Однако в душе Валерия поселилось странное беспокойство. Его не устраивала собственная жизнь, а внутреннее состояние можно было назвать просто маетой. Отчего и почему он маялся, Валерка понять не мог, но все ему было в тягость, даже любимая работа. Он чувствовал, что устал, что ничего по-настоящему не хочет, что все вокруг им воспринимается сплошной суетой, и не видел ни в своих делах, ни в своих стремлениях никакого смысла. Нечто похожее с ним происходило тогда, перед тем как он ушел в армию. И вот теперь снова… Единственный выход, как казалось ему, просто сменить обстановку, причем сменить кардинально, так, чтобы начать жизнь заново. Обмануть самого себя.

Но свое дело — издательство «Феникс», открытое три года назад и поначалу печатавшее только женские романы да детективы и только постепенно позволившее себе учебную литературу и более серьезные книги, которые, пусть и не приносили много прибыли, как беллетристика, но работали на имидж, — он не решился бросить, оставил на попечении своего зама, умненькой барышни по имени Наташа. Она была его правой рукой. И хотя Валерий иногда и догадывался, что она испытывает к нему не просто уважение, какое и полагается испытывать подчиненной к своему начальнику, а нечто большее, однако не позволял этим ее чувствам даже обнаруживаться. Словом, он оставил издательское дело на нее, а сам заперся в своей квартире. И в эти дни ему попались на глаза несколько брошюр одного, как это тогда называлось, биоэнергетика.

Имя его было на слуху, и поначалу Валерка просмотрел брошюрки только из чисто деловых соображений — стоит ли издавать? Потом вчитался, не сказать, чтобы увлекся, но во многом они ему помогли. Система, изложенная автором, удивила точным совпадением с его внутренним представлением об окружающем мире. Все, что смущало его, что ускользало и не давалось, что нельзя было ни потрогать, ни поймать, вдруг встало на свои места, и общая картина мира сложилась в законченную красочную мозаику, в которой до этого словно бы не хватало элементов. А может, он все это знал и раньше, но забыл, и книги просто помогли вспомнить то, чему его учила бабушка.

А учила она его вещам простым, но мудрым. Тому, что есть нечто высшее, нечто изначальное, кто-то такой, кто все видит и все слышит, и имя ему — Бог. Когда он ушел из дома и жил у нее, она учила его молитвам, потому что сама была человеком набожным. И Валерка поначалу поддался, поверил, почувствовал, что и в нем есть частичка этого высшего, частичка самого Бога. Но потом, когда переехал к отцу, эта вера стала потихоньку ослабевать в его душе, и стало казаться, что все в жизни существует по сугубо материальным, природным законам. И вспомнил он о Боге только, когда оказался один на один со своим отчаянием. И возмутился, не поверил, что если он — Бог, то способен допустить такое.

Сейчас, думая об этом, Валерий улыбнулся, глупость была, конечно. Но в то время, когда все внутри сжималось от страха там, в чужой стране под небом, не сулящим ничего, кроме гибели, в зарослях, постоянно таящих опасность, ему так не казалось. Там он вспомнил бабушкины слова и почувствовал, что у него появилась робкая надежда выжить.

Но когда выбрался оттуда и когда Светка ему изменила, вера его снова ослабла. И так бывало еще не раз. Но теперь, когда ему приснилась бабушка во второй раз, когда он забросил работу и прочитал запоем те самые брошюрки, Валерий наконец-то понял, что ему следует делать. Он пошел в церковь и окрестился. Потом уехал, а когда вернулся, то, вместо того чтобы предаваться отчаянию или апатии, нашел полуразрушенную церковку и дал денег на ее восстановление. Стал ходить в нее по выходным, по праздникам, и постепенно гнетущее беспокойство его совершенно оставило, жизнь потекла по новому, спокойному руслу. Валерий успокоился. По-настоящему перестал мучиться прошлым, просто отпустил его от себя.

Хотя подспудно он всегда чувствовал, что Бог и религия вещи разные. Да и бабушка, приехавшая в гости к сыну, когда Валерка собрался вернуться в город, сказала ему:

— Я хотела, чтобы ты вырос человеком религиозным, — она взяла его за руки, привлекла к себе. — Но религия — это еще не вера. В Бога нужно верить, внучек. И прийти к нему можно только с верой. Хотя человеку религиозному веру обрести легче. Дай Бог тебе веры, — и она перекрестила его.

Странно, что бабушка тогда не настояла на том, чтобы он окрестился, словно бы предоставила ему самому выбирать, стоит ли это делать. Но он сделал это сам.

Через год, когда дела в издательстве — а тогда этот рынок еще не был так забит, пресыщен — пошли уже так хорошо, что он не без удовольствия позволял себе порой просто со стороны наблюдать за тем, как работает отлаженный, хорошо подогнанный им механизм, — Валерий нашел строительную компанию, которая построила ему дом в пригороде. С тех пор все выходные он проводил здесь.

Валерка потянулся в кресле, возвращаясь из прошлого. Кассета с блюзами давно закончилась, а он и не заметил того, погрузившись в воспоминания. На небо набежала туча, сразу же разрушив солнечную иллюзию.

Он встал, прошел в комнату. Посмотрел на часы, стрелки приближались к назначенному Светкой времени. Валерка вздохнул, опустился на диван и удивился тому, что воспоминания о стольких годах жизни уместились всего в нескольких часах. Странно.

Зачем она ему позвонила? Ей нет места в его размеренной, спокойной жизни, а правильнее сказать — в его удобно устроенной жизни. Сейчас он доволен всем, что его окружает. У него есть любимая работа, любимый дом, любимые друзья и женщина есть. Пусть не любимая, но желанная. Пусть ненадолго, но есть.

Он набрал знакомый номер и прислушался к длинным гудкам.

— Серый, ты? — спросил, услышав короткое «да».

— Я, — откликнулся Сергей.

— Ты где? В ресторане? — уточнил Валерка.

— Да, а что? — как-то неуверенно поинтересовался Сергей.

— Там у тебя Светка, — с легкой усмешкой пояснил он.

— Да ты что! — как-то чересчур наигранно-обрадованно завопил Сергей. — Быть не может!

— Может, — прервал его Валерка. — Ставлю тебе «пять».

— За что?

— За отличную актерскую игру, — ехидно пояснил Валерий. — Я тебя сто лет знаю, и как ты только мог подумать, Серый, что я поведусь на твои ахи-охи? — с укоризной спросил он. Серега засопел в трубку. — Так что я знаю, ты в курсе, что она у тебя. Может, даже рядом сейчас…

— Нет, — сдался Сергей. — Она в кабинете.

— Отлично, — вздохнул Валерка. — Колись, это ты дал ей мой номер?

— Я, — послушно признался Сергей. — Но я подумал…

— Молодец! — опять похвалил его Валерка. — Еще одна «пятерка».

— А эта за что? — подозрительно полюбопытствовал Серега.

— За то, что сразу сознался, — легко откликнулся Валерка. — А теперь послушай, что скажу. Сделаешь для меня кое-что?

— Да легко! — заверил Сергей и весело добавил: — Только бы как можно скорее получить твое прощение.

— И получишь, — пообещал Валерка. — Сразу же получишь, как только это сделаешь.