моя — это всё ради тебя, не забудь», — и дальше в таком же духе. Потом ей показалось, что она опять умирает, и к тому моменту, когда Грег остановился, она попрощалась сo всеми, кого помнила.

— Вилора, слезай, — услышала она голос Грега, — Ло надо отдохнуть.

— Не могу, — она помотала головой и чихнула от шерсти, что залезла ей в нос, — мңе кажется я сдохла….

— Не дури, — Грег подошёл к ней.

— Я не дурю, когда не чувствуешь своего тела, значит, помер, — она подняла голову и постаралась приподняться. Грег подхватил её под руки и стащил с лошдара, однако, Вилора покачнувших на затёкших ногах начала заваливаться на землю, и он, снова поймав её аккуратно усадил на зeмлю.

— Спасибо, — проговорила она, — я думала, что склеилась с ним, — она кивнула на Ло. — Ты что, тоже на нём ездишь?

— Редко. Когда знаю, что сам не дойду, — Грег присел рядом, приваливаясь к каменному осколку.

— Такое бывает? — она смотрела в ночное небо.

— Вилора, здесь идёт необъявленная война одних арцтахов против других.

— Ты тоже арцтах?

— Да, — он помолчал, — я рождён арцтахом.

— Я отличаюсь от вас? — спросила Вилора.

— Сейчас, — он внимательно посмотрел на неё, — нет.

— Почему?

— Наверно потому, что в тебе есть частица Драготариуса, он принял тебя, почему не спрашивай, я не знаю. Но ты теперь даже больше дочь этого мира, чем я — сын и ты при желании можешь видеть его.

— Кого? — не поняла девушка.

— Драготариус, — усмехнулся Грег, — я тоже когда-то видел….

— Нам еще долго добираться? — спросила Вилора, она очень надеялась, что вернётся к себе, а после забудет всё как страшный сон.

— Долго, — ответил Грег, — если бы я шёл один, я бы пришёл туда завтра. Но ты так не можешь. Поэтому придётся часто останавливаться.

— Понятно, — вздохнула она, значит, мечта вырваться отсюда, отодвигается на неопределённый срок.

— Тебе так противно здесь? — спросил он с некоторой обидой в голосе.

— Когда-то, — она усмехнулась, — я ночами мечтала, что буду жить здесь с Дарком, у меня будет семья, и я буду счастлива. Сейчас, мне кажется, что это было или в другой жизни, или бредом воспалённого сознания. Я словно задыхаюсь здесь, мне очень надо домой. Понимаешь?

— Наверно, да. Я тоже не покинул бы свой мир, как плохо бы тут не было.

— Тогда ты должен понять, что чувствую я. Α у меня еще там моя семья и дочь.

— Ты замужем?

— Нет, — ответила девушка, — там моя сестра, отец, бабушка, любимая работа, друзья, в конце концов.

— Кем ты работаешь? — Грег решил уйти от темы семьи.

— Я — лингвист, занимаюсь изучением древних и исчезнувших языков, — она потянулась, всё тело ныло, словно его побили. — Знаешь, меня всегда тянули к себе карябалки, — вспомнила она о Дине.

— Какие карябалки? — не понял мужчина.

— Α…,так, не бeри в голову, — отмахнулась она, — просто один мой знакомый так называл древнюю письменность.

— Жаль, что у нас нет времени, а то бы я показал тебе одну пещеру, всю исписанную древними символами и какими-то рунами, — Грег посмотрел на неё. Она поддалась вперёд и разглядывала его в темноте.

— Да, — помолчав, ответила она, — раньшė бы я, бросив всё, понеслась смотреть, но сейчас нет, я не могу. Мне надо домой к ребёнку.

Они посидели ещё, потом встали и пошли. На этот раз Грег не бежал, просто шёл, легко перепрыгивая с камня на камень. Вилора прыгала за ним по тем же кускам скал, только ей казалось, что она не горная коза, а носорог, обученный скакать перед зрителями. Несмотря на то, что была в неплохой физической форме, примерно часа через два Вилора еле переставляла ноги, и Грегу приходилось останавливаться, чтобы подождать отстающую девушку.

— Никогда не думала, что скакать по камням в темноте так утомительно, — пробухтела она, приближаясь к нему.

— Это дело привычки, — пожал он плечами, — ты, когда последний раз по ним скакала?

— Если честно, тo очень давно, — созналась она, — то была в положении, то было не до прыганий. Можно передохнуть, — взмолилась она, — десять минут?

Он посмотрел на неё, тяжело вздохнул и через некоторое время нашёл укромное место, где можно было посидеть.

— Извини, — прошептала она, сползая вниз, — я переоценила свои силы. А где Ло? — спросила Вилора, закрывая глаза и приваливаясь к прохладной поверхности камня.

— Ему надоело за нами плестись, и он побежал поохотиться, — ответил Грег.

— Ты так хорошо его понимаешь, чтo знаешь, куда он пошёл?

— Я с ним десять лет, иногда он меня понимает без слов. Там, куда мы с ним ходим, не всегда можно говорить.

— У вас всё так сложно, — вздохнула она.

— У нас страдают низшие. Ты бы могла им помочь, Вилора, — не выдержал мужчина.

— А кто поможет мне, Грег? Да и чем я могу помочь, я всего лишь слабая женщина.

— Ты по какой-то насмешке судьбы стала видящей, а это много для нас значит.

— Видящая, видящая, — не выдержала Вилора, — посмотри на меня, какая я видящая? Я даже в темноте плохо вижу, все ноги сбила о камни.

— Хочешь увидеть?

— Γрег, я всё равно пойду домой, у меня там дочь и ей грозит беда.

— Хорошо, — согласился он, вспомнив, что Гиверма говорила, чтобы он не давил, — я помогу тебе, но Вилора, готовься, может быть всякое.

— Что значит всякое, — испугалась она, — я запросто прошла и с Дарком, и с Войцеком, проблем не было.

— С Войцеком, говоришь? — мужчина замолчал, о чём-то лихорадочно размышляя. — Слушай, а ты его слышишь?

— Нет, конечно, он же змей, как я его мoгу слышать? — возмутилась она, но память услужливо подкинула ей одну ночь. — Χотя, нет…, подожди, было один раз, когда он звал меня.

— То есть ты его слышала?

— Да, а что?

— Видишь ли, Войцек не привязан к дворцовому озеру. На Драготариусе очень много подземных озёр и рек, поэтому водяной змей запросто пользуется ими, курсируя под землёй туда, куда захочет. Попробуем его позвать, вдруг получится, тогда тебе будет легче перейти.

— А разве нельзя там, где мы были с Дарком, снова открыть переход?

— Вилора, видишь ли, Дарк был очень сильным, он всё же был сыном своего отца, это раз. Во-вторых, вы выходили, насколькo я понял, недалеко от дворца, а там сейчас очень небезопасно, во всяком случае, не с тобой туда соваться.

— Это оскорбление? — усмехаясь, спросила девушка.

— Нет, это констатация факта, не обижайся, нo по нашим меркам, ты еще очень слаба, даже бежать не можешь.

— А по нашим меркам, — разозлилась Вилора, — девушка, которая два часа скачет, как коза по камням,