– Здравствуй, добрый человек, – произнес незнакомец мягким, совсем не соответствующим его грозному виду тоном.

– Мир тебе, – прохрипел Павел привычное приветствие Империи. Горло его ссохлось от долгой работы, и непонятный страх провалился из обезвоженного рта по нутру прямо в живот.

– Нет ли у тебя воды напиться? – спокойно спросил странник. – Я долгое время в пути.

Павел молча выпустил плуг из занемевших рук и направился к дереву на другом конце участка. Незнакомец следовал за ним. То ли от неприятного ощущения преследования, то ли от неловкого молчания Павел не выдержал и, развернувшись, выпалил:

– Солнце так напекло голову, что мне показалось, ты возник прямо из воздуха посреди дороги!

– Так оно и было, – спокойно ответил путник, и Павел сбился с шага. – Я прибыл из другого мира.

«Чудак! О чем это он говорит?» – подумал Павел, но продолжил идти к месту отдыха, чтобы напоить путника. Того требовали законы мира Империи.

«Быть может, после смерти богов и падения Игры Путешественники разом сошли с ума и теперь бродят повсюду неприкаянные?» – размышлял Павел. С самого падения Игры он не видел ни одного торговца. Путешественники всегда казались ему приближенными к богам даже более жрецов, и Павел допускал мысль, что перемены могли сказаться на этом клане сильнее, чем на остальных людях. Но этот человек мог говорить. Нет, совсем не сходится.

Дойдя до дерева в полном молчании, Павел нашел в тени свой заплечный мешок и достал оттуда бурдюк с вином. Сначала он гостеприимно позволил утолить жажду путнику, потом жадно напился сам. Воды в бурдюке гораздо больше, чем вина. Но чистую воду Павел до сих пор не мог себе позволить, он еще не настолько богат.

Странник опустился на землю, не щадя дорогие одежды, и откинулся на мягкий бок кобылы, которая лишь всхрапнула во сне. Он расположился ровно так, как до того хотел сам Павел. Это вызывало раздражение. Павел понял, что невежливо (и довольно опасно) оставить незнакомого человека рядом со своим добром, а потому решил отдохнуть от работы, пока путник не уйдет. Все планы на день летели в бездну. И Павел разозлился, но решил ничем этого не показывать.

– Меня зовут Петрус, – представился наконец путник.

– Высокородный, – удивленно буркнул Павел.

– Не понимаю, – нахмурился путник. – Как я сказал тебе, я прибыл из другого мира.

– В моем мире, – Павел с раздражением решил, что раз уж этот безумец хочет играть в какую-то одному ему ведомую игру и морочить голову простолюдину, то он ему легко может это устроить, – Петрус – имя, что может носить лишь патриций.

– Как бы здесь звали простолюдина… на манер моего имени? – Петрус, казалось бы, не услышал злых ноток в голосе Павла и выглядел бесхитростным.

– Петр, – нехотя ответил Павел.

– Хорошо, зови меня Петр, – мирно согласился путник.

– Ты странный, – Павел нахмурился. Люди всегда казались ему загадочными, но этот человек побил все рекорды.

– Как я и сказал, – снова начал незнакомец, – я прибыл сюда издалека… из другого мира. И у меня есть миссия.

– Что? – Павел совершенно запутался. Какой другой мир? Какая миссия? – Ты звучишь как безумец, но выглядишь как патриций. Скажешь подобное в городе, и тебя забьют камнями или нарекут юродивым.

– Поэтому я и не в городе, Павел, – прошептал Петрус… то есть Петр. – Поэтому я здесь, с тобой.

От его слов по телу Павла разлилось удивительное тепло. Словно он вернулся домой, разжег очаг и сидит в кресле, глядя на огонь. И не было никакой изнуряющей работы, только мир и покой. Ощущение правильности.

– Ты мне нужен, – продолжил Петр, и его голос стал всем, что Павлу хотелось слышать всю оставшуюся жизнь. – Верховный Бог выбрал меня, чтобы нести миру новое Слово Его. А я выбираю тебя, чтобы ты разделил со мной эту тяжкую ношу.

В голове Павла поплыло. Он завороженно кивнул. И вправду, Божественное Слово до́лжно услышать каждому. И он, простой фермер, поможет посланнику Верховного Бога нести свет в мир.

– Пойдем со мной, Павел, – сказал незнакомец, резво поднимаясь и протягивая руку осоловелому собеседнику. – Я все расскажу тебе.

Павел послушно встал и пошел следом. О недопаханном поле и кобыле он даже не вспомнил.

3

1911 год от возведения Первого Колизея

Чудны́е разговоры, как стал называть их Павел, начались лишь год спустя. В первое время Петр много рассказывал или, как он это называл, свидетельствовал о новом порядке. Павел дивился рассказам о других мирах и о падении богов, которых в очередной раз предал подлый Аид. Правда, Петр звал Аида совсем другим именем – Локи, объясняя, что раньше, во времена многобожия, люди четырех миров заблуждались, выдумывая разные имена своим богам.

Павел только-только привык и осознал, что его мир не единственный, что вселенная гораздо шире, чем он привык думать, а Петр снова рушил его картину мира, призывая понять, что многобожие изначально было ошибочным – и к каким последствиям это привело.

Боги мертвы из-за своей жажды власти и развращенности. Одна Игра чего стоила. Петр поведал Павлу, что Верховному всегда претила эта варварская традиция. Он убеждал своих братьев и сестер, что Игра есть пережиток прошлого, но те не слушали его. И чем же это все закончилось?

Петр рассказал, что и сам был когда-то Чемпионом другого мира и ему и еще некоторым в ночь восстания Аида удалось спастись волею Верховного Бога. Чтобы познать ее, несколько лет они путешествовали по миру, полному песка, который Петр называл Новым Царством.

Но Аид и там не оставил их в покое. В песчаном мире он соблазнил правителя, которого все называли странным словом Фараон, и тот подверг гонениям оставшихся в живых учеников – так теперь звали бывших Чемпионов – и убил самого важного из них – Иешуа, сына Верховного Бога. Люди схватили его и долго пытали, распяв на кресте. Остальные ученики, пытаясь освободить Иешуа, погибли в неравном бою. Петр выжил лишь чудом, его сочли мертвым и выбросили в погребальную яму с трупами. Но он выбрался и отправился на поиски Верховного, чтобы рассказать ему о подлости бога смерти. И Петр – или, как он называл себя сам, Петрус – был избран Богом для того, чтобы нести Слово его в иные миры.

– Что же случилось с миром Нового Царства? – полюбопытствовал Павел.

Истории Петра казались ему волшебными, словно Путешественник внезапно обрел возможность говорить и раскрыл все свои секреты.

– Мир Нового Царства мертв, – печально промолвил Петр. – Локи… Аид в гневе уничтожил его, когда понял, что не