А мужчины с нервным интересом пристально осматривали остальных кукол.

– У Гришки точно будет такой же фингал, – заметил Никита. – Как тут. – Он указывал на соответствующую игрушку.

– Интереснее всего у нашего извращенца. – Дмитрий буквально ощупывал куклу.

– Я помню ее. – Мира даже удивилась, когда поняла, что у нее дрожит голос, и поспешила откашляться. – Мы разбирали игрушки в комнате Зои. У этой сломана нога, а из руки шарнир вылетел…

– Софья? – Лиза со странным выражением смотрела на дизайнера. – А почему ты взяла именно эти куклы?

– Легче сделать их похожими. – Голос женщины сейчас звучал мягко и успокаивающе, она, похоже, окончательно вернулась в свое нормальное состояние. – А про Любомира я уже говорила – выбрала ту, которую Зоя потрепала больше остальных.

– Пугающий привет от тетки, – заметил Никита. – Даже интересно, насколько все…

Договорить «сойдется» он не успел. В столовую влетел запыхавшийся Гном.

– Там… это! – начал он, стараясь восстановить дыхание. – Любомир с лестницы слетел. Он к двери бежал – охрана. Он наверх – полиция. Повернулся неловко, зацепился ногой и… «Скорую» Майк уже вызвал.

– Дай угадаю, – предложила Мира, предпринимая просто титанические усилия, чтобы впервые в жизни не заплакать от страха, – у него сломаны нога и рука. И…

– Это мелочи! – недослушал ее Гном. – Он долбанулся виском об ступеньку!

И вновь столовая превратилась в подмостки театра абсурда. Спектакль традиционно закончился немой сценой. Все в полном изумления молчании смотрели на трещину на фарфоровом виске куклы Любомира…

Все разбирательства с полицией, дача показаний, оформления всего и вся заняли добрую часть ночи. Наплевав на диету, измученная переживаниями, Мира сидела на кухне и пила вожделенный кофе, сваренный Владом.

– Более мерзкого и жуткого дела у нас еще никогда не было, – сказала она бывшему дворецкому.

– Брось, – в привычном веселом тоне, который, правда, сегодня давался ему с трудом, ответил Влад. – Если уж ты прекратила лечебно голодать, может, тебе дать клубники?

– Я бы сейчас даже от водки не отказалась, – призналась девушка. – А вообще… Да, во всем этом есть одно большое светлое пятно. Это ты. И клубника. Маленькое пятно.

– Есть и еще кое-что, – заметил он, ставя перед ней мисочку с ягодами и пиалу со взбитыми сливками. – Завтра мы все уже будем далеко отсюда.

– Это почти тост, – наигранно торжественно решила Мира, чувствуя, что напряжение все же начало ее отпускать. – Может, тебя завтра подкинуть до города? Или к нам, в областной центр?

– Спасибо, это трогательно, но… я откажусь, – с вежливым сожалением сказал Влад, вдруг став серьезным. – У меня появилось еще одно дело перед отбытием в мой личный рай.

– Только не говори, что решил остаться! – тут же завелась девушка. – После всего этого…

– Нет, Мира, – бывший дворецкий улыбнулся. – Я просто отдам один долг. Миша ведь так и не успел сказать Дашке, кто ее отец. И это сделаю я. Точнее, я уже договорился с Наташей – завтра отвезу девочку к отцу.

– Прямо вот так… – Мира даже растерялась. – Ты его знаешь? И Наталья ее с тобой спокойно отпускает?.. Прости. Я имела в виду: она не переживает за дочь? Ну, как там все пойдет и прочее.

– Не переживает, – успокоил ее Влад. – Наташа согласилась, просто хотя бы потому, что сейчас девочке тут точно лучше не оставаться. А что насчет меня… Она не может мне не доверять дочь, ведь Дашка моя племянница.

– Да ладно! – Девушка чуть не уронила ягоду. – Ну, это… Прямо как в мексиканском сериале!

– Типа того. – Он невесело усмехнулся. – Только Наташа это знала с первого дня, когда я устроился сюда работать. Мы же с ней были знакомы там, в пансионе моей матери. И да, я знал, что у нее роман с моим старшим братом. Просто мы с ней договорились об этом молчать до поры до времени. А теперь это самое время пришло.

– Да… – растерянно протянула Мира. – Это не мыльная опера, это корейская дорама. Такие сюжеты бывают только там.

Дмитрий перехватил Майка и Гнома в холле, когда братья уже собирались подниматься и собирать вещи.

– Ребята, – он постарался улыбнуться уголками губ. Его подбородок основательно опух, – может, вы в ночь-то не поедете? Как-то совсем не по-человечески вас так отпускать.

– Нет, извини. – Гном отчаянно замотал головой. – Тут прямо как в поговорке: спасибо этому дому, пойдем к другому.

– В гостях хорошо, а дома лучше, – поддержал его младший брат.

– Ладно. – Дмитрий произнес это так, что сразу становилось понятно: его предложение было только формальностью. – Я тут вспомнил… Про Мишу. Мы тогда поминали папу Юру – как раз в тот вечер, когда отравили Машку, – и Любомир куда-то выходил. Все, правда, были пьяны и не заметили. Просто потом я слышал, как Мишка сказал утром Владу, что Любомир где-то тоже находит коньяк, как у папы Юры. Еще посмеялся, настоящий ли этот напиток, как у старика. Я думаю, Любомир его за это и убил. Мишка еще что-то такое тогда ляпнул типа… Странный у нас братец, ловит девиц не в клубах, а растит себе любовниц прямо в галерее.

– Вот именно это и было его приговором, – с сожалением подтвердил Майк. – Мира нашла несколько обращений в полицию. Девочки. Они не помнили, когда и кто это с ними сделал, но… Они все ходили в художественную школу и были как раз в его галерее на этюдах.

– Урод, – с отвращением высказался Львов. – Чтоб он овощем на всю жизнь остался! И кстати…

Он чуть помялся:

– Я чего хотел спросить. Соня… Она же на самом деле не ненормальная?

– Она вменяема, – пояснил шеф агентства. – Мой братишка на удивление точно все объяснил: посттравматический синдром. Но она сильная, сама посещала психотерапевта. И… знаешь, если она смогла влюбиться во Влада, значит, у нее есть шанс. Ей просто нужна правильная терапия и простое человеческое понимание.

– Это радует, – заметил Дмитрий. – Я думаю, мне все-таки не удастся сбежать в полном смысле этого слова. Дочь, племянник, теперь еще и сестренка. У меня будет целый сиротский приют.

– Я думаю, ты справишься, – ободрил его Майк. – Да и остальные помогут. Вы же теперь как осколки айсберга. Все равно будете пытаться плыть друг к другу.

– Романтично, но не обнадеживает, – отозвался теперь уже старший из Львовых. – Но спасибо.

Шеф агентства расценил это как предложение уйти и, кивнув, отправился наверх по этой проклятой лестнице.

– Интересно это, – глядя ему вслед, прокомментировал Дмитрий. – Всегда с некоторым удивлением смотрел на нормальные семьи. Хотя… он тебя не раздражает?

– Братишка? – уточнил Гном. – Бесит, конечно. Но он лучший.