– Как только сядет солнце, – начал докладывать старый болотопроходец, – жители поселка отправятся в лес. Они предупреждены и готовы. Но боюсь, что сделать это незаметно не получится. Инфоры обязательно прознают.

– Надо их как-то отвлечь.

– Я предлагаю устроить пожар в здании суда и в тех домах, что заняты колдунами. – Брякун не оставлял своих замашек Герострата.

– Ничего не выйдет. – Тонкий голосок Касапытихи разом погасил задор гранчанина.

– Почему? – обиженно спросил он.

– Энти лиходеи, хоть и зазнались не в меру, но все же не полные идиоты. Уж на ночь обязательно оборонное заклинание поставят. А вы тоже, сообразили – полезть в самое их логово среди бела дня! Уж до такого нахальства точно ни один разумный человек не додумался бы. – Кикимора для выразительности ткнула указательным пальцем почему-то в кончик носа. – Вас и спасло только то, что они просто не ожидали подобной наглости. А может, кто-то в рубашке родился? – Касапытиха пристально взглянула в мою сторону.

– Вполне возможно, – не стал возражать я. – День рождения у меня зимой. Мама говорила, что тогда стояли жуткие морозы, а я тепло люблю.

– Ну, ладно, если пожар не подходит, – Брякун вернул нас к суровой действительности, – то какие еще будут предложения?

– Ежели инфоры жаждут поджечь поселок, надо им подсобить. Однако костры следует разводить не в центре, а на окраинах. Пусть поволнуются, побегают. Они же хотят сколопендр проверить? Значит, для них важно, чтобы дома не сгорели раньше времени, – Касапытиха почти полностью повторила мои недавние мысли.

– Замечательная идея! – подхватил отец Пияра. – Пожар в стойлах вызовет такую неразбериху… Если скот в панике побежит через селение, то поселок можно будет покинуть без труда. Кто ж в суматохе обратит внимание на мечущихся людей?

– Направить скот куда нужно нам ничего не стоит, – успокоила болотная тетка.

– Тогда так и сделаем. Пусть колдуны разбираются с перепуганными животными, а вы будете выводить людей в лес. – Мне начинал нравиться план военной операции. – Чем еще мы сможем удивить противника?

– Пока они будут метаться, мы их… – Брякун достал любимую плеть.

– Храбрый ты мужик, но с двумя сотнями головастых все равно не справишься, – поднялась Карпылина. – Без помощи духов тут не обойтись. Правильно я говорю, девоньки?

«Девоньки» согласно закивали головами.

– Это те, которые заманивают людей в топи? – заволновался шепелявый друг.

– Да, они. Морочить голову простакам – самая невинная забава бестелесных увальней. Но если их сильно разозлить – горы перевернут.

– Вот вы этим и займитесь, – решил немного покомандовать я.

– Не получится. Призрачные мужики и сами женщин не обижают, и на нас не обижаются. Принцип у них такой – не иметь никаких дел с бабами. Так что приманить духов к поселку мы еще сумеем, а вот дальше…

– Брякун, выходит вся надежда только на тебя. Нам с Руеном пора готовиться к встрече со сколопендрами.

– Разозлить духов? – Гранчанин почесал затылок. – Да запросто! Вы мне только растолкуйте, что эти парни собой представляют.

Кикиморы, перебивая друг друга, начали рассказывать. Воспользовавшись моментом, я отозвал в сторонку Касапытиху.

– Как успехи с фрейлинами?

– Задачка оказалась заковыристой, но не шибко сложной.

– Уже расколдовали?

– Экий ты шустрый! Для этого мне живой смутный цветок надобен, а он только через месяц в Черноомутье появится.

– Да, кстати, вы еще одну лягушку временно не приютите? Я ее сейчас в кармане ношу, и все опасаюсь, как бы не с ней чего не случилось в предстоящей кутерьме. А мне эта жаба позарез нужна живая и здоровая.

– Тоже фрейлина?

– Нет, бери выше – бывшая королева Стангары и колдунья в придачу.

– Узранда, что ли? – довольно равнодушно уточнила остроносая.

– Она.

– Давай свою добычу.

Кикимора достала из-за пазухи походную шкатулку, взяла оттуда щепотку порошка и посыпала им жабу. Вторая жена Хрумстыча на моих глазах превратилась в камень.

– ?!

– Не бойся, – успокоила болотная тетка. – Ничего с твоей пучеглазой не станется. Через сутки порошок утратит свою силу, зато в таком состоянии ей ничего не страшно. – Для наглядности кикимора со всего маха бросила камень на землю. – И кормить ее не надо.

– Спасибо. – Я поспешил спрятать «драгоценный» камень. Честно говоря, мне до сих пор и в голову не приходило, что пленница должна питаться. Ничего, еще стройнее будет.

– Погоди благодарить. Тебе, я полагаю, не жаба нужна, а сама Узранда.

– Конечно. Но сейчас лягушка и бывшая королева – одно лицо.

– И как ты это докажешь? – хитро прищурилась Касапытиха.

А ведь она права. Мирид может упереться. Потребует женщину, а как я ее вытащу из лягушачьей кожи? Проблема.

– Задумался? То-то. Ладно, выручу я тебя и на сей раз. Живого цветка у меня нет, но гербарий из него имеется. – Кикимора вытащила крохотный мешочек. – Этот порошок приготовлен из высушенного растения. Сила у него небольшая, но на десять минут он способен вернуть жабе прежний облик. Держи. И еще запомни: человек в лягушачьей шкуре сказать ничего не может, но все слышит и все понимает.

– Огромное вам спасибо.

– Вот теперь – пожалуйста.

Перед военным советом отец Пияра подробно описал особенности местности к югу от поселка, и мы с Руеном верхом на тукребе направились к Дырявому полю. Голова Руена была настолько занята предстоящей схваткой со сколопендрами, что даже полет верхом на птице нисколько не взволновал паренька, словно он путешествовал по воздуху ежедневно. Когда мы приземлились, это оказалось то самое поле, где мы подслушали разговор двух инфоров. И здесь же нам предстояло сразиться с основными силами колдунов.

– Ахрим, слетай в долину Кипящих камней. Нам нужны осколки белых скал, которые повсюду торчат там из земли.

– Куда лететь – в зловонную долину?! Ни за что!

– Почему?

– Меня обязательно стошнит. Я в прошлый раз сдуру пытался там за вами проследить, но голову так закружило – еле обратно выбрался. – Тукреба даже передернуло от отвращения.

– Ты кем был, когда бегал по долине?

– В пса превращался, чтобы легче твой след отыскать.

– А сейчас ты кто?

– Птица.

– Запахи ощущаешь?

– Вроде бы нет.

– Тогда выполняй приказ. Или ты не хочешь снова обрести руки?

– Поклянись: если я принесу камешки, то верну себе прежний облик. Прямо на браслете поклянись!