Самым краешком сознания я думаю про незапертую дверь, про наших коллег и возможных клиентов всего в нескольких футах, но уже не могу остановиться. Я не могу оттолкнуть его, только прижать ближе к себе. Я обхватываю его за затылок и крепко держу, пока он двигает рукой. Внутренняя сторона его ладони трет мой клитор, а пальцы сгибаются во мне. Это не больно, но достаточно, чтобы я рывком подняла бедра.

– Кэл, Кэл, Кэл, – твержу я, закрыв глаза.

Свободной рукой он задирает на мне блузку и сжимает мою грудь через лифчик нежно-розового цвета. Проводит языком по шее, вниз, меж грудей, дотрагивается до моего шрама, потом берет в рот сосок, прямо через кружево.

– Ты меня убиваешь, – стонет Кэл.

Я слышу, как он расстегивает ширинку. Через силу открыв глаза, я смотрю, как он достает свой член, при этом продолжая трогать меня другой рукой так, как не трогал никто до него. Он обхватывает свой член татуированными пальцами и яростно двигает кулаком; я вижу капельку выступающего предэякулята, и этого зрелища оказывается достаточно, чтобы я достигла пика.

Я неосознанно зажимаю себе рот ладонью, чтобы сдержать крик наслаждения. Возможно, дверь сейчас распахнется и кто-то посторонний увидит, в каком я состоянии.

Но меня это не волнует.

Я даже не могу об этом думать.

Я разбиваюсь на мелкие осколки, все мое тело напрягается, и на меня обрушиваются волны удовольствия, одна за другой. Я ощущаю его своим нутром, в самой глубине, и я никогда не чувствовала ничего подобного раньше. Экстаз поднимает меня все выше и выше, а потом я чувствую, как на живот мне выплескивается что-то теплое. Моя блузка по-прежнему задрана до подмышек, и Кэл кончает прямо на меня. Я поднимаю на него мутный взгляд и вижу, как его лицо преображается от наслаждения.

– Черт, черт, – хрипло бормочет он, продолжая двигать рукой на члене.

Потом мы оба постепенно замираем, тяжело дыша.

И вот – все кончилось.

Я запрокидываю голову, почти свисая с края стола, и закрываю глаза рукой. Меня обездвиживает беспорядочное переплетение эмоций. Я не знаю, что говорить, что думать, что делать.

Что же будет дальше…

Кэл отстраняется. Его сперма остывает у меня на коже, блестя в свете лампочки накаливания. Мне нужно, чтобы он поговорил со мной, подсказал, что делать, как реагировать на то, что между нами произошло.

Кэл делает глубокий вдох и застегивает джинсы. Поправив ремень, он достает из коробки на столе несколько бумажных салфеток. Я зажмуриваюсь и тяжело дышу; он вытирает мой живот и грудь, избавляясь от следов своей страсти.

Но я не могу просто забыть. Я не могу перестать думать о том, что между нами произошло.

Что же будет дальше…

– Кэл. – Я произношу его имя как мольбу, как прощение. Я еще никогда не чувствовала себя такой неопытной, как сейчас, лежа полуголой у него на столе, пока он стирает сперму с моего живота.

Наконец он помогает мне сесть и наклоняется ближе. Наши лбы соприкасаются; блузка опускается, прикрывая мою наготу. Кэл заправляет прядку волос мне за ухо, потом целует меня в лоб.

– Люси… – нежно шепчет он.

Я жду, что он скажет дальше.

Мне нужно услышать его слова.

Я нуждаюсь в них больше, чем в кислороде.

Но мое сердце проваливается куда-то вниз, когда он произносит совсем не то, что я ожидала.

– Ты уволена.

Глава 21

25/12/2012

«Последнее Рождество»

Знаете, какая песня – самая ужасная в мире?

«Last Christmas» от Wham!

Это песня о разбитом сердце, о предательстве, об утрате. Как можно петь о чем-то подобном в самое волшебное время года? Я решила, что напишу свою рождественскую песню и назову ее «Каждое Рождество». Это будет песня о вечной любви, о сердцах, которые никогда не будут разбиты. Которые умеют только праздновать, любить, петь о радости и счастье.

На каждое Рождество

Я отдаю свое сердце тебе.

У нас все хорошо,

Я радуюсь этой судьбе.

Вот, так гораздо лучше.

Счастливого Рождества!

Пока-пока!~

Эмма

Рождественская елка, обвитая серебряной и золотистой мишурой, сверкает под светом лампы в щедро украшенном холле «Вечной молодости». Снаружи выстроилась целая толпа посетителей, которые ждут своей очереди, чтобы сфотографировать любимого питомца с Санта-Клаусом в обмен на скромное пожертвование. Мы надеемся собрать побольше средств перед началом нового года и заодно дать людям возможность познакомиться с нашими подопечными.

Я, разумеется, наряжена в костюм рождественского эльфа.

Как и Джемма.

Муж Веры, Терренс, одет Санта-Клаусом и сидит на троне, ну а сама Вера играет роль миссис Клаус. Она идеально вписалась в этот образ благодаря румяным щекам и заботливому отношению. Мозес, пожилой самец бладхаунда, тянет ее за собой на поводке, с любопытством нюхая воздух. На голове у него красуется очаровательная пара оленьих рогов.

– Помедленней, мальчик, мои колени уже не те, что в молодости.

– Дай помогу. – Я забираю у Веры поводок. – Мозес просто учуял праздничные вкусняшки, которые я приготовила, верно? – Поднос с собачьими печеньками в форме сладких тросточек и веселых снеговиков стоит рядом с лакомствами для людей, которые я специально подписала.

– Ты так заботишься о наших подопечных, Люси, – тепло говорит Вера, поправляя колпак миссис Клаус. – Я буду очень рада видеть тебя здесь чаще.

Я улыбаюсь в ответ – отчасти радостно, отчасти грустно. Когда Вера услышала о моем увольнении, то немедленно предложила мне оплачиваемую должность в приюте. В основном здесь работают волонтеры, и мне не очень-то хочется брать деньги у организации, которая существует на пожертвования. Я бы с радостью продолжила помогать им бесплатно.

Но я оказалась в затруднительном положении. К тому же я люблю эту работу и хочу работать там, где меня ценят. Где мне всегда будут рады.

В отличие от Кэла, который попользовался мной и бросил.

Я до сих пор до конца это не осознала.

Теперь я получаю меньше за час, да и работаю меньше, но пока у меня получается сводить концы с концами. Нэш предложил мне подрабатывать барменом две смены в неделю. Конечно, он будет платить мне неофициально, пока я не получу лицензию.

Если я вообще хочу ее получить.

Я охвачена нерешимостью и тоской.

Ко мне подходит Джемма в ярко-зеленом костюме эльфа, держа на руках нашего обожаемого черно-белого Мистера Перкинса.

– Ты видела вчерашнее анонимное пожертвование? – спрашивает она. Красные пряди в ее волосах сочетаются