И в другую сторону – из Москвы – образовалась пробка. Люди высовывались из окон, щелкали фотоаппаратами и камерами мобильников, кое-кто даже на видео снимал. Этери хотелось крикнуть им, чтобы звонили в милицию, тьфу ты, полицию. Может, кто-то и звонил, но известно же: когда нужен полицейский, его вечно нет на месте.

«Инфинити» держалась впереди только благодаря водительскому искусству Игоря. Преследователи включили мигалку и крякалку, они лезли напролом, то и дело создавая аварийные ситуации, им приходилось тормозить, их заносило, отбрасывало в сторону, они задевали и били другие машины.

«Хорошо, хоть не стреляют, – подумала Этери. – Я нужна им живая…»

– Кать? Он не шутил насчет вертолетов? Откуда им взяться?

– Нет, не шутил, – ответила Катя. – Там неподалеку база тренировочная ветеранов-«афганцев». Он туда позвонил…

– Сегодня же воскресенье, – перебила Этери.

– Самый их день, – успокоила ее Катя. – Герман уже уехал. Друзьям своим позвонил из милиции, они ему помогали Саньку у чеченов отбивать. Держись, Фирка, все будет хорошо. Помощь близко. Воскресенье – город пустой.

Этери все не верилось. Она не знала, сколько времени прошло. Ей казалось, что несколько минут, но потом выяснилось, что около часа. Почти пятьдесят минут Игорь держал машину на дороге и умело уходил от погони. Никого не сбил, не покалечил.

Но это не могло продолжаться вечно. Преследователи настигали их.

– Катька, в случае чего… Возьми мальчиков, не отдавай Левану.

– Фирка, ты что?! Ты ненормальная?

– Видела бы ты, что тут творится. Они гонятся за нами… буквально по трупам. Всех давят. И у них моторы гораздо мощнее. И бока бронированные.

– Помощь скоро будет, – уговаривала Катя. – У тебя тоже бока бронированные. В крайнем случае сиди, как в танке, и не выходи…

В этот самый миг Игорь справа обогнал голубой «Ланос», но шедший впереди «Ланоса» бордовый «Кашкай» не успел отвернуть, и «Инфинити» пришлось тормозить, она чуть не задела его передним бампером. А сзади в нее врезался неумелый водитель «Ланоса». Игорь выкрутил руль и удержал машину на дороге, но большая серебряная птица больше не могла лететь. Она беспомощно ткнулась в разделительный бортик и замерла.

– Вы целы, хозяйка? – испугался Игорь.

Этери услышала его не сразу, ее оглушил визг тормозов и скрежет металла.

– Да, – ответила она наконец. – Игорь, у тебя оружие есть?

– Есть.

– Дай мне. Можешь выйти? Выходи, если дверь не заклинило. Тебя не тронут, ты им не нужен. Им нужна только я.

Сзади, она видела, уже подлетели оскаленные черные морды. Пробиться вплотную к «Инфинити» они не смогли, дорогу загораживал смятый «Ланос» и другие машины.

– Нет уж, хозяйка, – отозвался Игорь, – я охранник, мое дело вас защищать.

– Они мне ничего не сделают, я нужна им живая.

Она наблюдала, словно в замедленном кино, как вылезают из джипа люди в черном. Как идут к ее машине. Сейчас будут стекла бить, вытягивать ее. И вдруг – Этери ничего не слышала, она все еще была слегка контужена столкновением – чеченцы начали задирать головы. Она тоже посмотрела вверх. Из машины ей ничего не было видно, а дверцу открыть или хотя бы опустить стекло она побоялась.

– Помощь подоспела! – закричал ей Игорь.

Этери увидела, как один из мужчин в черном с изуродованным от злобы лицом вскинул оружие и, кажется, даже выстрелил. В следующую секунду у него нога подломилась, по брючине расплылось темное пятно, и он рухнул. Время словно замерло. На опустевшую дорогу впереди «Инфинити» села стальная стрекоза.

Только теперь до Этери дошло, что шум у нее в голове – это не гул крови, а стрекот вертолетного винта. Из брюха стрекозы стали выпрыгивать вооруженные люди, все, как на подбор, огромные, с бочкообразной грудью. Этери не сразу сообразила, что они в бронежилетах.

Люди в бронежилетах подбежали и встали между ее машиной и теми, в черном. Всего пятеро, но ей сперва померещилось, что чуть ли не вдвое больше. Их спины все ей загораживали, и тут уж она опустила стекло.

– Вы задержаны, – басом сообщил один в бронежилете чеченцам в черном. – Сдать оружие.

На дорогу меж тем села чуть поодаль еще одна стрекоза. Из нее тоже стали прыгать люди в бронежилетах.

Этери не без труда открыла дверцу машины и вышла. Ноги плохо ее слушались, вся грудь болела от впившегося в тело ремня безопасности, но она справилась со слабостью. Послышался голос Рустема Адырханова:

– Эй, это не менты! Бей их!

Однако люди в бронежилетах – прилетевшие на второй стрекозе как раз подоспели – оказались проворнее. Несмотря на бочкообразность, они ловко обезоружили чеченцев. Один из них скрутил Адырханова.

– Будут тебе менты!

– Права не имеешь! – надрывался Адырханов. – Ты кто такой?

– А вот и родная милиция едет, – не отвечая ему, радостно провозгласил бочкообразный. – Тьфу ты, полиция, – добавил он в точности, как мысленно поправляла себя Этери.

И правда, вдалеке послышался вой сирен.

Этери заметила, что все еще держит в руке включенный телефон, а из телефона раздаются какие-то звуки. Она поднесла его к уху.

– Фира, как ты там? – взволнованно спрашивала Катя. – Ты цела? Что там у вас случилось?

– Цела, – ответила Этери, не замечая, что кричит. – Машину разбила. Но нас спасли, Катька! Прилетели вертолеты!

– А чего ты так кричишь?

– Ой, прости, я немного оглохла. В общем, отбой. Милиция едет! Тьфу ты, полиция! Скажи Герману от меня спасибо!

– Сама скажешь. Это он к вам едет.

Первой приехала дорожно-патрульная служба. Пробиться сквозь пробку было нелегко, но, когда чеченцев повязали, машины, стоявшие по другую сторону шоссе от Москвы, начали понемногу разъезжаться. Остались самые стойкие, самые любопытные, те, кому хотелось досмотреть кино до конца.

А вот со стороны Апрелевки дэпээсники никак не могли пробиться сквозь заторы, оставленные черными нарушителями, им пришлось, перейдя на бег трусцой, пару километров добираться пешком.

Водитель Адырханова, когда сотрудники ДПС в лимонно-желтых жилетах к нему пробрались, предъявил непроверяйку[31].

– Засунь эту фигню знаешь куда? – грубо оборвал его один из бочкообразных.

– Он в розыске, командир, – добавил, разгибаясь, другой: он перетягивал ремнем рану на ноге упавшему чеченцу. – На него перехват объявлен. Между прочим, они в нас стреляли.

– Мы стреляли? – завопил Рустем. – Это вы в нас стреляли!