— Спасибо, мой лорд, — кивнула Сэбиану, затем Данкеро и закрыла окно.

Минут через пять, как и было обещано, пришли две молоденькие драканы и с нескрываемым любопытством разглядывали меня, а я их. Одна — кроткая симпатичная чешуйчатая девушка — назвалась Медалой. У второй, Сойры, в темных глазах отражались презрение и неприязнь ко мне, хоть та и пыталась спрятать свои чувства под натянутой улыбкой. Конечно, когда ехала сюда, я понимала, что сразу меня тут любовью и почитанием не одарят, но вот так, с первого взгляда, презрением обливать…

Меня провели по двум коридорам, совершенно не похожим на каменные мешки Хемвиля, с окнами, дававшими достаточно света. Благодаря стенам из светлого камня старинный замок не выглядел мрачно. Надо сказать, драканы умеют строить. Мы спустились по широкой лестнице с резными перилами — почти как в викторианских домах старой Англии — и оказались в просторной квадратной зале с длинными столами, один из которых стоял перпендикулярно остальным. За ним меня уже ждал муж и, надеюсь, друг — Данкеро. Оба при моем появлении встали, приятно удивив после поведения за столом в походных условиях.

Пока шла к столу в сопровождении многочисленных взглядов, не смогла не отметить, что все до единого здесь — смуглые жгучие брюнеты. Получается, я тут словно белая ворона — контрастно выделяюсь на общем фоне темных. Хоть бы не сочли, что я пытаюсь им противостоять. В общем, струхнула и растерялась, а настроение, и так подпорченное, ухудшилось. Но я старательно улыбалась присутствующим и шла к мужу.

Наконец моя подрагивающая ладошка оказалась в теплой сильной широкой ладони Керо, почти утонув в ней. Он легонько, ободряюще сжал мои пальцы, помогая сесть в резное красивое кресло-стул с овальной спинкой. И шепнул, заглядывая мне в глаза:

— Все нормально?

Я кивнула, ожидая, что сейчас начнется традиционный завтрак. Но муж удивил, снова встал, продолжая держать меня за руку, и представил:

— Ваша хозяйка — леди Сафира Керо, слово миледи — мое слово, ее честь — моя честь, ее жизнь — моя жизнь. Отныне и навсегда!

Драканы молча встали, мне же не позволил Данкеро, мотнув головой. Затем я от неожиданности вздрогнула — все заорали и замолотили ложками о тарелки и кружки. А кое-кто от избытка чувств — кулаками по столешнице. Прислуга быстро разнесла кувшины с алкоголем, и далее с криками якобы радости и ликования клан выпил за новобрачных. Но при этом выглядели темные, вроде как предпочитавшие «светлые» эмоции, отнюдь не так убедительно, из-за чего я сделала вывод: ко двору здесь не пришлась. Просто гранта Керо все уважали и, однозначно, побаивались. В общем, праздничная трапеза в новой семье для меня лично прошла уныло.

После застолья муж устроил мне персональную экскурсию по дому и окрестностям. Замок действительно оказался огромным. Со своеобразными казармами, где проживали неженатые ранаты, работным домом для женщин, отдельным жильем для супружеских пар. Конюшни, маслобойня, склады, пекарня… На горной речке с радугой над водой высилась мельница. Из реки насосами качали воду на кухню и в бани, похожие на турецкие, сообщавшиеся с основным зданием крытым переходом. Строение, которое я видела из окна, оказалось прачечной. Кроме того, все «пахучие производства», обслуживающие нужды замка, располагались с учетом розы ветров, чтобы все запахи уносило в горы.

Я ходила с мужем, вцепившись в его руку как клещ, и восхищалась всем, что видела — настолько продуманно, крепко, надежно и с умом сделано. Здесь во всем чувствовалась рука хозяина, рачительного и опытного.

По окончании экскурсии я смотрела на Сэбиана совсем как Ноэль — с восторгом и обожанием. Для нас оседлали Серого и Трака, и мы, перебравшись через ров, прогулочным шагом двинулись по окрестным землям. Здесь я увидела сады с плодовыми деревьями. Поля ухоженные, но с суховатой глинистой почвой.

Мы остановились возле сильно чешуйчатого хвостатого дракана в традиционной свободной рубахе, но обутого не в сапоги, а в сабо. Мужчина присел на грядке и что-то с удивлением рассматривал.

— Негой, что ты там такого интересного увидел? — с хитринкой спросил Керо.

Дракан поднял голову, а увидев нас, быстро встал и поклонился. Меня он разглядывал как диковинку, а не хозяйку или просто женщину. А когда Сэбиан познакомил нас, Негой опять поклонился и пояснил причину повышенного интереса к огороду:

— Да вот тыква в этом году быстро вылезла. Три дня как посадил, а сегодня уже третий лист выбросила, сейчас вот увидал. — Он указал на зеленое растеньице с круглыми листочками. — Крепкий здоровый росток…

Мы с Сэбианом переглянулись. Я прочитала в его взгляде чисто мужское самодовольство, и у меня, как всегда, загорелись щеки. Уж мы-то оба знали, с чего это тыква полезла, хотя и далековато от места нашей брачной ночи…

Спешившись, я неуверенно улыбнулась Негою, посмотрела на мужа, ожидая одобрения. Присела под его заинтересованным взглядом и погрузила пальцы в сероватую сухую землю, вспомнив, чему учила дочь покойная леди Амалия. Привычно раскрылась, пропуская через себя энергию, и удивилась: не было здесь Тьмы, скорее грусть…

Я услышала, что Керо тоже спешился, подошел ко мне и положил ладонь на макушку. По ощущениям — муж волновался о моем самочувствии, вероятно, после вчерашних бурных событий. И эта трогательная нежная забота согрела, вызвала маленький эмоциональный взрыв. Одновременно на мою радость откликнулась земля, и я, будучи счастливой женой этого мужчины, не раздумывая, поделилась чувствами, пропуская целые потоки энергии через себя, освежая их, наполняя живым теплом, неосознанно обещая, что позабочусь, буду всегда рядом, едина со своей землей…

— Сафи, Сафи, глупая девчонка, ну кто ж так сразу и целиком себя отдает… — испуганно рычал надо мной Керо.

Я открыла глаза в объятиях мужа, сидевшего прямо на земле в своем бархатном кафтане со мной на руках. Счастливо улыбнулась, а слова признания сами по себе слетели с языка:

— Оказывается, это так приятно, дорогой. Делать кого-то счастливым… А твоя земля, такая печальная и немножко одинокая, была так рада принять меня…

— Глупенькая моя, — хрипло шепнул муж, еще крепче прижимая меня к себе. А потом насмешливо хмыкнул: — Я тебя домой всегда теперь на руках в полубессознательном состоянии носить буду?

Погладила любимого по щеке и потянулась к нему губами. Наверное, мы слишком долго целовались, и неизвестно, чем бы дело закончилось, если бы не восторженные изумленные завывания Негоя, вырвавшие нас из страстного дурмана и заставившие вернуться в реальность:

— Клянусь Темным, даже сушняк прошлогодний поднялся… Надо же… Темный… а свежие посадки-то, вы только поглядите… О-о-о…

Чувствуя, что опять горят и щеки, и уши, и даже шея от стыда, обернулась к… хм-м… местному фермеру, а тот именно в этот момент повернулся к нам.

— Так это что, милорд? Она все? — потрясенно выдохнул он, глядя на гранта.

Керо рассмеялся, просто кивнув. А у хвостатого земледельца жадным фанатичным огнем загорелись темные глаза, как у змея, который всеми фибрами души мечтал совратить с пути истинного Адама и Еву.