выбирать, это будет неразрешимая дилемма и невыносимый выбор.

Головой понимаю, что все должно быть хорошо. Афанасий вел всю беременность, наблюдал, новости были только положительные. Но сам факт того, что Эльвире предстоит такое глубокое, как же его… инвазивное! вмешательство, вызывает дрожь внутри. Я не религиозный и не верю, но сейчас я готов просить любых богов, чтобы они помогли.

Телефон вопреки обыкновению стоит на звучном режиме, чтобы наверняка не пропустить звонок от Афанасия. Не