Причём работали мы там комплексно. Крестьянам не просто предлагали новый участок и кредит, нет. Мы решали по уже отработанной схеме проблему выкупных платежей. А дворянам либо предлагалось решение проблем с состоянием «имение было заложено и перезаложено» (а таких более двух третей), либо «мы дадим вам возможность развиваться интенсивнее».

Было затеяно образование нескольких десятков сельхозкооперативов и трёх Акционерных обществ, в которых доли были у банка, крестьян, дворян и у прочих сословий.

Честно говоря, я бы не полез в этот бизнес-проект, управленческих ресурсов категорически не хватало! Но меня успокоило то, что в ближайший год потребуется только скупать землю и прорабатывать договорные схемы, с чем справлялись и наёмные юристы, а к следующему году мы уже сможем развернуть свои проектные и строительные мощности.

При этом, естественно, мы сразу столкнулись в интересах с «Крестьянским» и «Дворянским» банками. Нет, с ними уже велись переговоры о сотрудничестве. Нам было, что предложить. Та же связка кредитов с поставками топлива, удобрений, механизмов уже дорогого стоила. Однако мы с ними всё же «толкались локтями». Да и других скупщиков поменьше тоже хватало. Кого-то из них мы тоже могли ущемить, а помельче эти скупщики были только на фоне банков и нашего Холдинга. На то, чтобы профинансировать теракт, денег хватило бы у многих.

— А почему вы отказываетесь от «маньчжурской» версии? Мы туда активно влезаем, могли и местных чем-то зацепить!

— Я не отказываюсь, просто считаю её маловероятной. Маньчжуры или китайцы вряд ли стали бы задействовать социалистов. Скорее, наняли бы бандитов или вышли бы на вашего приятеля господина Фань Вэя. Скорее уж, так могли бы действовать японцы.

— Согласен, надо проверить и «японскую» версию. Что ещё остаётся?

— Британцы. Эти всегда под подозрением. Слишком уж обширны у них интересы, иногда и не поймёшь, где их ущемил. Немцы могли встревожиться из-за вашего синтеза аммиака. Концерн BASF желает сохранить место основного производителя анилиновых продуктов в мире. И американцы. Эта ваша идея с «программой обмена» многих из них задела.

Если быть справедливым, идея не моя. Это Столыпин буквально дня через два после отъезда прислал письмо. В дороге написал. Напоминал про наше обещание прислать специалистов, которые взглянули бы опытным взглядом на перспективы в той губернии мелиорации, удобрений, механизации и прочего.

А далее он писал, что понимает, с людьми у нас напряженка, но он готов принять не только опытных, но и учеников, по два-три на каждого опытного. Пусть помогают, опыта набираются и у своих шефов, и у местных. Ну и он, в свою очередь, пришлёт местные кадры ко мне. Обмениваться опытом. Чему-то они научатся, работая у нас, чему-то — научат нас.

И вот тут у меня вдруг «сложился паззл»! Это же неплохой выход из кадрового дефицита! Обмениваться кадрами со Штатами! Мы будем развивать в Маньчжурии и на Дальнем Востоке химические производства, в том числе и те, о передаче которых в САСШ мы уже договорились. Но в строительстве и разворачивании производства будут участвовать не только наши, но и инженеры, химики и прочие специалисты из САСШ. А также американские деньги и американские структуры!

При этом корпоративно всё выстраивалось так, что большая часть предприятий временно принадлежала американцам, хоть и управлялись нами. Мы могли выкупить контрольный пакет после возврата инвестированных средств. Кроме того, по этой схеме мы получали активы в Соединённых Штатах. Исключений из этой схемы было немного — те небольшие химические предприятия, которые я готовил к уничтожению перед захватом их японцами. Ну не хотел я делиться пока ни составом своих катализаторов на некоторых процессах, ни тонкостями устройства ректификационных колонок. Впрочем, эти участки я и в Соединённых Штатах оставлял за собой.

Да, то тоже многим могло не понравиться. Черт, это по скольким же любимым мозолям я успел потоптаться⁈

— Понятно. Ещё версии есть?

— Месть, как тут уже говорилось. Вы вытеснили местных «царей горы» с их кочек, именно на вас покушался Станислав, вы лично участвовали в аресте Аристарха Лисичянского. Теоретически, у пострадавших или их родственников могла найтись нужная сумма.

— Согласен. Проверьте и эти версии. И, Кирилл Бенедиктович, я доверяю вам с вашим опытом самостоятельно решить, чем надо делиться с полицией и жандармским управлением.

Окрестности Петрозаводска, 2 апреля (15 апреля) 1903 года, среда

— Стоп! Опять гусеница полетела!

Артем заглушил двигатель и выбрался наружу. Машину недаром назвали вездеходом — в программе испытаний они забирались и в грязь, и в каменистые россыпи, ездили по кустарнику и песку. Мотор работал выше всяких похвал, к электрической трансмиссии тоже претензий не было, вылизали её уже в достаточной степени. А вот подвеска и гусеницы подводили слишком часто. Говорят, идею «свечной подвески»[15] тоже Американец выдал. Но тут он сам себя перемудрил. Пока что выходило слишком сложно, а сложное быстро ломается. Похоже, нескоро получит Воронцов эти самые вездеходы.

А идея ведь любопытная. Артём Рябоконь ощущал, что его тянет к этой машине даже сейчас, когда его мысли были с раненой Ксанкой. Счастье, что обошлось только контузией. Эх, попадись ему эти социалисты, он их так отделает, мать родная не узнает!

Из мемуаров Воронцова-Американца

'…следствие шло своим чередом, но меня тогда просто захлестнул вал дел и забот. В апреле пришлось отправить в Манчжурию Степана Горобца. Никому больше я не мог доверить ни становление химического завода, ни, тем более, планов по скрытой мобилизации.

В мае у нас родился первенец, здоровенный мальчишка, названный нами Михаилом, в честь дедушки моей Натали. Через неделю родила и Софочка, так что и тут в управленческих кадрах образовался зазор.

Тогда же, в мае, мы запустили, наконец, аммиачный цех. Повертеться пришлось от души, забросив деньги и занимаясь почти только одной химией. О том, насколько я был загружен, красноречиво говорит тот факт, что мы почти на три недели прекратили выпуск ионисторов. Почти семьсот тысяч недополучили!

А в июне двинул в Манчжурию и Семецкий. Причём не один, а с целым отрядом.

Примерно тогда же уехал на юг и Графтио. Его «поделили по-братски» Воронцовы-Дашковы и Витте. Первым он должен