не помню. Или в молчанку уйдёт до тех пор, пока его свои не заберут. Бейся потом против них. Каково было удивление инспектора, когда СуЕн произнёс:

— Инспектор Тхэён-сии, я не помню, как попал сюда, но прекрасно помню, что этому поспособствовало. Кажется, я совершил ужасное преступление.

— Вы не против, если я запишу наш разговор? — постаравшись не выказывать эмоций, спросил Тхэён. СуЕн утвердительно кивнул, а когда инспектор включил прихваченную из участка камеру, начал рассказ.

Спустя ещё полчаса Тхэён вышел из больницы на свежий воздух и направился к машине. По дороге он вытащил из кармана сотовый, набрал участок.

— Это старший инспектор. Я уезжаю на пару дней в Сеул по срочному делу, — произнёс он в трубку ответившему дежурному. Дождался подтверждения и отключился. Затем набрал жену и тоже предупредил об отъезде. Подумал было позвонить Манхи, чтобы та поехала с ним в качестве свидетеля и опознала женщину, но быстро отказался от идеи. Мало того, что девочку наверняка придётся выдернуть с уроков, так ещё и с её родителями объясняться. Лишние проблемы и потеря времени.

Путь до столицы занимал четыре часа, и у Тхэёна выдалось достаточно времени обо всём подумать. После рассказа нисовца многое прояснилось, и прежде всего — мотивы. Оказалось, что СуЕн, по его утверждению, находился под действием неизвестного наркотика и не контролировал свои действия. Сейчас же, когда его сознание прояснилось, пришло чувство раскаяния. Он прекрасно понимал, что оставил кучу неопровержимых улик и уйти от правосудия не получится. Отсюда и разговорчивость парня. Но самое главное, что он подтвердил непричастность ЛиРа к шпионажу, что должно было снять с неё все обвинения. Это если разведка не взбрыкнётся. Тут Тхэён надеялся на показания женщины, увёзшей девочку в Сеул, но нужно было спешить. Благодаря предусмотрительности у Тхэёна имелась фора, но стоит НИС -у добраться до СуЕна и опросить его, они мигом найдут тех, на кого он укажет. А дальше одному Будде известно, чем всё кончится. Конечно, логики в своих действиях инспектор видел мало. Даже если он предупредит ЛиРа, в одиночку против системы сделать та ничего не сможет, зато скрываться ей станет в разы трудней. Было бы лучше отвезти девочку в Косон, обратно в приёмную семью, а уже оттуда действовать. В конце концов, поразмыслив, Тхэён так и решил поступить.

Но сперва нужно было навестить укрывательницу беглянки. Тхэён решил начать с её рабочего адреса, найденного через полицейские каналы, так как приехал в город в середине дня. Перекусив в ближайшей забегаловке, он «пошёл на штурм» государственного учреждения. И тут ему на помощь пришёл его жетон — универсальная отмычка — при помощи которого он сумел преодолеть барьеры, воздвигнутые против обычных людей и добраться до намеченной цели.

Женщину он нашёл на рабочем месте. Звали её ЁЛин, и она занимала должность инспектора службы опеки.

— ЁЛин-сии, я старший инспектор Чон Тхэён — полиция Косона, — начал со стандартной фразы мужчина. Он внимательно следил за реакцией собеседницы и от его взгляда не укрылась тень тревоги, пробежавшая у той по лицу. — ЁЛин-сии, — продолжил он, мысленно порадовавшись хорошему началу, — вам знакома эта агасси? — Инспектор показал женщине экран смартфона с фотографией Лиры. Её прислала Манхи по его просьбе, так как в других источниках найти подходящую оказалось затруднительным, а беспокоить старших в семействе Ли инспектор не решился, дабы избегнуть неудобных вопросов.

— Да, я её знаю. Я навещала её в больнице в Сокчхо в позапрошлом месяце по жалобе третьего лица на персонал, — взяв под контроль эмоции, будничным тоном ответила полицейскому ЁЛин. — С ней что-то случилось?

— Да. Но прежде, чем мы продолжим, могу я попросить стакан воды? Я только с дороги, а запас в машине закончился, — ответил инспектор, как бы невзначай добавив пустяковую просьбу в конце фразы.

Женщина сходила к кулеру, принесла Тхэёну просимое в пластиковом стаканчике. Инспектор аккуратно взял его за края и мелкими глотками отпил половину.

— Камсахэё, ЁЛин-сии, вы спасли меня! — произнёс он, отставляя недопитый стаканчик. — С вашего позволения я продолжу. Может, вам знакома и эта агасси?

На этот раз Тхэён продемонстрировал женщине фотографию Манхи. ЁЛин ответила почти сразу.

— Это Ли Манхи, из приёмной семьи ЛиРа. С ней тоже что-то случилось?

Инспектор покачал головой.

— Не совсем. Дело в том, что ЛиРа пропала три недели назад, если точнее — первого апреля. Не подскажите, где вы находились в тот день?

— Я не помню, инспектор.

— ЁЛин-сии, эта Манхи утверждает, что видела вас первого апреля возле средней школы Косона, через пятнадцать минут после ЛиРа. Вы подъехали на своей машине и поздоровались с девочкой. Спросили о пропавшей, а затем развернулись и поехали в сторону, указанную Манхи. Этого вы тоже не помните?

— Мне по роду деятельности приходится посещать много мест, инспектор Тхэён-сии. Всех не упомнишь. А также известно, что дети склонны преувеличивать и додумывать факты, — ЁЛин нахмурилась. — Инспектор, кажется, наш разговор плавно превращается в допрос. Пожалуй, я дождусь официального приглашения в участок.

— Ваше право, — Тхэён поднялся со стула, всем своим видом демонстрируя желание уйти. В самый последний момент, перед тем как сделать шаг к выходу, он вдруг повернулся и взял со стола недопитый стаканчик. — Но думаю, вам тоже будет интересно узнать, совпадут ли отпечатки пальцев на нём с теми, что вы оставили на машине похитителя агасси.

— Подождите! — не выдержав, произнесла ЁЛин в спину инспектору. — Чего вы хотите?

— Как я уже сказал, всего лишь поговорить, — ответил тот, возвращаясь на место. — Как ни странно, ЁЛин-сии, я на вашей стороне, и полностью поддерживаю благородный порыв спасти ребёнка от насильника. Но тем самым вы усугубили её положение. НИС повесили на агасси подозрение в шпионаже в пользу севера…

— Я в курсе ситуации, инспектор. Они приходили сюда и тоже искали девочку, — перебила мужчину ЁЛин.

— Они её нашли? — не на шутку встревожился Тхэён, пропустив мимо ушей проявленное неуважение к своей персоне. Если он опоздал, тогда всё напрасно. ЛиРа могли упрятать за решётку и там выбить любые показания: шпионаж в пользу врага — это очень серьёзное обвинение — цацкаться не будут. У него отлегло от сердца, когда женщина отрицательно мотнула головой.

— Им известно гораздо меньше, чем вам, инспектор, — произнесла ЁЛин. — И я надеюсь, что это так