class="v">Девушка нянчит детей

Чужих богатых людей.

Ее кожа черным-черна,

С эбеновым деревом схожа она.

Ей ли с кожей господской равняться,

Белой-белой, как хлопок плантаций.

В неге, в роскоши белый мальчик,

Почему же он плачет и плачет?

А ее, чей стан уже сгорблен

Беспросветной печалью и скорбью,

Заставляют хозяева дома

Петь о счастье, ей незнакомом.

Источник: "Трудны сычуанские тропы", 1983

Потерянное время ("Это не потерянные вещи...")

Это не потерянные вещи:

Их бюро находок возвращает;

Время не вернуть, как эти вещи, —

Неизвестно, где его теряют;

Иногда по мелочи, по крохам,

Или сразу — десять или двадцать,

Целая теряется эпоха,

В городе, где слышен гул и грохот,

В пустоши, безлюдной и далекой,

На вокзалах, средь толпы галдящей,

А порой — у лампы одинокой,

Сиротливой, тусклой и чадящей.

Так скажу: потерянные годы

На клочок бумаги не похожи,

А скорей на пролитую воду,

А вода следов не оставляет.

Жидкое струящееся тело —

Вот каким я время представляю;

Время не вылавливают сетью,

Решето напрасно подставляют.

(Время стать не может твердым телом.

Время может быть окаменелым,

И его — ни доброе, ни злое —

Разглядят в тысячелетнем слое.)

А еще сравню я время с газом,

С дымом над бегущим паровозом.

Друга мне оно напоминает:

Ничего о друге друг не знает;

Вдруг приходит весть, но запоздало:

На земле давно его не стало.

22 августа 1979 года, Харбин

Источник: Ай Цин. "Слово солнца", 1989

Снег падает на землю Китая ("Снег падает на землю Китая, холод сковывает Китай...")

Снег падает на землю Китая,

Холод сковывает Китай...

Ветер,

Словно измученная старуха,

Вытягивает ледяные пальцы,

Дергает за полу халата

И бормочет без устали

Старые, как мир, слова.

Китайский крестьянин

В кожаной шапке

Лесною дорогой

Тащится в старой телеге,

Снег не пугает его.

— Кто ты?

Послушай:

Я тоже крестьянский потомок —

В глубоких морщинах лица твоего

Я горькую повесть читаю

О жизни на этой равнине.

Но я не счастливее вас.

Я тоже свалился

В реку по имени "Время",

Волны перекатываются через голову,

Желая меня поглотить —

В скитаньях, в тюрьме

Юности драгоценные годы

Ушли,

И судьба моя, как и ваша,

Печальна.

Снег падает на землю Китая,

Холод сковывает Китай...

Вдоль реки, снежною ночью

Движется свет фонаря —

Черный изодранный парус,

Человек с опущенным вниз лицом.

Кто это?

— А, это ты!

Молодая женщина с распущенными волосами

И грязным лицом,

Твой дом —

Счастливый и теплый очаг —

Сжег враг?

И ты потеряла

Опору мужской руки

И в муках уже испытала,

Что такое вражеские штыки?

В эти морозные дни и ночи

Старые матери наши,

Скорчившись, стонут

Где-то в чужих углах,

Далеко их судьба занесла!

Будто они иноземцы

На каких-то маршрутах страны...

А дороги Китая,

Вы же знаете,

Так ухабисты и грязны.

Снег падает на землю Китая,

Холод сковывает Китай...

Сигнальным огнем

Сжеваны снежные ночи равнин,

Пахари лишились скота,

И земля у них отнята, —

Сгрудились

В грязном тупике

Безнадежности;

Большая земля неурожайного года

К темному небу

В мольбе

Протягивает дрожащие руки.

Муки и беды Китая

Огромны и бесконечны, как снежная ночь!

Снег падает на землю Китая,

Холод сковывает Китай...

Китай,

Написанные в ночи,

Без единого огонька,

Смогут ли слабые строки мои

Хоть немного тебя согреть?

Ночью 28 декабря 1937 г.

Источник: "Пятая стража", 1975

Собираем ракушки ("Моря дары, как ни тащи мы...")

Моря дары, как ни тащи мы,

Неисчерпаемы, неистощимы.

Под солнцем ликует радость —

Нагнись и бери без помехи...

На отмели непорочной

Пена и брызги смеха.

2 февраля 1979 года

Источник: Ай Цин. "Слово солнца", 1989

Солнце ("Из-за веков, далеких, черных...")

Из-за веков, далеких, черных,

Из-за могил старинных,

Из-за вершин, давно уснувших,

Из-за потоков, несших смерть

Всему живому,

Подобно огненному диску,

Ко мне скатилось солнце.

Под этим ярким ореолом

Жизнь встрепенулась и возликовала,

И стали танцевать на ветках листья,

И с гимном за лучами устремились

Речные одичалые потоки.

И глубоко в земле,

Когда оно явилось —

Я это слышал! —

После долгой спячки

Зашевелились сонмы насекомых,

И разорвал безмолвье площадей

Народа голос.

Города,

Мигая электрическим огнем,

Гремя железом,

Звали солнце в гости.

В этот миг,

Будто рукой огня,

Отбросило, как старую одежду,

Мою истасканную, тлеющую душу,

И я поверил вновь

В возможность воскрешенья человека.

Весна, 1937 год

Источник: Ай Цин. "Слово солнца", 1989

Улыбка ("Я археологу не верю...")

Я археологу не верю.

Предположим,

Среди руин, где некогда торжествовала жизнь.

Спустя столетья и тысячелетья

Он раскопает жалкие останки,

Мои останки,

Неужели он

Определит, что в этом древнем хламе

В двадцатом веке бушевало пламя?

А разве сможет он

Найти в