– Удачи! – Любава отсалютовала ему бокалом. – Желаю тебе получить все, что ты хочешь. Мы с тобой отлично проводили время. Я это помню. Если что, где найти меня, знаешь. Я готова помочь всегда и во всем, чем смогу.

– Спасибо, – вежливо кивнул ей дворецкий.

– Сестра вечно делает и говорит назло другим, принимает из детского упрямства твою сторону, – заспорил Любомир. – А это нормально оставлять людей, с кем ты прожил десять лет, вот так… Без помощи?

– Правда, Влад! – поддержал его Никита. – Сейчас не лучший для семьи момент. А ты бежишь, как крыса с корабля.

– Это ваш корабль, разбирайтесь сами, – просто и устало возразил их бывший служащий. – Мне все равно, как мы с вами расстанемся, друзьями или нет.

– Ты не можешь уехать! – снова повторила Софья. Ее глаза уже наполнились слезами. – Да, они все постоянно что-то от тебя требовали. Да, тебе приходилось все это терпеть. Но сейчас половины из них тут не будет. Все наладится. Зачем тебе уезжать?

– Отлично, сестренка! – завелся Дмитрий. – Тебе слуга дороже семьи. Пусть уезжает. Дворецких много. Найдете другого. Чего удерживать человека против его воли? Он имеет право на нормальную жизнь. Влад, мой номер у тебя есть, если что, я тоже всегда помогу.

– Возможно. – Дворецкий улыбнулся уже знакомой веселой ироничной улыбкой. – А пока… Счастливо оставаться. Вечером за ужином мои обязанности на себя возьмет Вика, домработница. Я же с упоением буду собирать вещи.

Он развернулся и неторопливо отправился к дверям, снимая на ходу свои белые перчатки.

– Не жди! – крикнул ему вслед Стас. – От нас сувениров на прощание не будет.

– Лучше деньгами, – не оборачиваясь, парировал Влад.

– Сволочь! – Софья накинулась на брата. – Ты не имеешь права его унижать. За все, что он от вас терпел…

– От нас? – тут же взъелся и Никита. – А ты у нас все так же ангелочек с крылышками? Типа тебя ему терпеть не приходилось!

– Конечно! – подхватил Дмитрий. – Если ей девок не таскали, значит, все в порядке. Ладно…

Он тоже собрался уходить.

– Если отсюда бежит даже дворецкий, мне точно в этом доме больше делать нечего.

– Вот же жуть! – с благоговейным ужасом сказал местный полицейский, наблюдая за изображением с камеры, которую Майк установил в столовой. – Да они тут все больны на всю голову!

Мира в этот момент была с ним полностью согласна. Особенно насчет жути. Она очень боялась, что команда решит ждать Софью в комнате, где свалены все эти ужасные куклы, чтобы поймать эту представительницу Львовых с поличным. Однако Майк ее пожалел и решил застать Софью именно в столовой. Он даже подготовил для дамы все условия.

Полиция после обеда постоянно находилась в доме, ходила по коридорам, заглядывала в разные помещения. И даже сейчас сотрудники местной охраны с помощником участкового были в гостиной и музыкальной комнатах. Зато проход на третий этаж остался свободным. Все остальные члены семьи продолжали сидеть либо в своих спальнях, либо в кабинетах. Потому именно минут за сорок до ужина Софья получила возможность снова сходить за своими игрушками.

И теперь вся команда «Хеймдаля» вместе с полицейским наблюдали эту сцену через камеру. И да, это было страшно. В том, как Софья аккуратно рассаживает кукол вокруг стола, поправляет на них одежду, расчесывает им волосы, расставляет перед ними игрушечные столовые приборы, было что-то неестественное. И еще – это милое, совершенно беззаботное детское выражение на лице взрослой женщины. Пару раз она даже издала какие-то проказливые смешки, будто играя, подсаживалась к куклам, дергала их за руки или проводила пальцами по фарфоровым неживым лицам. Это было явно ненормально! И дико.

– Она не сумасшедшая, – между тем сказал Майк. – По жизни Софья совершенно адекватна. А это некая привычная реакция, скорее всего, защитная. Тогда, в детстве, до совершения над ней насилия, женщина была счастлива в комнате Зои с этими игрушками. И теперь, когда Софья испытывает стресс или какие-то сильные чувства, например сердится, она невольно становится все той же девочкой.

– Они с Дмитрием там обычно бывали, – вспомнила Лиза. – У Зои. И вместе с братом потом, по наущению тетки, делали пакости. Сейчас у нее как раз такое выражение лица, будто она готовит пакость.

– Я даже смогла бы это понять и принять, – возразила Мира. – Если бы так же, по рассказам, не вела себя сама Зоя, навсегда погрузившаяся в детство. Но у тетки-то диагноз! А ты говоришь, Софья здорова.

– Мне тоже слабо в это верится, – поддержал ее полицейский. – А… Кстати, зачем там на столе эти ножницы и отвертка?

– Явно не для рукоделия, – задумчиво заметил Шерлок. – Я бы уже выдвигался к месту действия.

– Я бы тоже предпочел занять свою боевую позицию, – поддержал его полицейский.

– Ну, в принципе пора, – посмотрев на часы, заметил Майк. – Надо быстренько отправить всем Львовым сообщения…

Операция началась.

– Ну что? – агрессивно встретил их Стас в холе первого этажа. – Теперь нас в собственном доме вызывают на ужин?

– Не стоит думать только о еде, – с сарказмом выдал Гном. – Мы, кажется, обещали…

Суть обещания он высказать не успел – где-то недалеко раздался испуганный женский вскрик. Стас тут же рванул прочь, в сторону столовой. Мира тяжело вздохнула, отправляясь вслед за своими коллегами к месту основных событий.

Кричала, как выяснилось, Наталья. Она тоже наверняка была не в восторге от того, что ее вызывают сообщением, как и других. С явным желанием высказаться на эту тему женщина решительно шагнула в столовую и застала безумное чаепитие кукол.

Если изображение с камер пугало, то истинная картина сейчас напоминала просто театральное действие. Знаменитая немая сцена. Наталья прислонилась к притолоке, прикрыв рот рукой, с выражением ужаса и отвращения в глазах, Стас успел пролететь полкомнаты и застыл, будто врезался в стену. Подоспевшие Любомир и Любава прибились к окошку. Эти двое, скорее, были удивлены, чем напуганы. А вот у Софьи осталось на лице все то же милое, несколько беспечное выражение, с легкой полуулыбкой. Последними, уже за всей командой «Хеймдаля» вошли Никита, Григорий и Дмитрий. Первые пополнили местный музей восковых фигур, застыв в изумленном непонимании и беспокойстве. Дмитрий держался лучше, во многом благодаря предупреждениям Гнома.

– Ого! – Он старался быть спокойно-ироничным, но удавалось с натяжкой. – Как ты тут все устроила, сестричка! Прямо как в детстве.

– Как любила Зоя, – у Софьи был тон маленького злого ребенка. – Чтобы наказать.

– А! – Дмитрий явно с трудом держал лицо. – Мы с тобой в детстве часто наказывали других, да? Нас на самом деле Зоя научила.

– За что нас наказывают сейчас? – осторожно поинтересовалась Любава.