Жером Фандор раздумывал, зажечь ли свет, чтобы получше изучить комнату, в которой он находился, хотя он немного помнил расположение мебели в ней, когда вдруг лунный свет озарил комнату и помог Фандору.

Комната, в основном, была обставлена по-современному: белые стены, выкрашенные эмалевой краской, совершенно голые, словно в келье монахини. В центре комнаты — металлическая кровать. В одном из углов закрытый на ключ шкаф с зеркалом. За ширмой — умывальник. Письменный стол в стиле Людовика XV, два стула, кресло — вот и все.

Бегло осмотрев комнату, Жером Фандор задумчиво потер подбородок.

— «Ситуация осложняется, — подумал он. — Я глубоко убежден, что скоро в эту комнату наведаются люди, совсем не заинтересованные в том, чтобы быть узнанными или встретить меня здесь. Эти люди, несомненно, знают, что уже завтра утром сюда придет следователь с обыском… Откуда они об этом знают? О, это очень просто! Сам автор попытки убийства или, по крайней мере, один из его соучастников был сегодня днем среди свидетелей у Фюзелье. Может быть, эта любезная пожилая женщина? А может быть, этот тупица Жюль, который производит впечатление полнейшего дурака, хотя возможно и скрывает свои намерения? Пока мне это неизвестно. Разве что появится важный Барбе или элегантный Нантей! Но это предположение не выдерживает никакой критики, так как все говорит о том, что эти два персонажа скорее жертвы, чем злоумышленники, в этом загадочном деле… Кстати, может быть, место преступления уже посетили до меня?..»

Едва подумав об этом, Жером Фандор тут же повернул ключ в замке комода и поискал под кучей белья разоблачающий кусок мыла, спрятанный им два дня назад. Ему доставило большую радость убедиться в том, что предмет не тронут.

— Вот и хорошо! — воскликнул он. — Я пришел вовремя. Сейчас и наши незнакомцы появятся. Но — кто они?

Молодой человек пытался представить лица загадочных людей, по следам которых он безуспешно мчался.

И понемногу невольно, но настойчиво, так, что можно было поверить в предчувствия, перед его глазами предстала физиономия сахарозаводчика Томери с седыми волосами, красным лицом и светло-голубыми глазами. Голова этакого янки на сильном и прочном торсе.

— Томери! — воскликнул журналист почти во весь голос. — Все заставляет меня думать… но не будем заниматься предположениями, а поразмыслим, как бы спрятаться.

Жером Фандор посмотрел на кровать: залезть под нее было бы крайне неосмотрительно, так как его присутствие тотчас заметят…

С ширмой та же история…

Жером Фандор уже собирался искать укромное место в коридоре или в какой-нибудь большой соседней комнате, как вдруг заметил большой чемодан Элизабет Доллон.

Это был один из огромных плетеных чемоданов, которые обычно любят женщины. Мужчина солидного роста мог бы в нем спокойно уместиться. Жером Фандор это быстро заметил, и ему тут же пришла в голову идея уст-роиться в этом необычном убежище.

— «Хорошенькая будет шуточка, — подумал он, — если я заберусь внутрь. Могу себе представить удивление тех, кто придет рыться в вещах Элизабет Доллон и окажется нос к носу со мной. Во всяком случае хорошо будет показать им помимо моей, конечно же, симпатичной физиономии, менее приветливый ствол моего револьвера. Посмотрим, можно ли там устроиться?»

Жером Фандор открыл крышку и приподнял первое отделение. В нем среди женского белья валялись бумаги, книги, какие-то предметы, принадлежавшие, очевидно, несчастному художнику, часть из которых Элизабет Доллон забрала, в спешке уходя с улицы Норвен.

Внутренняя часть чемодана была пуста.

— «Прекрасно! — подумал Жером Фандор. — Вот здесь-то я и спрячусь».

И молодой человек совершенно спокойно устроился в чемодане в довольно удобном положении. Потом убедился в том, что при уложенном первом отделении и открытой крышке достаточно лишь встряхнуть чемодан, чтобы крышка закрылась. Внутри же он мог находиться несколько часов, не испытывая значительных неудобств.

Снова подняв крышку, Жером Фандор заметил сам себе:

«Пока что не стоит укладываться, как цыпленок табака, еще никого нет, можно подождать».

Прошло несколько часов, которые показались репортеру нескончаемыми. Ему хотелось курить, но он боялся оставить запах, который мог бы выдать его присутствие. Фандор уже стал думать, не напрасно ли он проводит здесь неприятную ночь, когда у входных ворот внезапно раздался звонок.

Жером Фандор вскочил и попытался разглядеть, кто мог объявиться так поздно.

Но окно комнаты, где он находился, не выходило во двор. Даже выглянув из него, невозможно было разглядеть пришедших ни на пороге дома, ни в пристройке госпожи Бурра.

Кроме того, Жером Фандор боялся шуметь — очень легкий паркет скрипел при малейшем движении.

«Мне остается лишь одно, — подумал он, — снова забраться в мой чемодан и ждать. Но кто же мог прийти?»

Любопытство молодого человека было быстро удовлетворено.

За звонком последовали торопливые шаги, какой-то шепот, отголоски разговора, и снова наступила тишина.

Некоторое время спустя сидящий в чемодане Жером Фандор четко услышал, как несколько человек вошли на первый этаж дома.

Жером почувствовал, как сильно бьется его сердце. Чей-то голос говорил:

— Боже, можно ли беспокоить людей в такой час! Как будто бы дневных впечатлений с нас недостаточно. Это просто какой-то ужас. Нас никогда не оставят в покое!..

«Но, — озадаченно сказал себе Жером Фандор, — но это же голос славной госпожи Бурра…»

Он прислушался. Кто-то говорил:

— Закон есть закон, мадам, и мы всего лишь его скромные исполнители. Поскольку следователь приказал провести обыск с конфискацией, мы обязаны ему подчиниться. Скажите, пожалуйста, своему слуге, чтобы он проводил нас на место покушения…

«Что это такое? — спрашивал себя Жером Фандор. — И откуда взялся этот комиссар полиции? Только этого еще не хватало. Ну и рассердится же он, когда я появлюсь перед ним. Но как объяснить ему мое присутствие? Ну ладно, посмотрим дальше!»

Кто-то поднимался по лестнице.

— Сюда, господа, — произнес хриплый голос. — Комната, которую занимала девушка, находится в конце коридора…

«На этот раз, — подумал Жером Фандор, — я узнаю голос. Он принадлежит этому балбесу Жюлю. Но как он торжественно говорит, и как его голос отличается от того, каким он говорил сегодня днем на следствии…»

Вдруг Жером Фандор чуть было не вздрогнул в своем тайнике.

«Ах, неужели я так глуп! Да ни один комиссар полиции в мире не придет в такой час производить обыск! Что же, черт возьми, все это значит? А не те ли это господа, которых я жду? Я просто теряюсь в догадках…»