– Солнце садится, – сказал он непринужденно. –Намерен остаться на ночлег, сын мой?

– Если возможно, – сказал Мазур.

– Нельзя же отказать усталому страннику...

– Нельзя ли будет утром нанять вашу машину? До Инкомати?

– Нужно будет спросить разрешения у отца Себастьяна, –без раздумий отозвался Педро. – Я так подозреваю, сын мой, ты непринадлежишь к римской церкви? Впрочем, это несущественно, я полагаю... Приют ипомощь всякому гарантированы.

– А где отец Себастьян? – поинтересовался Мазур.

– На мессе, в храме. Недавно началась поминальная служба попрезиденту...

– По какому?! – встрепенулся Мазур.

– По президенту страны, его высокопревосходительствуКавулу, – сказал Педро. – Покойный не проявлял, скажу тебе посовести, никакого интереса к римской церкви, не говоря уж о том, чтобы к нейпринадлежать... Но наш долг – молиться об убиенном главе государства...

– Убиенном? – вырвалось у Мазура с неподдельнымудивлением. – Я торчал в лесах без радио, ничегошеньки не знаю... Это что,переворот? Мятеж?

– Бог миловал, сын мой, – пробасил Педро. – Богмиловал... Быть может, это чуточку кощунственно звучит, но о б о ш л о с ь безмятежа и прочих заварушек. Одна из тех трагических случайностей, которыелюдская воля не в силах предотвратить – потому что это, собственно говоря, неслучайность, а Божьи жернова, каковые мелют медленно, но верно... Средь беладня, знаешь ли, все произошло, прямо во дворце. Его высокопревосходительствокак раз направлялся на заседание кабинета. Некий майор, пронеся под мундиромдва пистолета, открыл вдруг пальбу, смертельно поразил президента, убиладъютанта, еще двух человек ранил...

– И что он говорит? Не дошли еще такие новости?

– Если он что-то и говорит, сын мой, то исключительно вместах, людской юриспруденции не подвластных. Телохранители его застрелили тамже. В решето, как говорится...

– А это, простите, достоверно известно? – спросил Мазурнедоверчиво. – Может, слухи?

– Увы, увы... По телевизору было официальное сообщение,потом все подробно рассказывали в специальных выпусках новостей. Храни,Господи, не особенно и праведную душу нашего президента... – Педростарательно перекрестился лопатообразной ручищей. – Все, знаешь ли,достоверно... Омрачилось твое лицо, это заметно. Доводилось встречаться спрезидентом?

– Откровенно говоря, он мне пару-тройку дней назад вручалорден, – сказал Мазур, решив, что такая подробность лишь пойдет ему напользу, подчеркнув благонадежность. – И вот как обернулось...

– Человек предполагает, а Бог располагает.

– Когда?

Выслушав ответ, Мазур надолго погрузился в угрюмые раздумья:выходило, что означенный злокозненный майор открыл пальбу по своему верховномуглавнокомандующему аккурат через час после того, как покойный Шарль сообщил встолицу о вылете самолета с бесценным грузом. Прикажете считать этослучайностью? Простите старого циника, но в случайность совершенно не верится.Очень уж кстати она произошла, очень уж у д о б н а я. Вот т е п е р ьпрезидент Кавулу никому не станет надоедать бестактными вопросами, выясняя усвоих бледнолицых сообщников, куда, к черту, делись его два кило алмазов. УОлеси и ее друзей руки развязаны, камешки можно преспокойно считать своими.Вполне возможно, Кавулу посвятил в тайну кого-то из с в о и х – зная местныенравы, это может оказаться какой-нибудь любимый племянничек, особо доверенныйдядя, незаконный, но любимый сыночек (есть у него штук несколько таковых вдополнение к законному). Но с н и м и, без сомнения, справиться будет гораздолегче, если начнут выдвигать глупые претензии на наследство покойного.Беспроигрышный ход, ага...

А значит, чрезвычайно похоже, Анка говорила чистейшую правдукасаемо целей, для которых предназначен «алмазный фонд», она-то как раздопускала, что президента шлепнут... говоря цинично, на месте Олеси сотоварищиМазур именно так и поступил бы ради логического, рационального завершенияоперации. Точка, все избавлены от с е р ь е з н ы х претензий...

Не спускавший с него проницательного взгляда Педро сказал:

– Временно исполняющим обязанности президента кабинетминистров и парламент, собравшись на экстренное заседание, провозгласили МозесаМванги. Достойный человек.

– Безусловно, – сказал Мазур.

– Уж не знакомы ли вы и с ним?

– Случалось встречаться, – сказал Мазур.

– Поистине, сын мой, вы, точно, чересчур... общительны дляпростого инспектора Лесного корпуса, – сказал Педро с непроницаемымлицом. – Президент вручал вам орден, с господином Мванги вы тожезнакомы...

– Не верите?

– Ну, отчего же. Достаточно пожил на белом свете, умеюотличать человека лгущего от человека правдивого. Вы, безусловно, говоритеправду сейчас. Я не сомневаюсь в ваших словах, я просто дерзну высказатьпредположение, что бытие ваше под сенью Господа, быть может, отличаетсянесколько от скромной работы лесного инспектора...

– Вот именно, любезный господин Педро, – сказал Мазур,чуть подумав. – Я, к сожалению, не могу вас посвящать в чужие секреты...Просто-напросто хочу убедить в полной своей благонадежности, вот и все...

– Да кто же сомневается в вашей благонадежности, сынмой, – благодушно прогудел Педро. – Мы, смиренные служители Божьи,что носящие сан, что миряне, умудрены житейским опытом и натуру человеческуюпостигать обязаны моментально, каковое умение в наши смутные и беспокойныевремена необходимо...

Чересчур уж простодушно он смотрел, чересчур уж благостнымказался, чтобы верить в его жесткую наивность. У Мазура закрались подозрения,что этот гигант с рожей контрабандиста и елейными манерами смиренного слугиБожьего всегда знает больше, чем говорит. Вот и на сей раз что-то тут не так.Совершенно не похоже, что он настроен враждебно или задумал какой-то подвох, ноневозможно отделаться от ощущения, будто знает о Мазуре чуточку больше, чемследовало бы. Ох уж эта таинственная африканская м о л в а... Знаем,сталкивались в этих же краях много лет назад: то, о чем шепчутся в Генштабе како великой тайне, оказывается уже известным базарным торговцам, президент ещетолько раздумывает, кого назначить министром, а старики в деревушке за сто мильот столицы уже обсуждают кадровые перестановки. От колдовства и прочей мистикитут мало – именно что молва, особые отношения меж родственниками иодноплеменниками – между прочим, не имеющие ничего общего с легковеснымисплетнями, тут все иначе: с в о и будут полностью в курсе, а посторонние, хотьзолото сыпь горстями, останутся в неведении. Африка, знаете ли...

Вошла дебелая африканская тетка в пестром платье и красномтюрбане, улыбаясь и что-то приговаривая, плюхнула перед Мазуром поднос: каша,вареная рыба, завернутая в банановые листья, еще что-то приятно пахнущее...