Провалиться мне на месте, если я действительно понимал, почему слова Дианы заставили меня встать на защиту Аргуса:

– По крайней мере, я уверен, что сам он не причастен к налетам черных кораблей на Семерку и станцию коддас!

Диана замерла в удивлении:

– Уверен? И из чего проистекает эта твоя уверенность? Надеюсь, она не основана на подачках, скормленных тебе Ди Аргусом?

Тон ее содержал в себе смесь какого-то особого вида понимания и презрения, отчего вынудил меня защищаться:

– Разумеется нет! Но если говорить о подачках, за время наших кратковременных столкновений, он ни разу не разменивался на экивоки. В отличие от многих других.

 нашего короткого знакомства Аргус не солгал мне ни разу.

– Надо же, – проговорила Диана насмешливо.

– Что? – Я не понимал, к чему она клонит, и оттого начал раздражаться.

Она без колебаний пояснила:

– А ты, оказывается, падок на откровенность. Стоит только проявить чуть больше искренности, и ты уже готов стоять стеной за тех, кто еще совсем недавно хотел тебя прикончить. Скажи, ты со всеми такая размазня или у стража с шаманкой на тебя какое-то особое влияние?

Я приготовился ответить Диане, что, каким бы дураком она меня ни считала, я вовсе не собирался признавать в сером страже и шаманке ближайших друзей, но что-то заставило меня заткнуться. И я сказал ей тогда:

– Будь оно так, разве я не бегал бы сейчас перед тобой на цырлах?

– Ха! Очередная крылатая фразочка из лексикона обитателей Семерки?

– Какая разница? Все равно теперь уже вряд ли скоро кто-то так заговорит. – Мои слова ни под каким углом нельзя было считать учтивыми, но выражение лица, должно быть, сказало Диане все, что нужно, отбив у нее желание развивать тему Семерки.

– Чип зашифрован, – заметила она наконец. – Хочешь, чтобы я попыталась открыть его?

В душе моей колыхнулась надежда:

– А ты сможешь?

Диана усмехнулась:

– Если бы ты не был в этом уверен, тебя ведь здесь не было, не так ли?

Я потупился.

– Пожалуйста, не заставляй меня отвечать на этот вопрос.

Диана рассмеялась, тем самым дав понять, что не оскорбилась нашим разговором. Она действительно слишком хорошо все понимала.

– Пройдем в библиотеку.

Мы возвратились в дом, но на этот раз не останавливались в гостевых комнатах, углубившись в ту часть, куда посторонних пускали крайне редко. Это ощущалось в строгом, хоть и утонченном интерьере новых для меня помещений, а также сократившемуся количеству прислуги, попадавшейся на пути.

Библиотекой здесь называли комнату, под самый потолок забитую древними книгами и документами, причем как сохраненными на электронных и кристаллических носителях, так и рукописными. Долгое время считалось, будто великая библиотека Риомма являлась единственным местом в Галактике, где были собраны наиболее редкие и ценные экспонаты галактической литературы, научной и художественной. Быть может, в количестве книг данное собрание ей и уступало, но вот что касалось ценности… Тут уж я никак не мог сдержать восхищенного:

– Ого! Даже трактат Аверре! – я подскочил к стеллажу, среди книг которого, виднелся знакомый темно-синий корешок. Испытывая угрызения совести из-за того, что уничтожил собственный экземпляр, я не рискнул прикасаться к чужому, только пробежался глазами, заодно приметив пару фолиантов и боиджийской флоре и фауне. – Откуда здесь это все?

– Моя мать была не только талантливой лейрой, – равнодушно заметила Диана, нажав несколько кнопок на своем наручном браслете, изначально показавшемся мне лишь незатейливым украшением. – Тебе повезло, что СиОБи не на диагностике.

И пары секунд не прошло, как из дальних дверей библиотеки, ведших, видимо, к еще более редким экспонатам, выплыл знакомый медузообразный лакей семьи Орра. Выплыл и застыл, помаргивая фоторецепторами, будто на призрак наткнулся.

– Ну и на что уставился? – осведомился я, успев позабыть, насколько странным даже для слегка спятившего семейного лакея был СиОБи.

– СиОБи, – предупреждающе проговорила Диана.

Тот мгновенно вышел из ступора, поприветствовав меня взмахом манипулятора и заявив:

– Мастер Риши, не ожидал вас здесь встретить.

Я чуть не рассмеялся. Ну где еще можно встретить настолько раскрепощенную прислугу, которая позволяет себе говорить, что в схемы взбредет, и умудряется при этом не нарушать протокол? Сдержав порыв, я откашлялся в кулак и сказал:

– А вот я тебя ждал. Хотя сам в этом доме тоже оказаться не рассчитывал.

– Тогда зачем пожаловали? – серьезный тон лакея не позволял определить, издевается он или нет, хотя часто-часто помаргивающие фоторецепторы заставляли меня склоняться к положительному ответу.

И потому реакция была соответствующей.

– Не поверишь, но жутко по тебе тосковал!

СиОБи снова застыл, будто бы пораженный моими словами.

– Неужто правда? – А потом очень по-человечески всплеснул культяпками и прибавил: – А я как назло даже корпус не подкрасил. Какой позор! Какой позор!

Свое «какой позор» он повторил еще несколько раз, пока Диана наконец не оборвала его:

– Хватит паясничать. Вы оба!

Я прыснул, а робот тут же подчинился.

– Простите, госпожа. Что я должен для вас сделать?

Диана протянула ему инфочип.

– Нужно, чтобы ты открыл к нему доступ.

Аккуратно взяв чип одним из манипуляторов, СиОБи притянул его к себе и внимательно просканировал фоторецепторами. При этом выглядел он словно профессиональный антиквар, в руки которого попалась необычайно редкая безделица, и даже не забывал время от времени покрякивать от удивления.

– Гляньте-ка, давненько я не встречал такого раритета!

– Ты это о чем?

– Видите ли, мастер Риши, – протянул СиОБи тоном профессора, – инфочипы встречаются различных типов. Есть обычные, практически ничего не стоящие карты памяти, способные переломиться на двое от простого щелчка, есть виды покрепче и защита у них понадежней, а есть такие, что используются лишь в самых крайних случаях. Как, например, вот этот цанийский кристалл, упакованный в обертку из пластика. Удивительно прочная, а главное – защищенная штучка. Тот, кому принадлежал этот чип, просто обожал свои секреты. Иной причины использовать цани я не вижу.

– Откуда обычный лакей может столько знать о кристаллах?

– Не такой уж и обычный, смею заметить, – с ноткой обиды возразил СиОБи. Он повернулся к своей хозяйке и продолжил пояснения, будто его и не прерывали: – Миледи, вещь, которую я сейчас держу, имеет невообразимую ценность, но и грозит немалыми проблемами.