Закрыв глаза, Харпер кивнула.

– Мне тоже не хватает тебя, капитан.

– Каждый раз, когда я думаю о том, как трахаю тебя, я иду спортивный зал. Скоро мне придется покупать рубашки на размер больше. Делая жим штанги лежа, я беру вес уже на 15 фунтов больше.

– Круто, – поддразнила Харпер. – Ты заставишь Альдо попотеть, когда вы оба вернетесь домой.

– Тебе известно, когда он возвращается?

Харпер покачала головой:

– Мы обменялись пятью письмами по электронной почте. Он думает, что рано или поздно вернется. Он говорил тебе о Глории?

– Я только дважды разговаривал с ним. Один раз он позвонил, чтобы заверить меня, что жив и что будет лучше, если я не стану хандрить, а во второй раз он показал мне фотографию своего немецкого врача, который похож на Росомаху из фильма «Люди Икс».

– Глория дважды отправляла ему письма и не получила ответа. Я спросила его напрямую, получал ли он их, но он проигнорировал меня.

Люк пожал плечами.

– Ну да, он себе на уме.

Харпер тоже знала об этом. И это тревожило ее.

– Покажи мне еще, – потребовал Люк.

– Что тебе показать?

– Свои прекрасные сиськи.

Она подумала, перестанет ли когда-нибудь краснеть при таких его просьбах.

– Ты уверен, что один?

– Сегодня вечером сигнал WI-FI довольно сильный и позволяет работать в помещениях. Я совсем один, детка. Покажи мне.

Его голос звучал хрипло, но для нее он был бальзамом на душу. Закусив губу, Харпер задрала майку, обнажив перед экраном грудь.

– Мы не будем…

– Тихо, – приказал он. – Я хочу, чтобы ты делала именно то, что я скажу тебе.

Харпер, замерев, кивнула. Даже за тысячи миль отсюда он мог так возбудить ее, что у нее промокли трусики. Она поправила телефон, чтобы Люку было лучше видно.

– Хорошая девочка. Теперь сними шорты.

Прислонив телефон к одной из диванных подушек, она встала и, повиливая бедрами, снялашорты.

– Черт, детка, – вздохнул Люк, не отрывая глаз от экрана. Харпер провела пальцем по кромке своих голубых хлопковых трусиков.

– Раскинь руки и колени, лицом ко мне.

Откинувшись на подушку, Харпер перенесла вес на руки. Ее груди повисли в воздухе, а чувствительные соски затосковали по его губам.

– Люк, я хочу видеть тебя. – Это был шепот, но его было слышно за много миль.

Он помолчал минуту, а потом Харпер услышала звук разрывающейся липучки. Через секунду Люк снял шорты и опустил ниже экран, чтобы она увидела то, о чем скучала долгими неделями.

Даже в большом кулаке Люка его член выглядел огромным. Страстное желание вызвало у Харпер болезненную пульсацию глубоко внутри. Ей хотелось, чтобы его возбужденный член вошел в нее, растянул ее влагалище, вторгаясь в нее.

– Харпер, я бы отдал все на свете, лишь бы трахнуть тебя прямо сейчас. – Он погладил свой восставший член. – Я хочу, чтобы ты поласкала себя.

Харпер колебалась.

– Давай, детка. Притворись, что это я ласкаю тебя.

Она прерывисто вздохнула и поднесла руку к своей висящей груди. Рык в ее телефоне подсказал, что Люку нравится то, что он видит. Зажав сосок пальцами, она стала оттягивать его вниз в том же неторопливом ритме, в котором мастурбировал Люк.

– Детка… – В динамике послышался треск, и наступила тишина, но изображение не исчезло.

Харпер указала на свое ухо.

– Я не слышу тебя. Ты меня слышишь?

Показав на свое ухо, Люк покачал головой. Но в другой руке он по-прежнему сжимал свой возбужденный член. Поняв, Харпер снова скользнула рукой к груди. Она выкручивала и оттягивала сосок, воображая, что это губы Люка дразнят ее.

Увидев, что ритм его движений чуть-чуть ускорился, она гадала, выступила ли капля влаги, так часто появлявшаяся из рассечения крайней плоти на широкой головке его пениса. Облизав губы, Харпер просунула руку под трусики.

Она должна была испытывать смущение. Она не была эксгибиционисткой. Но в тот момент она с наслаждением наблюдала за тем, как рука Люка скользит по его скульптурному прессу и груди, подстегивая оргазм.

Харпер приоткрыла губы, ощутив пальцами липкую влагу в промежности. Ее сосок уже напрягся, тоскуя по ласке. Харпер перенесла вес назад, поднеся свободную руку к другой груди. Сжав сосок, она увидела, как сузились глаза Люка. Его кулак скользил по члену, когда он мастурбировал. Харпер в бешеном ритме, делая круговые движения, ласкала свой клитор, стремясь к финишной прямой.

Она ощутила, как внутри нарастает страстная жажда наслаждения. Оно расцвело, когда она ввела пальцы во влагалище. Харпер приоткрыла рот, собираясь произнести его имя, и увидела, что Люк с ней. Первый выброс спермы вырвался на его живот. Люк шептал ее имя, когда во второй и третий раз изверг из себя семя.

Харпер почувствовала, как сдавила свои пальцы, когда они кончали вместе.

Альдо Моретта возвращался домой.

Проведя долгие четыре недели в госпиталях и клиниках, он – с новым фантастическим протезом ноги – возвращался в Биневеленс.

По рекомендации бригады физиотерапевтов, он собирался прожить несколько недель в доме своей матери, прежде чем ему разрешат вернуться к активной жизни.

Харпер выжидала целых полтора дня, прежде чем в обеденное время пойти и постучать в дверь миссис Моретта. Увидев Альдо во плоти, Харпер, возможно, покончила бы с ночными кошмарами, мучившими ее в последний месяц. Переложив пакет со сладостями в другую руку, она постучала в застекленную дверь.

Из-за крика ее стука никто не услышал.

– Ради бога, мама. Я провел с тобой последние две недели. Черт возьми, ты сводишь меня с ума.

– Вот как ты разговариваешь с матерью, которая бросила все, чтобы выходить тебя, потому что ты не смог объехать мину, – выкрикнула в ответ миссис Моретта.

– Ты играла в «Кэнди Краш» и орала на меня, если я вовремя не включал шоу «Цена удачи»! – ревел Альдо.

– Ты не ездишь на физиотерапию. Мне плевать, каким взрослым и сильным ты себя считаешь. Так что собирайся и вали отсюда. Давай, вперед и автостопом. Мне все равно. Я воспитывала тебя не для того, чтобы ты стал взрослым мужчиной и кричал на собственную мать.

– Именно таким ты меня и воспитала!

Перестав стучать, Харпер вошла в дом. Бросив пакет на пол, она сложила руки рупором и крикнула:

– Привет!

Из гостиной выскочил Альдо, а голова миссис Моретта высунулась из кухни.

– Заходи-заходи, врывайся в мой дом. Разве родители не научили тебя хорошим манерам? – выкрикнула миссис Моретта.