Момента, когда темное пятно врезалось в сети центральной группы, Баг не видел, но по воплям, которые разнеслись над тундрой, он понял: началось. А через мгновение основной поток животных, словно натолкнувшись на непреодолимую плотину, повернул в сторону. В сторону Бага и всего их крыла!

Сержант рывком выдернул из-за пояса дубинку, сделанную из водопроводной трубы.

Еще несколько секунд, и Баг наконец-то смог разглядеть добычу. Вообще-то он знал, на кого предстоит охотиться, – на леммингов. Знал, но не поверил. Думал, прикалываются над новичком, голову дурят. Да и ячейки сетей были слишком крупны, лемминг сквозь такие проскочит, не сбавляя хода.

Видывал он леммингов в Кольской тундре, крохотные зверьки с хомяка размером, на ладонь двоих усадить можно. Съедобны, спору нет, но это сколько ж леммингов ободрать и выпотрошить нужно, чтобы человеку насытиться?

Однако здесь водились всем леммингам лемминги. Мутировавшие, не иначе. Размером с кролика, причем с самого крупного кролика. Долго разглядывать леммингов-гигантов и дивиться их габаритам не пришлось – неслись они на людей с огромной скоростью.

Первые врезались в сеть и запутались в ней, но за ними бежали другие, напрямик, не выбирая дороги, топча попавших в ловушку сородичей. Вот в одном месте колья не выдержали и сеть рухнула, во втором, в третьем… Охотники с воплями мчались к местам прорыва, размахивая своим оружием. Посыпались удары, брызнула кровь.

Как понял Баг, всю эту ораву все равно не поймать и не перебить, поэтому задачей было за короткое время прорыва завалить как можно больше зверьков.

В глубине души Баг чувствовал себя полным придурком, когда стоял на пути живого потока и размахивая дурацкой трубой. Почти ни один удар не проходил мимо цели, но далеко не все зверьки прекращали свой бег, – останавливали их либо исключительно точные попадания в голову, либо очень сильные, ломавшие хребет. У Багирова, невзирая на всю его подготовку, далеко не всегда получалось сразить лемминга-переростка. Далекие предки, жившие в пещерах, наверняка сноровистее обращались со своими дубинами.

В какой-то момент Баг понял, что живой поток иссяк. Он резко обернулся и метнул десантный нож вслед грызунам, пригвоздив еще одного к моховой кочке. Вот это другое дело, привычное и знакомое… Взглянул на свои трофеи: не густо, всего-то с полтора десятка голов. А казалось сгоряча, что прибил в несколько раз больше… У многих охотников, насколько он мог разглядеть, убитые лемминги валялись у ног куда более изобильно.

«Ничего, освоим промысел», – мысленно пообещал сам себе Баг.

– Не стой столбом! – крикнул Шуруп, с головы до ног забрызганный кровью. – Бей тех, что в сетке! Отпутаются же!

И бывший вертолетчик ринулся к заграждению, вновь щедро рассыпая удары и не прекращая орать:

– Бабы! (Хрясь!) Нормальные бля бабы! (Хрясь!) Услышал господь молитвы! (Хрясь!)

Дубинка хрустко крушила черепа и кости, кровь брызгала Шурупу на лицо, он не обращал внимания… И катился над бескрайними равнинами Таймыра его ликующий вопль:

– Бабы-ы-ы-ы-ы!!!

Волны с тупым упорством накатывались и накатывались на отвесно вздымающиеся из моря скалы, как будто всенепременно желали продолбить себе дорогу в глубь островка. А скалам было все нипочем, волны разбивались о них, откатывались обратно пенными потоками, – словно толпы мародеров, пытающихся штурмовать продовольственные склады, охраняемые спецназом.

Я смотрел на безуспешные попытки штурма сверху, с высоты в несколько десятков метров. Там, на плоской, будто ножом срезанной вершине островка-утеса, росла невысокая густая трава, образовав живописную полянку, – небольшую, с половину волейбольной площадки размером. Над головой синело безоблачное небо и кружили с громкими криками чайки.

Разумеется, все вокруг: и волны, и островок, и чайки, – было виртуальным. Не вырастают на вершинах торчащих из моря скал такие идеальные, хоть в крикет играй, лужайки. Вершина реальной скалы скорее покрылась бы не травой, а толстым слоем птичьего помета…

– Красивое место, – задумчиво произнес человек, пригласивший меня сюда для разговора. – И символичное – наглядно показывает, какой крохотной стала та часть мира, где сохраняется хоть какой-то покой, хоть какая-то безопасность. А вокруг кипит и бушует бескрайнее море хаоса.

– Что в таком случае символизирует эта железяка? – спросил я, не слишком вежливо указав пальцем на металлическую маску, прикрывавшую лицо человека.

Хотя очень хотел спросить о другом: кто и зачем открыл незнакомцу код доступа с приоритетом «Сатана». Так ведь все равно правдиво не ответит…

– Наверное, это символ того, что мы похожи, – ответил он после секундного раздумья. – Только один носит железо внутри, а другой снаружи.

Железная личина закрывала все лицо от подбородка до бровей и имитировала металл грубой ковки. Два больших отверстия, для глаз, и десятка полтора маленьких дырочек, расположенных напротив рта. Живому человеку таскать такой намордник, наверное, было бы не слишком-то приятно…

Одежда моего собеседника вполне гармонировала с металлической физиономией. Короткий камзол по моде не пойми какого века, белая шелковая рубашка с кружевным воротником и панталоны, заправленные в высокие ботфорты. Я, вернее, мой виртуальный двойник, оказавшийся на виртуальном островке, был одет схожим образом, ладно хоть хозяин не стал напяливать железный намордник заодно и на гостя…

– Все это интересно и познавательно, – заявил я тоном, намекающим на обратное. – Но не пора ли перейти к сути дела?

– Сейчас перейдем. Но разве вы не хотите поинтересоваться, с кем имеете дело?

– Зачем? И без того понятно.

– То есть?

– Я имею дело с человеком, во что бы то ни стало желающим сохранить инкогнито. Иначе какой смысл во всем этом антураже? Проще было бы пообщаться по обычному защищенному каналу.

– Свое личное инкогнито я действительно предпочел бы сохранить. Но я хочу, чтобы вы, Мангуст, знали, чьи интересы я представляю.

– «Вы» и «Мангуст» не сочетаются в одной и той же фразе. Или «ты» и «Мангуст», или уж «вы» и «господин Дашкевич». Можно «майор Дашкевич».

– Поправка принята. Так вот, майор Дашкевич, я представляю интересы хозяев объекта, служащего целью экспедиции аль-Луаньяна.

– Кто-то разводил звероящеров в озерах Таймыра? – фальшиво изумился я. – Ну и ну…

– Я имею в виду истинную цель, а не объявленную.

– Не понимаю вас. У Эфенди цель одна – застрелить свою рекордную зверюгу и стать Величайшим Охотником всех времен и народов.

Попытка изобразить наивного простака не сработала. Железная Маска не стал мне рассказывать историю «Колесницы Кришны» с самого начала, сказал коротко:

– Речь идет о «Сатане». И не делайте вид, что впервые слышите это название.