— Я с радостью принял бы вашу благодарность, но это онаоказала мне честь. Элен действительно очень квалифицированный специалист, ктому же, по-моему, ей не хочется уезжать из нашего города.

— И я того же мнения, а вы сделали это возможным. Еще разспасибо. Майк улыбнулся.

6

Уже у выхода из библиотеки Лейдекер неожиданно спросил Ральфа:

— Должно быть, сотовый мед сотворил чудо, а?

Сначала Ральф вообще не понял, о чем говорит инспектор, — стаким же успехом тот мог задать свой вопрос на эсперанто.

— Я говорю о бессоннице, — терпеливо пояснил Лейдекер. — Онапрошла, правильно? Наверняка, ведь вы выглядите в биллион раз лучше, чем вовремя нашей первой встречи.

— В тот день я перенес нервное потрясение, — помялся Ральф.

Это напоминало старую песенку Билли Кристэла о Фернандо —ту, в которой пелось:

"Послушай, Дженни, Не надо нервных потрясений, Неговори, что чувствуешь себя паршиво, Когда ты, детка, так красива!

Пускай там что-то и болит, Но у тебя ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ВИД!"

— А сегодня разве нет? Так расскажите — это все-таки сотовыймед?

Ральф сделал вид, что размышляет, затем кивнул:

— Да, думаю, именно он помог. — Фантастика! А что я вамговорил! — радостно воскликнул Лейдекер. И мужчины шагнули под осенний дождь.

7

Они остановились у перекрестка, ожидая, когда зажжетсязеленый свет.

Ральф повернулся к Лейдекеру и спросил, есть ли шансы напривлечение Эда к суду как соучастника Пикеринга.

— Потому что именно Эд поручил ему это дело. Я уверен в этомтак же, как и в том, что рядом находится Строуфорд-парк.

— Возможно, вы и правы, — ответил Лейдекер, — однако нестоит тешить себя надеждой — обвинить Эда в соучастии нет никаких шансов. Дажене будь окружной прокурор таким консерватором, как Дейл Кокс, у нас ничего быне вышло.

— Почему?

— Во-первых, сомневаюсь, что нам удалось бы доказать связьмежду этими двумя. Во-вторых, парни, подобные Пикерингу, обычно очень лояльны ктем, кого они причисляют к своим «друзьям», а ведь таковых у них очень мало ихмир в основном состоит из врагов. И потом, я сомневаюсь, чтобы на допросеПикеринг повторил хоть что-нибудь из того, что он изрекал, втыкая охотничий ножвам под ребра. В-третьих, Эд Дипно далеко не дурак. Сумасшедший, да — возможно,даже безумнее, чем Пикеринг, — но глупцом его не назовешь. Он станет все отрицать.

Ральф кивнул. Он был того же мнения об Эде.

— Даже если Пикеринг и скажет, что Дипно приказал ему найтии убить вас — на основании признания вас одним из детоубийц-центурионов, — Эдбудет улыбаться и согласно кивать головой, мол, он был уверен — бедняга Чарлиповедает нам весь этот бред, возможно бедняга Чарли и сам во все это верит,однако это не правда.

Загорелся зеленый свет. Лейдекер проехал перекресток исвернул на Гаррис-авеню. «Дворники» автомобиля усердно работали. Оставшийсясправа Строуфорд-парк сквозь потоки дождя по стеклу напоминал размытый мираж.

— И что мы на это ответим? — спросил Лейдекер. — Дело в том,что у Чарли Пикеринга длинная история, связанная с умственными отклонениями онмного путешествовал по психушкам: Джунипер-Хилл, Акадиа-хоспитл, Институтпсихотерапии в Бангоре… Если есть еще заведения, где бесплатно лечатэлектрошоком и смирительными рубашками, скорее всего, Чарли побывал и там.

В настоящее время его коньком стали аборты. В концешестидесятых он активно выступал против Маргарет Чейс Смит, рассылая доносыповсюду — в полицию Дерри, в службу окружного прокурора, даже в ФБР — иутверждая, что она русская шпионка. Он писал, что у него имеютсядоказательства.

— Это невероятно!

— Конечно, но таков уж Чарли Пикеринг, и я могу спорить, чтов каждом захолустном городишке Соединенных Штатов найдется дюжина ему подобных.Ральф ощупал прямоугольник повязки. Он никак не мог забыть карие глазаПикеринга — какими те были пугающими и одновременно исступленными. Он и так ужене слишком верил, что обладатель этих глаз чуть не убил его, и теперь Ральфопасался, что завтра все происходящее покажется ему так называемым смешениемсна с объективной реальностью, о чем так много говорилось в книге Джеймса А.Холла.

— Хуже всего, Ральф, то, что одержимые, подобные ЧарлиПикерингу, становятся послушными марионетками в руках парней типа Дипно. Нопока у нас нет никаких доказательств его причастности.

Лейдекер свернул на подъездную дорожку у дома Ральфа иостановился позади огромного «олдсмобиля» с пятнами ржавчины на багажнике иочень старой наклейкой на бампере — «ДУКАКИС-88» <Майкл Дукакисбаллотировался на пост президента США от Демократическом партии в 1988году>.

— И кому же принадлежит этот бронтозавр? Профессору?

— Нет. Это мой бронтозавр.

Лейдекер недоверчиво посмотрел на Ральфа:

— Если у вас есть машина, зачем тогда мокнуть под дождем вожидании автобуса? Она неисправна?

— Машина на ходу, — нерешительно ответил Ральф, не желаяобъяснять, что он не пользовался автомобилем уже более двух месяцев. — К томуже мне не приходится мокнуть под дождем; на автобусной остановке есть навес. Идаже скамья. Правда, там нет кабельного телевидения, но подождем еще годик.

— И все же… — протянул Лейдекер, с сомнением оглядывая«олдсмобиль».

— Последние пятнадцать лет я просидел за рулем письменногостола, но когда-то работал коммивояжером. Целые двадцать пять лет я проезжал повосемьсот миль в неделю. Когда же я осел в типографии, меня перестало тянуть кбаранке. А с тех пор, как умерла моя жена, вообще не осталось причин садитьсяза руль. Меня вполне устраивает автобус.

Прозвучало правдоподобно: Ральфу не хотелось добавлять, чтоон все больше не доверяет как быстроте своих реакций, так и остроте зрения. Годназад, когда он возвращался из кино, мальчишка лет семи выбежал за мячом напроезжую часть, и, хотя Ральф ехал со скоростью не более двадцати миль в час,на протяжении двух ужасных секунд он был уверен, что собьет мальчугана.Конечно, этого не случилось, но с тех пор Ральф садился за руль считанное числораз.

Рассказывать это Джону не было необходимости.

— Ну что ж, дело ваше. — Лейдекер махнул рукой в сторону«олдсмобиля».

— Вы сможете зайти в участок завтра к часу дня, Ральф? Ябуду там около полудня, так что смогу помочь. И угощу вас кофе, если пожелаете.