Согласно ей, агасси снимает любые претензии к клубу, а те выплачивают ей компенсацию и оплачивают лечение. Если бы девочка ушла, и на неё напали, скажем, какие-нибудь гопники, тогда смысл ей обвинять клуб? К сожалению, из-за распоряжения я не смог поговорить с пострадавшей, чтобы установить виновных, а сейчас уже этого и не требуется.

— Но ведь так нельзя! — наконец выпалила молчащая до этого женщина. Серьёзно пострадал ребёнок, и я, как опекун, не давала своего согласия на мировую! Я требую справедливости! Кто вам запретил заниматься расследованием, начальство? Вы хотите, чтобы я обратилась в прокуратуру⁈

— ЁЛин-сии, прокуратура заинтересовалась этим делом, но после ознакомления с материалами они тоже рекомендовали его прекратить. Мне очень жаль.

— Дайте мне посмотреть эти материалы. Я хочу знать, что там случилось, и что вы скрываете! — не сдавалась возмущённая до глубины души ЁЛин. Как ни странно, но инспектор пошёл ей навстречу. На компьютере он открыл папку с делом ЁнМи, где в отдельной папке содержались видеофайлы, запустил первый в списке и развернул монитор так, чтобы женщине было видно.

— Пожалуйста, ЁЛин-сии, мне нечего от вас скрывать, — сопроводил он широкий жест словами. — Камеры у них звук не пишут, но всё и так видно.

Файл за файлом на экране монитора разворачивались минувшие события. Начиная от выступления Лиры и заканчивая её избиением. Когда финальный ролик закончился, сидевшая с каменным лицом женщина ровным голосом произнесла:

— Прошу простить меня, инспектор ЫВон, я зря на вас накричала. Вы правы, мы с ЁнМи решили пойти с клубом на мировую и отказаться от претензий.

Конец семнадцатой главы.

Глава 18

Сеул. Дни с двадцать второго апреля.

— Как ты смела так поступить! — словно ненормальная, орёт ЁЛин, потрясая передо мной стопкой листов. Из доброй, мягкой онни в один миг она превратилась в злобное чудовище. Разительный контраст. Во второй руке женщины зажата пачка денег из моей «миллионерской» заначки. Накануне, я отправил ЁЛин смс-ку с просьбой передать их Мине, указал, где найти… Видимо, онни перепутала ящики и случайно наткнулась на контракт. А дальше — дело техники. Для юридически грамотной женщины не составило труда вникнуть в суть предмета договора и догадаться, откуда наличные. А учитывая, что нашла она самый первый, кабальный вариант контракта, было неудивительно стать объектом её истерики.

— Ты немедленно вернёшь все деньги и навсегда забудешь о том, что собиралась сделать! Тебе понятно⁈

С невозмутимым видом разглядываю онни, размышляя о том, что воспитатель из неё хреновый. Нет, чтобы расспросить, что к чему, узнать подробности происхождения документов и денег, найти консенсус… — она рубит с плеча. Прямо как мои родители — когда я был подростком. Только, в отличие от тех лет, сейчас я в состоянии ответить, как следует. Пока она бушует, пишу:

[Онни, ты сейчас отдашь мне контракт и деньги. И в дальнейшем больше не будешь лезть в мои дела ни при каких обстоятельствах, если только сама не попрошу. В противном случае, мы с тобой расстанемся раз и навсегда]

ЁЛин прерывает шторм, фокусируется на моём послании. Через мгновение она взмахивает рукой и хлёстко ударяет ЁнМи несчастным контрактом по лицу. Потом швыряет его и пачку банкнот на одеяло, разворачивается и молча уходит, оставляя меня переваривать произошедшее.

«Я теперь бомж, или она таким образом согласилась с моими доводами? Хоть бы нормально ответила, драться-то зачем, да ещё с калекой. А я теперь гадай, куда после выписки податься»

Чтобы отвлечься от невесёлых мыслей, отправляю Мине фотку денег с соответствующей припиской, мол, приезжай, на них ещё краска не высохла. Ожидаемо, приходится повторно уговаривать отпирающуюся девчонку. К моменту, когда я добиваюсь положительного ответа от неё, дико устаю, да и голод даёт о себе знать. А до ужина ещё как до Китая пешком!

К несчастью, на сегодня злоключения на визите онни не заканчиваются. Стоило мне сомкнуть веки, как вваливается ЧжунСок. Положив цветы на тумбочку, он устраивается на стуле сам и традиционно интересуется самочувствием. Как будто, за время его отсутствия из меня выкачали всю кровь и разобрали на органы. Лучше бы пожрать принёс!

Но принёс он не съестное.

— Я поговорил с твоим лечащим врачом. Он утверждает, что тебя можно будет выписать через месяц. Меня это вполне устраивает, так как, я не планирую никаких крупных мероприятий на ближайшее время. Но я решил не тянуть, и подписать наш контракт сейчас. Что скажешь?

Скажу, что идея так себе. Я бы с удовольствием повалялся этот месяц на больничной койке, не задумываясь о насущном, а контракт свяжет меня по рукам и ногам. С другой стороны, раньше сядешь — раньше выйдешь! Минус месяц из срока отработки — это ого-го! Не станет же чёболь зверствовать — гнать покалеченную девочку миру на показ. Или станет?

[Давай покончим с этим. Я подпишу] — наконец выношу свой вердикт.

Управляемся быстро. Мой экземпляр уже содержит автограф чёболя — остаётся поставить свой. На всякий случай пробегаю глазами по тексту, но там всё, аналогично последней редакции. Поставив свои закорючки, испытываю чувство, сродни облегчению. Замечаю, как ЧжунСок загадочно лыбится.

«Ну точно подлянку устроил! Не зря так спешит, боится, чтобы ЁнМи дыру в договоре не обнаружила» — приходит на ум запоздалая догадка. Но отступать поздно. ЧжунСок прячет свой экземпляр, и бросив на прощание: «Поправляйся!» — скрывается за дверью.

Ещё раз, уже вдумчиво, перечитываю контракт, но не нахожу ничего, что чёболь мог бы использовать в нехороших целях. Значит, дело в другом.

Долгожданный ужин прерывает мои терзания, а подоспевший, после вечерних процедур, сон, дарит долгожданный покой. Зато на следующий день меня ожидает сюрприз. Двое мужиков вносят в палату несколько коробок из которых, на свет появляется чудо инженерной мысли — кресло-коляска на электрическом приводе, в разобранном виде. Они быстро собирают её, тестируют на работоспособность, и вручив мне томик инструкции по эксплуатации, сваливают.

(кресло для Лиры)

А коляска крута. Пробив модель в инете, захожу на сайт, предлагающий данный экземпляр, нахожу ценник…

«Мама дорогая! — вырывается у меня безмолвный возглас. — Да чёболь рехнулся! Двадцать два миллиона вон, и это за базовую комплектацию!»

В том, что это от мажора я не сомневаюсь — больше никому не по карману предмет, который будет использоваться от силы пару-тройку месяцев. За эту стоимость.

Лезу в талмуд. Изучив её функционал, прихожу к