Остальные письма — спам и реклама: виагра, средство для увеличения бюста, предложение купить различные товары, в том числе и «настоящий "Ролекс"».

Она открыла письмо Эрика. Написанное голубым курсивом, оно было коротким и гласило следующее:

Дорогая Энни!

Надеюсь, тебе, как и мне, понравилась суббота. Ты была неописуемо прекрасна! Не могу дождаться, когда мы повторим все снова (и снова☺). Я с нетерпением жду завтрашней встречи и надеюсь узнать о тебе чуть больше. Я ведь даже не знаю, откуда ты и чем зарабатываешь на жизнь! Не забудь, в 12 часов в «Черной лошади».

Буду очень тебя ждать.

Целую, Эрик.

Сердце Энни снова сжалось, когда она открыла прикрепленную к письму фотографию. Когда, черт возьми, он сделал этот снимок?! Фотография не совсем четкая, снята наверняка с помощью автоспуска: она и Эрик, ее голова покоится на его плече, его рука обнимает ее. Волосы Энни растрепаны, глаза смотрят неизвестно куда. Но все бы ничего, если б не некоторые мелкие подробности, которые говорят о том, что и она, и Эрик совершенно обнажены, а у нее к тому же между большим и указательным пальцами зажат косячок. А она, проклятая дура, еще и улыбается!

— А, Джозеф! — приветствовал арестованного Бэнкс, входя в комнату для допросов, где уже успели подготовить записывающую аппаратуру, а Себастьян Кроуфорд с нервным лицом маячил у дальней стенки. — Очевидно, мы не все выяснили в предыдущей беседе?

— Я не понимаю, о чем вы говорите! — выкрикнул Рэнделл.

— А я думаю, вы все понимаете, — ответил Бэнкс, наклоняясь к нему. — И уверен: признать это в ваших интересах.

Рэнделл, облизав губы, вопросительно посмотрел на Кроуфорда, но тот молчал.

— Хорошо, — спокойно произнес Бэнкс, откидываясь на стуле. — Тогда позвольте мне рассказать, как все было. Только что к нам приходил ваш сосед, Роджер Коулгейт, который сообщил, что видел, как вы выпускали кота в половине первого ночи в субботу. Хотя мы не знаем точного времени убийства Хейли Дэниэлс, но у нас есть неоспоримое свидетельство, что она вошла в Лабиринт в двенадцать двадцать, а нападавший, по всей вероятности, последовал за ней примерно в двенадцать двадцать пять.

— Прекрасно, — просиял Рэнделл, с довольной миной поворачиваясь к Себастьяну Кроуфорду. — Значит, я не мог этого сделать, вы согласны?

— На то, чтобы дойти от своего дома до рыночной площади, вам потребовалось бы больше пятнадцати минут, — продолжал Бэнкс, — даже при условии, что вы были в состоянии идти по прямой.

— На что вы намекаете? — с тревогой спросил Рэнделл.

— Ваш сосед утверждает, что вы были в подпитии, — ответил Бэнкс. — Кстати, по словам мистера Коулгейта, вы по вечерам почти всегда нетрезвы.

— Врет он все! — сорвался на крик Рэнделл. — А если я немного и выпиваю, разве это противозаконно, скажите?

— Вовсе нет, — успокоил его Бэнкс. — Закон не запрещает выпивать, если вы не беспокоите других граждан. Так вот, мистер Коулгейт утверждает, что вы нетвердо держались на ногах, а когда он обратился к вам со словами «Добрый вечер», в ответ промычали что-то нечленораздельное. Ведь вы этого даже не помните, правда?

— Не помню, — согласился Рэнделл, — ну так что из этого? Зато он помнит. Какая разница? Разве не вы только что сказали, что выпивать по малости в своем доме — не противоречит закону, или вы уже забыли? Нет, вам нечего предъявить мне. Я не мог совершить это ужасное преступление. Вы обязаны меня освободить.

Несколько секунд Бэнкс медлил с ответом.

— Именно вы обнаружили тело, — проговорил он после паузы.

— И сам сообщил об этом! У меня была причина наведаться на склад.

— Да, мы поговорили с клиентом, которого вы упоминали. Вы и вправду получили срочный заказ на сумочку. Но это вряд ли можно считать относящимся к делу.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы пробыли одиннадцать минут возле тела Хейли Дэниэлс, причем в одиночестве.

— Ну и что? Послушайте, вам следует передо мной извиниться, прекратить эту дурацкую игру и выпустить меня отсюда. Себастьян?

Кроуфорд кашлянул, прочищая горло:

— Эээ… Мой клиент говорит дело, инспектор. Вы уже согласились, что он не мог совершить убийство Хейли Дэниэлс, по подозрению в котором был задержан.

— Обвинение можно изменить, — безмятежно возразил Бэнкс.

— Что это значит? — встревожился Рэнделл.

— Мы по-прежнему не получили ответа на интересующий нас вопрос, — пояснил Бэнкс. — Лаборатория подтвердила идентичность вашей ДНК и ДНК спермы, обнаруженной на теле жертвы. Правда, эксперты были озадачены тем фактом, что сперма на теле жертвы оказалась совсем свежей.

Рэнделл, сцепив руки, взмолился:

— Я ведь уже говорил: мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь.

— А я думаю, что можете, — с уверенностью заявил Бэнкс. Он подался вперед и положил ладони на стол, приблизив лицо к лицу Рэнделла. — Хотите, Джозеф, я расскажу вам, что в действительности произошло на вашем складе?

Рэнделл облизал пересохшие губы:

— Зачем вы спрашиваете? Все равно же расскажете. Давайте, начинайте свою сказочку.

— Это повествование, пожалуй, тянет на целый любовный роман, — пожал плечами Бэнкс. — Вы видели Хейли Дэниэлс в «Трубаче», после того как закрыли ателье в субботу вечером, и то, что вы увидели, вам понравилось. Думаю, вы встречали ее там и раньше. Она, как известно, часто проводила субботние вечера в городе со своими друзьями из колледжа. А возможно, вам было не так уж важно, на кого смотреть, лишь бы на девушке было поменьше одежды. Я верю, что вы, как и говорили, пошли домой, посмотрели телевизор или, того лучше, диск с какой-нибудь порнухой, напились, что называется, до потери пульса, разожгли свое воображение, да так, что едва могли терпеть этот огонь, и в половине первого выпустили погулять кота.

— Чего вы во всем этом нашли противозаконного? — не без ехидства спросил Рэнделл.

— Поначалу я склонен был думать, — продолжал Бэнкс, не обращая внимания на реплику Рэнделла, — что вы поспешили обратно в ателье, увидели Хейли Дэниэлс, входящую в Лабиринт, и бросились за ней. — Бэнкс сделал короткую паузу. — Но, говоря по совести, тут не все сходится. Получается нестыковка по времени и слишком уж много совпадений.

— Благодарю Бога хотя бы за это! Так я могу идти?

— Но ведь это вы на следующее утро обнаружили ее тело, — напомнил Бэнкс.

— И сообщил об этом.

— Однако за эти одиннадцать минут кое-что случилось, верно, Джозеф? На вас что-то нашло, что-то такое, с чем вы не смогли совладать.

— Никак не возьму в толк, о чем вы говорите.

— А по-моему, вы все отлично понимаете.

— Старший инспектор, вы… — вступил адвокат.