– Золотой крестик мог повесить преступник… – задумчиво повторил я. – Хм, интересная мысль, это нам с Филовым в голову не пришло.

– И на улике могли остаться следы, – приободрился батлер.

– Маловероятно, – вздохнул я.

– Смотрел не так давно телесериал, – произнес Борис, – там эксперт исследовал цепочку, найденную на месте преступления. У нее сломался замочек, украшение упало, а убийца этого не заметил. Криминалист нашел на ювелирном изделии эпителий, сделал анализ ДНК, и бандит оказался за решеткой.

– К сожалению, в реальной жизни так не бывает, – остановил я батлера, – и…

Договорить мне не дал странный звук, нечто среднее между взвизгом и стоном. Я обернулся и увидел лежащего на ковре Демьяна – пес пытался сесть, но у него не получалось.

– Что с тобой? – встревожился я. – Живот болит? Опять съел что-то неположенное?

Борис присел около щенка на корточки и погладил его по голове.

– Тебе плохо? Болит? Где?

Демьян заскулил и отполз в сторону, а там, где он только что лежал, осталось темно-бордовое пятно.

– Кровь течет! – перепугался батлер. – Он поранился? Надо вызвать врача!

Я тоже присел около собаки и стал перебирать пальцами длинную густую шерсть, ища ссадину или порез. Демьян прижался к моим ногам и зарыдал.

– Ему совсем дурно! – запаниковал Борис.

Я вынул мобильный и набрал телефон справочной.

– Девушка, мне нужна лучшая ветеринарная клиника.

– Рейтинг столичных лечебниц для животных возглавляет «Белый зуб», – прозвучало в ответ. – Вы в каком районе живете?

– В центре, – уточнил я.

– Записывайте телефон и адрес.

Я быстро занес информацию в трубку, сбегал в ванную, сдернул с крючка первое, что попалось под руку, и сказал Борису:

– Сам отвезу Демьяна к доктору. В больнице точно будет все необходимое, а у ветеринарной «Скорой» может чего-нибудь не оказаться.

– Совершенно с вами согласен, – кивнул батлер, – я с вами.

* * *

Врач, сидевший в кабинете, куда мы с Борисом влетели в состоянии нервного возбуждения, выглядел несолидно. Мне показалось, что круглолицему парню лет пятнадцать, и я на всякий случай уточнил:

– Вы доктор?

– Да, – кивнул юноша. – Меня зовут Павел Андреевич Брунов. Кто у вас?

– Пес, – подал голос Борис.

– Собака, – уточнил я.

– Сажайте ее на стол, – велел ветеринар.

Батлер осторожно размотал Демьяна из полотенца и положил бедолагу прямо на бумаги перед врачом.

Павел надел очки и парадоксальным образом стал после этого еще моложе выглядеть. Потом он сгреб трясущегося Демьяна в охапку, прошел в центр комнаты и устроил пса на длинном операционном столе, покрытом нержавеющей сталью.

– Извините, – сконфузился Борис и, стуча железной конструкцией на ноге о пол, отошел к стене, – я впервые на приеме у ветеринара, не сообразил, куда Людвига Ван Иоганна Вольфганга Цезаря Брут Ницше класть следует.

Юный Павел Андреевич вскинул брови.

– Вы их всех привезли?

– Кого? – не понял я.

– Ну, Людовика, Ваню, Цезаря… – начал перечислять врач. – Не заводите их коллективом, я осматриваю пациентов по одному.

– Нет, это кличка Демьяна, – пояснил я. – По паспорту он…

– Людвиг Ван Иоганн Вольфганг Цезарь Брут Ницше, – без запинки оттарабанил батлер.

– Ясно, – кивнул врач. – Присядьте, пожалуйста. Если хотите, можете подождать в коридоре.

– Лучше тут, – хором ответили мы с Борисом.

Павел Андреевич пошел к небольшой раковине и начал тщательно мыть руки.

– Не волнуйтесь, на первый взгляд ничего страшного не вижу, пес адекватен. Его велосипедист сбил?

– Нет. Почему вы так решили? – удивился Борис.

Павел взял бумажное полотенце.

– Пока я не осматривал собаку, но вы принесли ее, завернув в дорогой летний светлый пиджак. Обычно так поступают хозяева, если их питомец стал жертвой наезда. Скидывают с себя одежду, хватают раненого – и к нам. Если прибегают из дома, то закутывают больного в полотенце, одеяло, пеленку.

– Пиджак! – опять одновременно отреагировали мы с Борисом. Потом я сказал: – Схватил в ванной первое, что попалось под руку.

– Ага, – кивнул Брунов и подошел к Демьяну. Голос его стал ласковым: – Ну, малыш, не дрожи, сейчас мы тебя вылечим…

Минут через пять врач отошел от стола, снова вымыл руки и нажал на кнопку в стене. Тут же появилась симпатичная девочка в голубом халате.

– Мопса, – сказал ей Павел Андреевич, – у нас случай тридцать два эм. Приготовь все необходимое и отвези собаку.

Медсестра, обладательница странного имени «Мопса», улетучилась. А мы с Борисом перепугались и стали задавать суматошные вопросы:

– Что с ним? Куда пса отправят? Он умирает?

Звериный доктор сел за письменный стол.

– Успокойтесь, собака будет жить. Давайте…

– Все готово! – отрапортовала Мопса, врываясь в кабинет.

Потом она ловко завернула трясущегося Демьяна в темно-синюю одноразовую простыню и унесла.

– Разрешите пойти с Людвигом Ван Иоганном Вольфгангом Цезарем Брутом Ницше! – взмолился Борис. – Он нервничает, оказался в незнакомой обстановке…

– Стресс сильно вредит здоровью, – подхватил я, – лучше нам присутствовать при манипуляциях…

– Вынужден отказать, – сурово произнес ветеринар. – Присутствие хозяев мешает врачам, владельцы часто в обморок падают, приходится от животного отвлекаться, людьми заниматься. И в операционной должна соблюдаться стерильность.

По моей спине пробежал озноб.

– Демьяна будут резать?

– О господи… – перекрестился Борис.

– Возможно, операция не понадобится, – сказал Павел Андреевич, – не нервничайте. Собака находится в руках лучшего специалиста по профилю ее проблемы. А мы пока заполним анкету. Повторите имя больного, я его не запомнил.

Борис четко произнес кличку, а я добавил:

– Это по паспорту, а так он Демьян.

– Порода? – поинтересовался доктор.

– Африканский ледовый розовокустный скандинавский гончий, – без запинки выдал батлер.

Я от всей души позавидовал своему жильцу. Экая у него память… Как у слона.

Брунов снял очки.

– На Птичьем рынке покупали?

– Нет-нет! – возмутился Борис. – Приобретен в питомнике «Лучшие животные России», Владимир Иванович заплатил бешеные деньги. У мальчика родословная – как рулон туалетной бумаги, в ней перечислены его предки до сорокового колена, сплошь победители и чемпионы.