К вечеру в перекрёстке прицела перископа показался наконец силуэт знакомого судна. Когда корабли сблизились, Дитрих и капитан Вайс прошли на заправщик. Рапорт отдавал первый помощник.

– Где капитан?! Почему вовремя не прибыли в заданный квадрат? Как объясните опоздание?! – рычал Дитрих.

– Капитан болен…

– Что бы с ним ни произошло, – прервал помощника резидент, – трибунал вылечит!

– Господин майор, прошу вас в его каюту.

Дитрих зло посмотрел на первого помощника и направился за ним. То, что он увидел, поразило даже его – доктора, видевшего немало за свою врачебную практику.

Руки, часть грудной клетки капитана были обожжены, лицо неузнаваемо. Больной тихо стонал. Рядом с ним стоял фельдшер, обрабатывающий какой-то мазью грудь. О разговоре с капитаном не могло быть и речи.

– Продолжайте, – проговорил Дитрих и вышел.

– Так что же здесь случилось? – спросил он помощника после длительной паузы.

– Нам оставалось плыть до места встречи часа три. Капитан стоял на мостике и в бинокль внимательно осматривал океан. В это время в воздухе появился какой-то круглый шипящий объект. Едва задев капитана, он тут же исчез, оставив на нём этот страшный след.

– Ясно… шаровая молния.

– Только вот откуда? Одно-единственное лёгкое облачко над нами, и никаких признаков грозы. А после этого все приборы вышли из строя, показывая то одно направление, то другое. В последовавшие за этим два дня я пытался как-то сориентироваться по звёздам, а сегодня до полудня просто дрейфовали, пока наконец приборы не заработали.

– Очень странная история… – задумчиво проговорил Дитрих, – однако не будем терять драгоценное время. Займитесь заправкой, а мы с профессором осмотрим больного.

Дитрих сегодня ещё не разговаривал с де Аргенти и, войдя к своим пленникам, вежливо поздоровался.

– Чем обязан визиту столь важной персоны? – с оттенком иронии проговорил Сальватор.

– А вы бы хотели видеться чаще? – в тон ему ответил Дитрих.

У резидента, в связи с появлением заправщика, настроение явно повысилось, и он принял интонацию профессора.

Де Аргенти измерил своего бывшего ассистента долгим взглядом и предложил присесть.

– Спасибо, дорогой профессор, но я пришёл за вами.

Лицо Сальватора выразило смешанное чувство изумления и недоверия. Гуттиэре встала, подошла к нему и взяла за руку.

– Мы что, уже прибыли к месту назначения? – спросил наконец пленник.

– О нет, профессор. Я вас прошу только взглянуть на одного больного. Нужна, так сказать, консультация. Заодно и воздухом свежим подышите… А вас, мадам, прошу не беспокоиться. Вас никто не тронет.

– Но… за консультацию нужно платить.

– Что ж, – усмехнулся резидент, – каковы ваши условия?

– Джеймс Вейслин – тоже ваш человек? Хотя это сейчас ничего не решает, но я хотел бы знать.

– Я вас понимаю и расскажу всё, что касается моих отношений с Вейслином.

Сальватор обнял Гуттиэре, а затем последовал за Дитрихом. Они поднялись на борт и перешли на транспорт-заправщик. Солнце было уже у линии горизонта, стоял тихий летний вечер. Профессор остановился и окинул взглядом просторы океана.

«Ихтиандр, сын мой, где же ты сейчас?!» – пронеслось в его мыслях.

Он вздохнул и направился за резидентом.

Увидев больного, Сальватор невольно отшатнулся, но потом внимательно осмотрел его. После этого Дитрих отвёл его в сторону и спросил:

– Господин профессор, как вы считаете, что это?

– То же самое я хотел спросить у вас… Вы же понимаете, коллега, что прежде чем поставить диагноз, нужно не только осмотреть больного, но и расспросить.

– Он не в состоянии говорить сейчас.

– Да, это ясно… Какой странный термический ожог. Такой я вижу впервые. Что всё же с ним произошло?..

Дитрих подозвал первого помощника, и тот повторил рассказ. Сейчас перед профессором в первую очередь был больной, а только потом фашист, поэтому он снова внимательно осмотрел его и из ограниченного ассортимента лекарств назначил лечение. К этому времени завершилась заправка. Дитрих и Сальватор вернулись на субмарину.

– Теперь слово за вами, – проговорил де Аргенти, проходя в свой отсек.

– Только не здесь, профессор. Прошу ко мне.

Резидент тут же дал задание приготовить ужин в кают-компании. Усевшись за стол, Дитрих сразу начал свой рассказ:

– Скажу вам прямо, профессор, доктор Вейслин – преданный вам человек и замечательный врач. Я хотел завербовать его, но вовремя передумал – он не разведчик, хотя в нём и есть что-то такое… нестандартное.

– Вы хотели сказать – не предатель, – вставил Сальватор.

– Понимайте как хотите, господин профессор, но если будете подобным образом прерывать меня – я не смогу выполнить обещания… Так вот, с Джеймсом мы знакомы давно, вместе учились в университете и специализировались у одного профессора.

– Да, я это знаю из рассказа Вейслина. И, помнится, сразу обратил внимание на ваши руки. Именно поэтому тогда я дал добро на вашу работу в моей клинике.

– После окончания Гарвардского университета я помог Джеймсу устроиться в престижную частную клинику, и мы вместе довольно долго в ней работали. Мы, может быть, и не встретились бы с вами… – Дитрих, улыбаясь, посмотрел на профессора, – если бы не его величество случай, после которого Вейслину пришлось уволиться и искать другую работу.

– Как-то, ещё во время нашего знакомства, Джеймс упоминал о какой-то случившейся с ним неприятности, но что именно произошло, он так и не рассказал. – Сальватор вопросительно посмотрел на Дитриха.

– О, это была скандальная история. В нашу клинику была доставлена молодая женщина с признаками острого внутреннего кровотечения. Женщину осмотрели Вейслин и я. Но никто из нас сразу не понял причины этого состояния. В конце концов прав оказался Джеймс, диагностировавший желудочное кровотечение из немой язвы и настоявший на немедленной операции. Заведующий отделением в этой истории оказался не на высоте. И когда ему представился удобный случай, а этого пришлось ждать недолго, он подставил Вейслина… и тот потерял работу. Но это не всё… Однажды в клинику приехала та самая женщина (а мы знали, что она жена крупного бизнесмена) на консультацию, назначенную еще Джеймсом.

Узнав о его увольнении, она через меня нашла его и при помощи своих связей восстановила в клинике. Но тут, как говорится, нашла коса на камень – недолго пришлось работать Джеймсу. Он снова оказался за бортом. Я знаю, что он несколько раз встречался с этой женщиной и они полюбили друг друга. Вейслин, как истинный джентльмен, отказался от её услуг и денег и долго искал другую работу. Видя его мытарства, я помог устроиться ему на пароход, но использовать в своих целях не стал. Он не знает, кто я на самом деле.