– И как же твои родители не побоялись так тебя назвать… – поежилась Эсси. – В честь Великого Нижнего…

– А что такого? – не понял я. – Ну, приносит север гибель, и что? Хорошее мужское имя! И оправдать его не так сложно – нужно лишь стать хорошим бойцом.

– Несущим смерть, – кивнула она.

– Ну так не родне ведь, – пожал я плечами. – А врагам – поделом!

– От твоей простоты, Север, иногда не знаешь, плакать или смеяться! – вздохнула Эсси.

– Это не моя простота. Это мудрость предков.

– Ею ты что угодно можешь объяснить!

– Ну так на то она и мудрость, – серьезно сказал я.

Мне доставляло несказанное удовольствие дразнить Эсси. Вот сейчас она скажет…

– Ты невыносим!

– Ну так оставалась бы с родными.

– Нет уж, – тут же пошла она на попятный. – Там скучно. А ты без меня опять в какую-нибудь историю попадешь…

И правда, я постоянно попадаю в истории!

Не знаю, осталась ли у меня душа, но, наверно, что-то такое имелось. Иначе чему было петь от радости, что Эсси снова со мной?

– Видишь, что творится? – спросил я, оглядываясь.

Да здесь она была, здесь, призрачная рука ни на миг не покидала моего плеча.

– Что мне с ним делать?

– Брось, – сказала Эсси холодно. – Зачем он тебе? Обуза…

– Ты опять?!

– А ты все такой же… – усмехнулась она. – Ладно… Ты же хотел попробовать договориться с ним, верно? Ну и пробуй! Если взбесится, я постараюсь его отпугнуть… Мне кажется, – добавила Эсси, подумав, – я стала сильнее, побывав во владениях Великого Нижнего. Так или иначе, этот оборотень нужен тебе, у тебя-то такого нюха нет, пока еще найдешь нужное место…

– У тебя не только силы, но и ума явно прибавилось, – буркнул я. – Эй, Эсси! А при виде голых парней ты по-прежнему не смущаешься?

Не знаю, кто из ее предков служил на корабле, но набраться таких слов она могла только от него!

– А вот и он… – сказал я, когда Эррис выбрался из кустов. – Тьфу, пропасть! Тебя опять отмывать нужно!

Что верно, то верно, изгваздался оборотень по самые брови, а уж чем, я даже думать не желал! Однако выглядел он сытым, чуть не засыпал на ходу. Хорошо еще, успел принять человеческое обличье, прежде чем рухнуть мордой в землю.

«А крепок парень!» – подумал я, когда тащил его к ручью. Не знаю, кого уж он там слопал, но форму восстановил не менее чем вполовину. Кости уже не торчали, я видел вполне гармонично сложенного юношу. Немного худоватого, но еще пара рейдов, и…

– И нас поймают, – сказал я вслух, макая Эрриса башкой в воду. Что ему вздумалось спать среди дня, хотел бы я знать! Хадрисс, даже сытый, никогда не укладывался, не убедившись, что в округе безопасно. – Да чтоб тебя!

Эрриса корчило. И это было не преображение оборотня, оно-то проходит с виду легко и в чем-то даже красиво… Нет, его просто выгибало дугой, так что только пятки и затылок касались земли. Руки свело судорогой, оскалился рот…

– В зубы ему, Север! – закричала Эсси. – Быстро!

– Двинуть, что ли? – оглянулся я.

– Дурак! Палку в зубы, чтобы язык не откусил! Это падучая, я видела!..

Я чуть не стукнул себя по лбу, рванулся в кустарник, выломал хлыст покрепче и потолще. Вот разжать Эррису зубы оказалось не так просто, но я справился, а через мгновение уже слышал жуткий треск прочного дерева – оборотень перемалывал его, как солому, и если он не очнется в ближайшее время, мне придется вставить ему в пасть целое бревно! А уж если он начнет превращаться…

Мне повезло: Эрриса скоро отпустило. Не пришлось ни откачивать его – я все следил, чтобы он не проглотил язык, – ни лезть на дерево от обезумевшего оборотня. Он просто отключился. Правда, осиновый стволик к тому времени перегрыз почти пополам.

Я был уверен: когда он очнется, станет все тем же благовоспитанным юношей. Но что делать, когда он сходит с ума? И сошел ли он с ума в темнице? Может, он и раньше таким был? Почему Хавурр ничего об этом не сказал? Не знал, что ли? Или не посчитал важным?

– Это ужасно, Север, – сказала Эсси, когда я описал ей наши злоключения. – У моего отца служил один боец с падучей. Он был очень хорошим воином, только никто не мог предсказать, когда он свалится с припадком! Вдруг посредине битвы? Поэтому он никогда не ходил с отрядом, только наставлял молодых. В замке о нем могли позаботиться.

– Эррис славный парень, – сказал я, потому что и впрямь так думал. – Но видишь ли, Эсси, я спросил, поймали ли его и привезли сюда, и он ответил «да», но…

– Ты подумал, что его просто продали? – спросила она серьезно.

– Да, – ответил я.

Что тут такого? Эррис хороший боец, но что с него проку, если он в любой миг может забиться в судорогах? Никто не захочет иметь от него детей. Никто не возьмет его в дружину или как там у них на юге принято… А если кто-то платит большие деньги за то, чтобы получить его… так пусть забирает. А беды этого бойца – отныне беды его нанимателя. Или покупателя.

Болезнь болезнью, с этим, я слышал, рождаются, но что до остального, думаю, Эррис сам не знал, кто и что с ним сделал.

В конце концов, я ничем от него не отличался.

– Я не уверена… Но мы его не бросим, – сказала Эсси.

– Не так давно ты упрашивала избавиться от Златы, Золота и Ясенца!

– Другое дело, – дернула она плечом, и красивое личико исказилось от злости. – Первые двое… сами пусть расхлебывают! Ясенец дурачок, но безобидный. И если уж ты ему Везунчика оставил, может, не совсем он гадкий человек… Да и не пропадут они без нас! А Эррису уже никто не поможет…

Я готов был поклясться, что Эсси утерла слезы прозрачным рукавом.

– Он же нездешний, – продолжила она. – Даже если по следу Хавурра этого твоего пойдет, все равно заплутает! И больной к тому же…

– А мне зачем припадочный оборотень? – спросил я.

– Так до Ясенца он точно доведет. А там посмотрим. Или этот огрызок лечить может, или знает того, кто вправду умеет. Да и по Везунчику ты скучаешь, вижу!

– Много ты видишь, – буркнул я.

Коня было жаль. Не потому жаль, что достался остолопу, а что… А, проваль! Он же хромой! Сбудут в любой обоз, где скорость не важна, хромота тоже… да хоть на колбасы пустят! И как мне жить после этого?.. У меня много было лошадей до того, как они начали меня бояться, но я к ним не привязывался. Никогда. А тут вот прикипел к хромому долговязому жеребцу…

– Отстань! – дернул я плечом, отгоняя Эсси.

Пожалеть решила, что ли?

– Оборотень очнулся, – сказала она, не обидевшись.