Сложив руки на животе, герцог закрыл глаза и задумался.

Глупый мальчишка поломал ему все планы. Придется действовать раньше, чем он задумал. Еще и шлюху пришлось лично убить, как и тех двоих. Надо было сделать это еще тогда, много лет назад. Не подумал. В тот момент ему казалось, что все прошло отлично и он не оставил о себе никаких существенных воспоминаний.

Принца отпустить он не мог. Конечно, о том, кто виноват в его пропаже рано или поздно догадаются, но так у него есть хотя бы немного времени, чтобы завершить приготовления к началу ритуала.

Придется действовать быстро. Этот глупец все-таки наследник, а значит, искать его будут все подряд. Одни для того, чтобы выслужиться перед королем. Другие – выполняя свои обязанности. А третьи захотят убить его лично (так надежнее), открывая дорогу второму принцу. Вряд ли кто-то будет стараться исключительно из любви к несносному паршивцу, кроме короля, конечно же.

Герцог даже злости не ощущал из-за того, что случилось. Во всем он винил исключительно себя и свою недальновидность. А может, дело в том, что все негодование он стравил, убивая незадачливую парочку простолюдинов, которые вздумали болтать спустя столько лет. Да, проболтался лишь муж, да и то по пьяни, но оставлять в живых свидетелей на этот раз он точно не собирался.

В принципе, у него все уже было готово. Он просто ждал, когда темной магии в его детях накопится достаточно, чтобы ее точно хватило для ритуала. Если что-то пойдет не так, то у него есть запасная жертва.

После обретения бессмертия ему не понадобятся потомки, так что о продолжении рода можно не волноваться.

Решив действовать незамедлительно, герцог мысленно пробежался по плану и встал. Всё-таки подготовительные этапы займут некоторое время.

Позвав слуг, он велел приготовить ванну и отдал приказ привезти из королевского замка сына. Атерн привык делать все последовательно, поэтому решил заранее озаботиться присутствием поблизости дополнительной жертвы. Возможно, она не понадобится, но на всякий случай пусть Ленвай будет где-нибудь рядом.

Дождавшись, когда его отпрыск будет доставлен, герцог поднял щиты вокруг дома (не стоит забывать о проклятом артефакте, до которого он так и не смог добраться, чтобы разрушить его), облачился в белоснежные одежды и отправился в подвал. Там давно уже был начертан круг. В него будет вливаться темная магия, должная перестроить его тело.

Открыв дверь, он вошел в помещение и зажег многочисленные свечи. Никаких артефактов тут не должно было быть, поэтому он пользовался чем-то настолько простым.

Проверив рисунок на полу еще раз, Атерн поправил кое-какие завитки и остался полностью довольным. Теперь необходимо было оживить рисунок. Лучше всего для этого подходила кровь. На этот случай в его подвале давно находилось необходимое количество бродяг, о которых никто и никогда не вспомнит.

Прекрасно знавшие о сущности своего господина слуги расторопно привели к нему жертв. Никому из них не хотелось занять место бедолаг, поэтому они старались действовать тихо и быстро.

Выглядевшие ободранными мужчины спали. Разум был скован темной магией, но их бессознательное состояние совершенно не устраивало Атерна. Лучшая жертва та, что понимает близость своей смерти. Ее ужас только подпитывает темную магию, делая ее насыщеннее и сильнее.

Бродяги умерли один за другим. Правда, перед этим Атерн дал им времени, чтобы те прочувствовали свою будущую участь.

Кровь, залившая рисунок, едва ли не мгновенно впиталась в камень. Рисунок вспыхнул багровым светом и запульсировал. Казалось, еще мгновение и в этом месте откроется вход в какой-то ужасающий потусторонний мир.

Герцог любовно оглядел дело своих рук. Всю картину портили только мертвые тела. Поджав губы, он вытащил их из помещения, велев слугам убрать. Те расторопно повиновались.

Вернувшись в комнату, Атерн сел в центре круга, и замер. Спустя какое-то время он начал читать заклинание, которое должно было помочь ему дотянуться до всех его детей.

Энергия мага всегда принадлежала только ему. Он мог отсечь ее от себя осознанным желанием, а мог не делать этого. Нить в таком случае оказывалась настолько тонкой, что ее невозможно было отыскать.

Когда он в далеком прошлом ставил печать будущим жертвам, то использовал свою энергию, которая так и осталась его частью. Ему нужно было лишь позвать ее – она откликнется, захватив с собой магию и жизненную силу жертв.

На словах звучало легко, на деле все не так. Для начала его дети были разбросаны по всему королевству. Конечно, в строго определенных местах, но все равно достаточно далеко от него. Кроме того вырвать даже собственную магию все-таки не так просто, как могло бы показаться.

Для того чтобы все прошло проще, ему нужна еще одна смерть. Для этого он и захватил с собой принца. Конечно, можно было обойтись очередным бездомным, но наследник сам виноват, что пошел на такую глупость. За все нужно платить, очень часто даже жизнью.

Постепенно Атерн смог ощутить все нити, которые тянулись в разные стороны. Расположение его детей было именно таким, каким он и рассчитывал. Не зря ведь в те года он много путешествовал, оставляя свое семя в строго определенных городах и селах.

Собрав нити в один пучок, он закрепил его на ауре. Тянуть магию и жизненные силы пока было рано. Ритуал требовал времени. Катрены необходимо было читать в строго определенный час, подпитывая слова очередной порцией жертвенной крови.

В нужный час слуги приводили к нему пленников, умирающих во благо его возвышенной цели.

Герцог не страдал от того, что делал. К чему червям их незначительные жизни? Они все равно живут как животные, заботясь исключительно о своих низменных потребностях, вроде еды и питья. Больше их ничего не волнует. Жалкое зрелище. Лучше умереть, чем так жить. Именно так он думал, считая себя почти избавителем.

В любом случае Атерн ценил в этом мире только одну жизнь –  собственную. И терять ее он был не намерен, желая обрести бессмертие.

В какой-то момент герцог понял, что пора. Печать была полна и готова к началу. Она буквально гудела от накопленной крови. Сам Атерн почти дрожал от предвкушения. Его магия вихрилась, готовая впиться в чужие ауры. Она тоже ждала, когда сможет усилить себя.

Наверное, именно это жадное ощущение и подтолкнуло его к мысли сделать все самому. В тот момент он ощущал себя сильнее, чем когда-либо. Его уверенность в себе зашкаливала.

Герцог был благоразумным человеком, которому удавалось скрывать свои силы всю жизнь. За это ему стоило поблагодарить мать, которая создала после его рождения артефакт, скрывший его дар ото всех, даже от видящих магов. А ведь это было самым сложным. Эти неудобные маги способны были увидеть даже малейший след энергии. Обмануть их казалось невозможно, но его матери удалось создать настоящий шедевр.

Ее он давно уже убил, посчитав, что будущему бессмертному ни к чему иметь такие привязанности. Как, собственно, и бестолкового отца с братьями. После придумал слезливую историю, которой все поверили, даже не проверив.