Но Федор решил подойти. Подошел, поздоровался, но мужик даже не посмотрел на него. Покачиваясь на скамейке, едва не принял из сидячего положения, лежачее. Но все же удержался с помощью Федора. Высыпав очередную горсть мусора голубям, поднял голову на Туманова и проговорил, едва ворочая языком:

– Отпусти. Мешаешь.

– Как скажешь, – Федор разжал руки, и пьяный чуть не соскочил со скамейки. Федору опять пришлось попридержать его за ворот рубахи.

Мужик похлопал на него глазами и с мукой в голосе, произнес:

– Ну и чего тебе надо, человек?

– Да спросить тебя хочу…

Пьяный кивнул в знак согласия, пролепетав:

– Ну?

– Ты тут, наверное, всех знаешь? – спросил Федор и в ответ получил опять кивок. Судя по всему, разговор не получался. И пьяный мужик отвечал на вопросы майора Туманова с неохотой, как человек, которого отвлекают во время важного занятия. С больщим интересом он посматривал на стайку голубей, копошащихся возле его ног.

Грек с Ваняшиным стояли в стороне, посмеивались, ожидая, когда все это пьяному надоест, и он отошлет майора куда подальше. Но, похоже, алкаш попался терпеливым.

– Катаева из шестьдесят второй квартиры знаешь? – спросил Туманов.

Пьяница неожиданно всхлипнул и на глазах у него появились слезы.

– Сука, – едва не разревевшись, выговорил он. А Федор не понял:

– Почему, это он, сука?

– Потому. Говорил, что у него диабет. Сколько живет, с нами никогда не пил. А сам вот из подъезда вышел вдрызг пьяный. Идти не мог. Так его под руки вели двое, – сказал он, потом показал три пальца и добавил: – Нет, трое.

– Трое, говоришь? – призадумавшись, переспросил Федор. Алкаш кивнул, смахнув набежавшую слезу, и полез в карман за новой порцией мусора.

– А что за люди? Как выглядели, не рассмотрел? – спросил Туманов.

– Рассмотрел, – с неохотой кивнул алкаш. – Две руки. Две ноги. У каждого. Как у тебя и у меня. – Вытянув левую руку, начал он загибать пальцы. Федор попросил его с этим не продолжать. Спросил:

– И куда они его повели?

– К машине. Вон там стояла, – махнул рукой пьяный и опять чуть не свалился со скамейки. Федору опять пришлось поддержать мужика.

– Ну и какая эта машина? Марку, цвет запомнил? – спросил он. Пьяный охотно кивнул. Высыпав очередную горсть мусора, икнул и произнес:

– Черная. Иномарка. На четырех колесах.

Федор вздохнул, понимая, что большего разузнать от этого пьяницы не удастся. Стоило ему отойти всего на два шага, как пьяный, потеряв опору, грохнулся со скамейки, вспугнув стайку голубей, которых перед этим так доброжелательно подкармливал.

– Ну, что ответил тебе этот дитя порока? – спросил Грек, наблюдая за усилиями алкаша взгромоздиться на скамейку и взывая о помощи.

– Сказал, что Катаева увели. Усадили в машину и увезли в неизвестном направлении, – без оптимизма ответил Федор. На что лейтенант Ваняшин заметил:

– Похоже, господин банкир решил подчистить свои ряды и замести следы.

– Похоже, – согласился майор. А в том, что Катаева увезли именно люди Щавелева, никто из оперативников не сомневался. Сомнение одолевало в другом, сумеют ли они набрать достаточно улик, чтобы прижать Щавелева. Да и прижмут ли.

– Попробуем, – без всякой тени сомнения сказал Туманов. И его уверенность передалась Греку с Ваняшиным. Во всяком случаи, к своей работе они стали относиться с большим оптимизмом.

– И так, что мы имеем на сегодняшний день, – начал Федор констатировать факты, появившиеся у группы в ходе расследования уголовного дела. – Преподавателя текстильной академии увольняют с работы. Причем, не без участия банкира Щавелева. Вопрос. Зачем понадобилась, в общем-то серая лошадка, каковой являлся Сурин, преуспевающему банкиру? А понадобился он ему для создания некой фирмы с названием «Орбита сервис», которую Сурин регистрирует не на себя, а на уроженца города Тулы. Перебравшегося в Москву на постоянное жительство, гражданина Молчанова. И с этой целью завладевает документами Молчанова. Селится в его приобретенную квартиру. Разъезжает на его машине. Кстати, труп этого гражданина Молчанова до сих пор так и не найден. – Этот упрек предназначался лейтенанту Ваняшину.

– Федор Николаич, я обзвонил все морги, больницы. Человек похожий по приметам на Молчанова к ним не поступал. Среди неопознанных трупов, его тоже нет, – решил Ваняшин прояснить ситуацию. Поиски Молчанова майор поручил ему. Но поиски оказались безрезультатными. А с другой стороны, уже прошло столько времени. Выслушав Ваняшина до конца, майор кивнул и продолжил расклад:

– Так вот в скором времени после регистрации этой фирмы, руководимой Суриным-Молчановым, Авто банк предоставляет кредит на приличненькую сумму. Я попросил коллег по экономическим преступлениям проверить законность этой сделки.

– Ну и как они, накопали чего-нибудь? – озабоченно спросил Грек. Федор отрицательно, с некоторым разочарованием покачал головой.

– Законность там соблюдена. Но меня удивило другое. Небольшая, вновь созданная фирма, еще путем не зарекомендовавшая себя и вдруг получает такой кредит. А потом, после ограбления, под видом банкротства, вдруг закрывается. Имущество идет с молотка. Но выделенный кредит, полученный в банке наличкой, так в банк и не возвращается.

– То есть, если я тебя правильно понял, эта фирма была зарегистрирована с единственной целью, чтобы заполучить кредит и подвергнуться ограблению? – не очень-то уверенный в своих домыслах, проговорил Грек.

Федор развел руками.

– Факты упрямая вещь. И они говорят сами за себя. Хотя, когда я спросил Щавелева по поводу невозвращенного кредита, он мне сказал, что банку причинен ущерб, а дело не стали доводить до суда только потому, что нападавшие не были установлены милицией. Не к кому предъявлять претензии.

– Тишь да гладь, да божья благодать, – проворчал на это Грек. – Особенно, если учесть, что согласно заключению экспертизы, в мешках сгоревших в подвале бандитов детдомовцев, обнаружены не доллары, а обыкновенная резаная бумага.

– Потому банкир и икру не мечет. Свою долю он, наверняка, получил, – заметил по этому поводу Ваняшин. На что Федор Туманова проговорил:

– Но банкир деньги не выдавал главбуху «Орбиты сервис». Их выдавал Катаев. И, стало быть, обвинить в подмене, можно только его.

– А Катаев исчез. Но сначала люди банкира, убирают Сурина. И теперь Щавелев чувствует себя спокойно. Знает, что нам к нему не подобраться. Улик против него нет, – на лице капитана Грекова было столько сожаления, что Федор Туманов тут же поспешил заверить его:

– Погоди, Сан Саныч. Будут у нас улики. Я сейчас вот о чем подумал. Почему никто из охранников перевозивших деньги, не произвел ответного выстрела во время нападения. Все-таки, у каждого по помповику и по пистолету. На них нападают, стреляют, а они не отвечают. Странно.