Решение проверить, что за чудо тут шляется, напрашивалось само собой, вероятность засады была минимальной, хотя бы потому, что о маршруте имперских кораблей никто не знал. Ковалёв и сам, в общем-то, не знал — просто выбирал наобум один из вариантов, считая, что непредсказуемость и, соответственно, неперехватываемость стоят больше, чем потраченное топливо. Да даже если бы нашёлся тот, кто смог бы предсказать их курс, ловить их на такую наживку, как слабый след давно прошедшего корабля, было наивно и несерьёзно. С другой стороны, встретить корабль, сравнимый по характеристикам с имперскими, да ещё в одиночку, и не посмотреть, кто на нём летает, было как минимум нерационально. Когда ещё подвернётся такой случай?!

Словом, буквально через несколько минут после идентификации причины возмущения имперская эскадра уже браво шуровала вслед за кораблём, имевшим неосторожность попасться у неё на пути. И надо сказать, долго гнаться за ним не пришлось. Уже через пять часов радары дальнего обнаружения зафиксировали объект, а ещё через три его удалось идентифицировать. И вот тут все собравшиеся в рубке удивлённо присвистнули: рассчитывали они на что угодно, на крупный корабль адеров, например, или на вовсе уж неизвестную конструкцию, но встретить здесь имперский корабль…

— Мне это кажется или так оно и есть? — задал риторический вопрос Сотников.

— Всем вместе казаться не может, а миражами здесь не пахнет.

— Прямо призрак какой-то.

— Ну да, если среди призраков встречаются линкоры, то так оно и есть. Но уж больно он лихо чешет для призрака. Движки явно давно не перебирали, но за пределы допустимого их износ пока не выходит…

— Это ни о чём не говорит, сам знаешь, какой у них ресурс.

— Да и хрен с ним, догоним — разберёмся.

— Эт точно. Зато ясно теперь, почему местные от нас так ловко шарахаются. Привыкли, видать, не одни мы в этих краях любим быструю езду.

Догонять, правда, пришлось довольно долго, очевидно, их присутствие не осталось незамеченным, и неизвестный корабль прибавил ходу. Не слишком сильно — всё же его двигатели явно уступали двигателям кораблей имперской эскадры, но лишних пару часов ему это дало. Впрочем, всё равно его догнали и смогли идентифицировать уже точнее. Признаться, такой гроб встретить было сложно даже во времена империи, а уж сейчас — тем более.

Перед Ковалёвым со товарищи находился ни много ни мало линкор типа «Пограничник». Очень интересный с некоторых точек зрения корабль, классический представитель тупиковой ветви кораблестроения. Ещё во времена могущества Второй империи перед её учёными и инженерами была поставлена задача создать универсальный корабль, способный проводить дальние рейды, штурмовые и крупномасштабные десантные операции, нести истребители на манер авианосца, а случись нужда, выступить в роли орбитальной крепости. И всё это корабль должен был совершать в одиночку, то есть сам по себе заменять целую эскадру. Кораблестроители, получив приказ (а приказы, как известно, не обсуждаются), поначалу чесали репу, а потом взялись за дело и слепили требуемый прототип, добавив к нему кое-какие приятные мелочи вроде лабораторий на случай, если корабль захотят использовать для научных экспедиций, способность тащить груз на внешней подвеске и блочную систему, чтобы при нужде иметь возможность отстрелить, скажем, повреждённый артиллерийский модуль и быстро заменить его на другой такой же или любой другой, лишь бы размер был стандартным.

Представленная корабелами новинка понравилась и заказчику, и императору (кстати, тогда правил Дирай Пятый, предок Дайяны). Тут уже заслуга, скорее, тех, кто этот корабль представлял, — сумели, что называется, красиво преподнести новинку. Словом, проекту дали добро, и корабль запустили в серию, возлагая на него большие надежды.

На деле же всё получилось чуточку иначе, чем планировалось. Как и любая попытка скрестить ежа с ужом, корабль получился не слишком приспособлен для суровой прозы жизни, особенно когда потребовалось начать его массовое производство и выяснилось, что существовавшие на тот момент технологические цепочки, мягко говоря, не слишком подходили под требования капризной новинки.

Да, корабль был красиво задуман, однако, в сущности, реально мог не так уж и много. Его огневая мощь была велика, но из-за перегрузки дополнительными функциями артиллерия имела не самое удачное расположение и поэтому на сто процентов не могла использоваться в принципе, а зенитное вооружение и вообще имело массу мёртвых зон из-за того, что надстроек у корабля было явно больше, чем нужно. Огромные габариты и масса требовали мощнейших двигателей, которым необходимо было много топлива, что, в свою очередь, требовало установки дополнительных бункеров, а это приводило к увеличению массы… Ну и так далее. Словом, чтобы добиться требуемых заказчиком скорости и автономности, пришлось пойти по пути облегчения бронирования в частности и конструкции вообще. Отчасти это было компенсировано мощнейшей силовой защитой и усиливающими каркас силовыми полями, однако энергетические структуры были не слишком надёжны и в более поздние периоды, а в тот момент, когда «Пограничник», первый корабль серии, проектировался, управлять ими ещё толком не умели. Отсюда была крайняя ненадёжность корабля плюс многочисленные деформации конструкции при длительной эксплуатации, и выяснилось это довольно быстро.

Истребителей корабль тоже нёс немного, его авиакрыло количественно было в лучшем случае на уровне эскортного авианосца, и, случись драться против мощной авиагруппы полноценного ударного авианосца, особых шансов не имело. Даже если бы истребителям и удалось прикрыть линкор, то защитить другие корабли эскадры (если они, конечно, будут) или нанести ответный удар они уже не могли. Просто потому, что их было слишком мало и были они исключительно лёгкого класса и ударное вооружение нести практически не могли. Штурмовики же в тесные ангары не влезали в принципе, да и инфраструктура корабля не позволяла ему обеспечить ни сколь-либо серьёзный ремонт, ни запас топлива для большого числа вылетов.

Блочная структура, конечно, была интересным решением, но она сама по себе усложняла конструкцию и вдобавок раньше никогда не применялась, что сильно усложняло её внедрение. К тому же она сильно ослабляла и без того непрочный каркас. То же относилось и к внешней подвеске — и требует специальных модулей, приспособленных для крепления на корпусе корабля, и конструкцию осложняет, да ещё и перекрывает сектора обстрела, и так неоптимальные. Сбросить же их быстро в бою не получалось, не те габариты, много креплений и соединений с корпусом корабля.

Если учесть, что стоила эта бандура, даже без учёта необходимости создания для неё новых производств, больше, чем полнокровная эскадра, становится понятно, почему дальнейшего развития идея не получила и, после строительства первой, пробной серии из десяти кораблей, программу тихонько прикрыли. Платить такую цену за мёртворожденную идею руководители империи не собирались, они, надо отдать им должное, были прагматиками до мозга костей. Тем более что на подходе были новые корабли, которые создавались уже с учётом новых технологий, новых двигателей и новых материалов и были, соответственно, и дешевле, и эффективнее.