– Боюсь, они слишком рано умерли, – проговорила Харпер на один или два децибела громче, чем обычно. Крик был заразителен.

Альдо, застав ее врасплох, заключил в медвежьи объятия, бросив костыли на пол. Харпер обняла его и не отпускала, радуясь тому, что он жив. Он был дома, в безопасности и кричал на свою мать. Это был еще один шаг к возвращению к нормальной жизни.

– Подбери свои проклятые костыли! Ты знаешь, что врачи не разрешают тебе ходить без поддержки! – продолжила миссис Моретта на живописном итальянском.

– Я рада, что ты вернулся домой. Живым, – сказала Харпер, столкнувшись лицом с мощной грудью Альдо.

– Я женюсь на тебе и заведу с тобой детей, если ты вытащишь меня из этого сумасшедшего дома. Через тридцать минут у меня назначено занятие по физиотерапии, – сказал он, отступая назад. Харпер окинула его взглядом с головы до ног. Он был одет в спортивные шорты и майку. Его блестящий протез на левой ноге начинался чуть ниже колена и заканчивался в кроссовке.

– Пожалуй, я хочу увидеть, что ты сможешь сделать с этой железякой.

– Я могу все. Просто они не позволяют мне, твою мать, – пробормотал Альдо.

– Если ты не будешь слушать докторов, ты в конце концов испортишь свою культю или сломаешь эту штуковину, – пригрозила его мамаша, указывая на протез.

Харпер увидела, как покраснели глаза Альдо, и решила принудить стороны к перемирию.

– Миссис Моретта, я отвезу Альдо на занятие. Вы справитесь, пока нас не будет дома?

Миссис Моретта что-то проворчала.

– Ну, полагаю, я могу воспользоваться еще одним пакетом шардоне.

Альдо засунул костыли на заднее сиденье машины, а сам опустился в пассажирское кресло. Откинувшись на подголовник, он вздохнул.

– Я люблю эту женщину, но, клянусь богом, на днях мы убьем друг друга.

Харпер хихикнула и сдала назад.

– У вас там была Третья мировая война?

– Вот что случается, когда проводишь две гребаные недели наедине в Айной Моретта. Думаю, она нарочно сводит меня с ума.

– Я слышала, что все матери таковы, – сказала Харпер, выезжая задним ходом с подъездной дорожки на улицу. – Куда мы едем?

Альдо показал направление к северу от города.

– Кстати, сзади тебя пакет со сладостями, – сказала она.

Извернувшись, Альдо схватил подарочный пакет.

– Где конфеты? – спросил он.

– На дне. Я на этот счет долго консультировалась с Люком, можешь поблагодарить его за это.

Альдо вытащил прозрачный пакетик.

– Новые наушники для моего MP3-плеера?

– Это прокачанный список принадлежностей для лечения, и еще ты можешь использовать их, чтобы заглушить свою мамашу.

– Беруши, – сказал Альдо, вытягивая другой пластиковый пакет.

– Люк сказал, что твоя мама храпит.

– А это что? Браслет?

– Да, я подумала, что тебе пора обзаводиться аксессуарами, – подколола его Харпер. – Нет, это шагомер с измерением пульса. С его помощью обычные люди, не пробегающие по выходным половину марафонской дистанции, следят за своей формой. И пока в ближайшие пару или тройку недель ты, вероятно, не наберешь 10 тысяч, я думаю, можно использовать его для физиотерапии. Он синхронизируется с телефоном.

– Классно, Гарпун. Спасибо.

Альдо казался усталым, безразличным. Но он был дома.

– Серьезно? Ты хочешь называть меня Гарпуном?

– Посмотрим, чем кончится этот день. – Развернув шоколадный батончик, Альдо закинул его в рот.

* * *

Клиника располагалась в двадцати минутах езды к северу от города. Альдо съел конфеты и задумчиво смотрел в окно, пока Харпер звонила Бет в офис, чтобы сообщить, что задержится после обеда.

– Бет просит меня обнять тебя за нее, – сказала Харпер, вешая трубку.

– У меня такое ощущение, что я от этого много выиграю. – Казалось, Альдо не пугала эта идея.

– Знаешь, есть одна очень красивая брюнетка, которая хотела бы встать в очередь, чтобы обнять тебя.

Альдо заворчал.

– Ты разговаривал с Глорией?

– Нет.

– Нельзя ли поподробнее? Мне кажется, что сейчас я разговариваю с Люком, – вздохнула Харпер.

– Поверни здесь, – сказал Альдо, указывая на белое каменное здание справа.

Въехав на парковку, Харпер сбавила обороты перед застекленным входом в двухэтажное здание.

– Я возьму твои костыли, – сказала она Альдо, дернув ручной тормоз.

– Я пойду от парковки пешком, – сказал Альдо, скрестив руки на груди.

Харпер пожала плечами.

– Отлично.

Вдвоем они смогли бы справиться с этой хитроумной задачей. Она заехала в самый дальний конец парковки и развернула машину. Достав костыли с заднего сиденья, Харпер подождала, пока Альдо сам не выбрался из машины и не занял вертикальное положение.

– Давай, пошевеливайся. – Харпер вручила ему костыли.

Увидев, как у него подергивается челюсть, она остановилась и подождала.

– Ты можешь остаться в машине, если хочешь, – сказал он, прежде чем обойти ее и направиться к парадному входу.

Взяв с заднего сиденья сумку, Харпер последовала за ним.

На его лице не было никакого напряжения, когда они дошли до приемной, но на лбу и шее выступили капельки пота. Костяшки пальцев, сжатых на ручках с мягкими прокладками, побелели.

Он был раздражен и отталкивался слишком сильно. Что же, он был сыном миссис Моретта. Этого следовало ожидать.

Несколько минут они ждали молча, пока их не позвала медсестра в веселенькой медицинской форме в цветочек.

– Лейтенант Моретта, прошу на физиотерапию, – улыбнулась она. – Меня зовут Анна-Лиза. – Она протянула ему руку. Перебросив костыли, Альдо пожал ее.

– Альдо.

Анна-Лиза обратила внимание на Харпер.

– Я – Харпер, – сказала та, пожимая протянутую руку.

– Спасибо, что пришли, – сказала Анна-Лиза, проводя их между столов и кардиотренажеров. – Важно, чтобы в процесс восстановления была вовлечена семья.

– Мы просто друзья, – пробормотал Альдо.

– Что же, лишняя пара глаз и рук всегда пригодятся, – бесстрастно проговорила Анна-Лиза. Она указала на пару стульев рядом с параллельными брусьями. – Позвольте я отрегулирую брусья под ваш рост, скоро здесь появится доктор.

Альдо глазел на брусья, в то время как Харпер старалась не думать о дружелюбном, веселом мужчине, совсем недавно покидавшем Биневеленс.

– Лейтенант. – Подошел стройный мужчина в белом халате и очках. – Я – доктор Стирс. Много слышал о вас.