— И далеко это распростра… — Он оборвал себя на полуслове и заискивающе зачастил: — Ой, вечер-то близок, а не хочет ли миледи испить вкусного горячего миро? Моя Кими лучше всех его варит. А я пока покажу вам свой огород, вы там у себя, наверное, не видали, как темные растят все… А там и зелень, и корнеплоды, и…

Мой любимый дракан расхохотался над бесхитростным фермером.

— Негой, мы на днях заедем к тебе на миро, предупреди супругу. И на огород сходим. Моя жена здесь навсегда обосновалась, так что не гони лошадей.

А я вспомнила про семена, которыми сестра Аниза поделилась со мной, и с неуверенной улыбкой спросила:

— Уважаемый Негой, может быть, ваша Кими согласится мне помочь с замковым огородиком для лекарственных растений? Мне сказали, они для всех подойдут… не только для светлых.

И хотя Негой чуть поморщился при слове «светлые», совсем как Керо самодовольно ухмыльнувшись, заявил:

— Моя Кими почтет за честь помочь вам, миледи. И не забывайте уж нас, заходите… почаще.

В других хозяйствах подобной благожелательности я, увы, не встретила. По возвращении домой ужинали мы в тягостном молчании. Принимая еду из мужниных рук, я скользила взглядом по лицам собравшихся в зале. И как это ни прискорбно, меня тут вряд ли легко и тем более скоро примут. На меня старались не смотреть, но причиной тому был мрачный вид гранта, который не мог не заметить отношение своих сородичей к супруге. Темный исправно передавал приглушенное недовольство хозяина. Лишь Ройван, сидевший по другую руку от меня, старался сгладить гнетущую атмосферу рассказами об их родине. А я прикидывала, каким образом расположить к себе клан. В атмосфере ненависти и презрения жить невозможно, надо придумать что-то такое-е-е…

Может, пиво сварить монастырское? Помнится, монахинь оно весьма подвигало к откровенным душевным разговорам…

Перебирая в памяти все, что сегодня увидела, я пыталась решить, где еще могу быть полезна, особенно женщинам. Ведь, если налажу отношения с ними, с мужчинами будет гораздо проще.

В очередной раз тяжело вздохнув, услышала тихое, но многообещающее предложение:

— Пойдем, я тебе еще наши бани не показал как следует…

Несмотря на жалкие потуги изобразить бесстрастный вид, мои эмоции, наверное, фонтаном радости били, и муж, однозначно, их уловил. Вон как серые глаза зажглись огнем желания. Быть может, чувствуя мое напряжение и озабоченность, Сэбиан предложил сходить в бани?

Мы удалились, коротко кивнув остальным. По дороге он приказал первой же попавшейся девушке-горничной принести все необходимое.

Я уже второй раз за день восторгалась, проходя через несколько комнат со сложной системой вентиляции и естественного освещения, расположенных вокруг большого бассейна, вода в который поступала из горной реки. Осмотрев это великолепие хозяйским глазом, сама себе позавидовала: какая удача, что в мужья мне достался продвинутый не только магически, но и технически дракан, а не погрязший в мрачном нецивилизованном Средневековье драк.

В одной из комнат Сэбиан сам раздел меня, медленно снимая одну одежду за другой, предвкушая… возбуждая… На миг замер, разглядывая мое обнаженное тело, а я поверхностно задышала, немного стесняясь наготы перед полностью одетым мужчиной и уже распаленная. Через минуту он стоял такой же обнаженный, быстро сняв с себя кафтан и рубаху, распустив черные блестящие волосы. Подхватил меня на руки и понес в помывочную.

— А вдруг нас тут увидят, голых? — заволновалась я, вцепившись в плечи Керо.

— Неженка и скромница… — Глухой глубокий тембр голоса отозвался внутри меня сладким томлением. — Не переживай, мою ауру ощущает каждый в клане, и сюда без разрешения или чрезвычайной необходимости никто не войдет. Пока мы здесь…

— Уже привыкли… что ты не один моешься? — млея от мягких возбуждающих ласк, не смогла не спросить я. Утренняя выходка Бетины все же заронила во мне яд ревности.

— Привыкли, — ровно ответил муж, присаживаясь на мраморную лавку и притягивая меня к себе.

Я намылила тряпку и начала тереть Сэбиана, сама же невольно касаясь его своим телом, кажется, уже не могла не трогать, не гладить, не целовать. Но из-за такого ответа расстроилась:

— И многих из них ты сюда водил?

Он так же взял мыло, взбил пену и ладонями начал мыть меня. Захватил губами чувствительную вершинку моей груди, втянул в рот, пососал, пощекотал языком, а я, едва сдержавшись, чтобы не застонать от удовольствия, отбросила тряпку и запустила мыльные руки ему в волосы, притягивая к себе голову.

Сэбиан оторвался от соска и подозрительно посмотрел на меня. Обхватив обе груди руками, ответил:

— Я не монахиня из обители…

Я положила ладони ему на плечи, а потом, обмирая, снова спросила:

— С этой Бетиной ты тоже здесь был?

— Да, — последовал бесстрастный ответ, и его ладонь переместилась с моей груди на бедра, погладила нежную кожу внутренней стороны и скользнула в средоточие женственности, вызывая дрожь во всем теле и жар в лоне, куда медленно, осторожно проникали мужские пальцы.

Я не выдержала, всхлипнула и стукнула его по плечу.

Керо, продолжая вытворять пальцами что-то невероятное, посмотрел мне в глаза, где частенько прозрачный серый меняется сумрачным или штормовым цветом.

— Мне тридцать семь лет, Сафира. И невинность я потерял давным-давно. Моими любовницами были многие женщины из моего клана и из других, но ни одна из них не стала женой, я даже не думал об этом.

Я обвила его крепкую шею руками, прижалась и, чувствуя, как нарастает жар внизу живота и подрагивают мышцы, всхлипнула:

— Но ты меня не любишь, как и их…

Сэбиан на миг замер, прекратил ласкать меня, подхватил под ягодицы, буквально вынудив обнять его ногами за талию. И понес в парилку, по дороге спокойненько поинтересовавшись:

— А ты меня? Любишь?

Я чувствовала невероятное напряжение и нестерпимое ожидание, что передал мне темный, поэтому призналась не раздумывая:

— Да, Сэбиан. Люблю.

— И давно? — осторожно переспросил он.

Уткнулась лицом ему в шею и ответила честно:

— Не знаю. Просто… вчера поняла, что люблю. — Помолчала и совсем тихо добавила: — И это чувство, оказывается, способно причинять боль… если оно не обоюдное. И страшно от этого…

Темный буквально затопил меня облегчением и алчной радостью собственника.

Мы зашли в полумрак парной, где пара светильников разгоняла темноту. Муж присел на полку, не снимая меня с колен. Сжал ладонями мои ягодицы, помассировал и потянулся за поцелуем со словами:

— У тебя все есть: мой дом, мой клан, моя земля и я в придачу. — Увидев, что я собралась ответить, быстро добавил: — А если вдруг чего-то еще захочешь, то будет обязательно, обещаю.