Он поднял глаза и медленно смерил меня взглядом, и я сразу же поняла, что удачно выбрала платье.

— Откуда ты его взяла?

— Тебе нравится? — спросила я, повернувшись так, чтобы он смог разглядеть все его достоинства. — Думаю, что смогу найти, где развлечься сегодня вечером. Возможно, снова пойду в «Синюю королеву».

Его губы тронула улыбка. Он знал, к чему я клоню, а платье произвело желаемый эффект.

— Теперь игорное заведение кажется мне менее привлекательным, — произнес Майло.

Я слегка улыбнулась:

— Рада слышать это от тебя.

Было трудно делать вид, что я расположена к ласкам, когда меня обуревала ярость от того, что он что-то от меня скрывает, но нужно было очень постараться, и я присела к нему на колени.

— Похоже, мы очень редко бываем вместе в этот приезд в Париж.

— Я в вашем распоряжении, мадам, — тихо проговорил Майло, глядя мне в глаза и обнимая. — Хотя мне и очень хочется знать, что вы задумали.

Я вытащила у него из пальцев сигарету, наклонилась и затушила ее в пепельнице, потом запустила пальцы ему в волосы.

— С чего ты взял, что я что-то задумала? — тихо спросила я, залезая другой рукой в карман его пиджака.

— Я уж точно не жалуюсь, — пробормотал он, прежде чем прижаться своими губами к моим.

Я поцеловала его, сжав пальцами листочек у него в кармане. Медленно, очень медленно я начала вытягивать его. Самое главное — не попасться. Если он поймет, что я делаю, тогда все насмарку.

Вытащив бумажку, я подняла ее за его плечом, пытаясь прочесть, пока он целовал меня в шею. Крупными буквами там был написаны адрес и слова «Сегодня в десять часов». Адрес вроде бы знакомый, но он мне ничего не говорил. Возможно, что это, как и сказал Майло, приглашение в игорное заведение, но я почему-то так не думала.

Как только я свернула бумажку, чтобы вернуть ее обратно в карман, он развернулся, чтобы положить меня на диванчик. Прежде чем потерять равновесие и рухнуть на подушки, мне удалось сунуть бумажку в щелочку в диванчике.

— Ты помнешь мне платье, — запротестовала я, когда он наклонился и продолжил меня целовать.

— Сейчас состояние твоего платья волнует меня меньше всего, — ответил муж.

Тут я поняла, что, возможно, допустила ошибку в расчетах. Я избавила Майло от загадочной записки, но теперь мне придется избавиться от Майло. Если честно, я начала подумывать, а хочется ли мне этого. Я не оценила крывшиеся в моем плане последствия.

И в этот момент в номер беспечно вошла Винельда.

— Ой! — вскрикнула она, увидев нас обнимающимися на диванчике. Я попыталась сесть, но Майло замешкался, и подол платья застрял у него между коленями.

— Извините. Я просто… мне уйти? Уйду, — пробормотала Винельда, поворачиваясь к двери.

— Нет, нет, не нужно уходить, — отозвалась я, сумев высвободить платье, неуклюже повернуться на диванчике и встать. Майло неторопливо сел на диване с совершенно невозмутимым видом.

Я заметила, что он сидит как раз напротив того места, куда я засунула бумажку. Необходимо вернуть ее в его карман, прежде чем он заметит пропажу.

Винельда снова повернулась ко мне, не поднимая глаз. Лицо у нее пылало.

— Прошу прощения, мадам, — сказала она, уставившись в пол. — Я… я забыла постучаться. Думаю, мне надо было…

— Все в полном порядке, Винельда, — отозвалась я, совершенно уверенная, что лицо у меня такое же пунцовое, как и у нее. — Мы с мистером Эймсом просто… э-э-э… — Я замялась.

— Беседовали, — закончил Майло, единственный из нас, кто ничуть не смутился. — Вам что-то нужно, Винельда?

— Я… я… Нет. То есть я не… Я принесла Эмилю угощение. Я купила ему миндальное печенье.

Я совсем забыла об Эмиле и повернулась в сторону угла, в котором стояла его клетка. Он смотрел на нас сквозь решетку. Если бы это было возможно, то я бы еще сильнее смутилась, поняв, что он все время за нами наблюдал.

— Можешь угостить его лакомством, — сказала я. Я была совершенно уверена, что миндальное печенье Эмиля не заинтересует, но мне очень хотелось как можно быстрее сгладить возникшую неловкость.

Винельда подошла к клетке и открыла дверцу. Не успела она протянуть Эмилю угощение, как тот выпрыгнул из клетки и направился к диванчику. Едва я поняла, что он делает, как он просунул лапку между диванчиком и подушкой и вытащил оттуда спрятанную мной бумажку. Затем по подушкам прошел к Майло и с довольным гуканьем протянул ему листок.

Вот ведь предатель.

— Это что такое? — спросил Майло. Он взглянул на листочек и поднял глаза на меня. Я изо всех сил притворилась удивленной, но знала, как трудно обмануть Майло, и вовсе не была уверена, удалась ли мне игра.

— Что это? — Я надеялась, что в моем голосе звучит легкое любопытство, а не вина.

— Моя записка, — ответил он, не сводя с меня глаз. — Наверное, выпала из кармана.

— Как любезно со стороны Эмиля, — заметила я.

— Какой же он умница! — добавила Винельда, подходя к диванчику. — Скажите, что я купила ему угощения, хорошо, мистер Эймс?

Майло с готовностью перевел ее слова, и Винельда протянула Эмилю миндальное печенье. Он принял его, отнес в клетку и с аппетитом захрустел.

— Так я пойду? — спросила Винельда. — Если вам ничего не нужно.

— Вы не понадобитесь, Винельда, — ответил Майло, вставая с диванчика и подходя к двери, чтобы ее выпроводить. — Будьте спокойны, я поухаживаю за миссис Эймс.

— Очень хорошо, — сказала она. — Вы уверены?

— Целиком и полностью. Благодарю вас. — Он выставил ее в коридор, запер дверь на ключ и повернулся ко мне.

— Бедняжка. Мне ужасно неудобно, — проговорила я.

— Это должно было когда-нибудь случиться с ее привычкой врываться в комнату.

— Думаю, нам повезло, что это оказался не Паркс. Он бы, наверное, сразу уволился.

— Итак, на чем мы остановились? — спросил он, прижимая меня к себе и целуя.

Эмиль воспользовался случаем громко взвизгнуть и захлопать лапками.

— Не надо, Майло, — сказала я, отстраняясь. — Эмиль же смотрит.

— Эта обезьяна меня нисколько не волнует.

Это меня обрадовало. Возможно, Майло забудет о том, что обезьянка обнаружила его похищенную записку. Если повезет, Майло поверит, что бумажка просто выпала из его кармана.

Тут зазвонил телефон, и я высвободилась из объятий Майло и пошла взять трубку.

— Мадам Эймс? — раздался голос на другом конце провода. — Это Сесиль Беланже.

— О, здравствуйте! — отозвалась я.

— Я проработала почти всю ночь и, кажется, почти закончила ваши духи. Понимаю, это внезапно, но я подумала, что, возможно, вы захотите подъехать и попробовать их.