Покрытая копотью фигура вынырнула из-за камня как-то подозрительно близко, за ней брела такая же черная лошадь. И с нее свисали тонкие, неестественно белые руки.

– Ох, светлые боги, – горестно ахнула Миэль, лихорадочно рассматривая всадника в попытке понять, кто это.

– Сиди спокойно, сейчас я разверну коня, – предупредил, останавливаясь маг, и девушка облегченно всхлипнула.

Но тут же перевела взгляд на безжизненно обвисшего эльфа, потерявшего где-то и венок, и часть шевелюры.

– Что с ним?

– Ожог… – мрачно буркнул Лебруз. – дойдем до последней стоянки, буду лечить. Я уже бросил на них регенерацию и исцеление, но огонь магический…

Объяснять, что это значит, маг не стал. Развернул лошадей и торопливо повел свой маленький караван вниз, в небольшую расщелину где они обедали менее часа назад. Обратно лошади бежали намного живее, только конь Итенса изредка странно хрипел и все чаще спотыкался. Маг оглядывался на него, хмурился и все жёстче подгонял лошадей. А едва добравшись до места стоянки, метнулся к коню Итенса и снял с него сначала эльфа, потом привязанного позади седла Лиса. Эми уже спешилась, торопливо сгружала с лошадей дорожные сумы. Теперь это было легче, чем в первые дни, их запасы существенно поубавились.

Пока девушка разбиралась с животными, дружно побредшими вниз по расщелине, туда, где можно было пробраться к буйной речке, маг, расстелив под стенкой пушистый эльфийский коврик, уложил на него друга и занялся целительством. Эми направилась к нему, искренне веря, что ее помощь может пригодиться. Подержать, намазать… мать учила ее бинтовать раны и накладывать лубки. Но Лебруз ее даже не подпустил. Резко махнул рукой, ставя туманный щит, и сердито предложил посидеть спокойно.

Обида ударила по сердцу острым ножом, больно, горько, незаслуженно. За что? Она-то в чем виновата? Ведь изо всех сил старалась вести себя как парнишка, не кокетничала, не смеялась, молчала, когда они разговаривали, ела торопливо и тихо как мышка, сразу после ужина уходя в тишину опостылевшей кибитки.

А он все равно зацвел… и даже сейчас, спящий и еле живой, сквозь изредка кривящую губы муку, улыбается чему-то так мягко, по- детски, что у Эми слезы на глазах вскипают. Вот за что ей такие испытания?

Девушка отошла подальше, к вещам, вытащила из мешка туго скрученный тюк одеяла, расстелила на соломе, оставшейся от прошлого раза. Посидела немного, искоса поглядывая на склонённую спину Дейна, вздохнула и достала черствую горбушку и кусок сыра. Судя по всему, ночевать им придется тут, и значит нужно будет помочь Дейну установить шатер. Теперь Эми очень жалела, что раньше не научилась этого делать, маг и без того устал и потратил много энергии. Но хоть животных привязать и дать им корма она сможет.

Миэль вспомнила про фураж и помрачнела. Его везли всего один мешок, и эльф на каждой стоянке выращивал из горстки зерен целый стожок тяжелых, налитых колосьев. Чем они теперь будут кормить животных в промороженных, неприютных ущельях, она не могла даже представить.

Вскоре вернулись лошади, фыркая, потянулись к мешку. Эми поднялась, нерешительно оглянулась на мага, тяжко вздохнула и направилась к животным, привязать. И тотчас замерла в растерянности, оглушённая новой неприятностью. Животных было только двое, конь Итенса пропал. Девушка поторопилась привязать хоть этих, потопталась рядом, вглядываясь в ведущую к потоку тропу, почти утонувшую в вечерней тьме и со вздохом вернулась на свое место. Идти куда-то в неизвестность искать лошадь ей точно не стоило, это был тот самый неразумный шаг, против которого каждый день предостерегали ее спутники. Значит нужно ждать… хотя бедное, израненное животное очень жаль. Да и продолжать путь без него, с раненым Итенсом им будет намного труднее.

Дейн тяжко поднялся, передвинулся к тихо лежавшему на соломе Лису и снова сел, прямо на камни. И от того с какой непривычной неуклюжестью и неаккуратностью он это проделал, у Эми снова больно кольнуло сердце. Про обиду она уже успела позабыть, злопамятной никогда не была. А тем более – глупой и упрямой. И понемногу сообразила, что Дейн сердился вовсе не на нее.

Может на несвоевременную ветреность Итенса, или на подлецов, понаставивших опасных ловушек на всех тропах, ведущих в драконьи пределы. А вполне вероятно – на стечение обстоятельств, по каким в этот момент он ехал не во главе отряда. Или даже на Лиса, не сумевшего распознать ловушку.

Хотя возможно просто не хотел, чтобы она смотрела, как он раздевает эльфа… или еще проще, не любит, чтобы глядели ему под руку. Эми точно известно, такие люди встречаются довольно часто. Вот у них сосед, сапожник, всегда запирался на ключ, когда начинал шить новые туфли. Рушер всегда его поддерживал, говорил что ему и самому лучше писать письма и отчеты без надзора. И даже отчима как-то отправил, чтоб не мешался.

– Все… – прибрел поближе Лебруз, бросил на камни одеяло и почти свалился на него, – прости, Эми… я немного посплю.

Ответить девушка не успела, маг уже закрыл глаза и ровно засопел. Несколько минут она сидела, озадаченно оглядывая неустроенную, неприютную стоянку, спящих на другой стороне кострища раненых, голодных коней и кучу багажа. Закат догорал стремительно, сгущалась вечерняя мгла а из ущелья поднимался туман.

Значит очень скоро станет совсем темно, холодно и сыро, а шатер так и останется в мешке. И костер никто не разожжет, и горячего взвара, как и укромного отхожего места тоже не будет. Так чего она сидит? Надо попытаться сделать хоть что-нибудь.

Первым делом конечно сбегать за дальние камушки, позже она просто не найдет обратный путь. Потом перевести лошадей, хорошо, что за эти дни Эми поняла главное правило их размещения. Лошади должны быть укрыты от нападения волков и одновременно стоять не слишком близко к шатру. Плоды их жизнедеятельности довольно пахучи. И тут было только одно подходящее место, в глубине расщелины, но до него их нужно было вести мимо Итенса. Следовательно – очень осторожно, проход между камней в ширину всего три шага.

А раздумывать времени нет…

Миэль подхватилась с места, бросилась к мешку с зернами и набрала в миску. Отнесла на то место, где собиралась поставить коней и высыпала на плоский камушек. А вернувшись, отвязала свою лошадку, как самую послушную и сунув под нос горсть корма, повела в укрытие.

Умное животное сразу смекнуло, чего от нее ждут, и шло послушно и аккуратно, обходя и багаж и спящих. Привязав ее, Эми стерла со лба пот и направилась к второму коню. Он оказался еще сообразительнее, едва ощутил, что повод свободен, развернулся и потрусил к подружке. У девушки дух от ужаса перехватило, при виде того, как бесцеремонно крупный конь перешагивает через ноги Дейна, но все обошлось. Конь присоединился к весело хрупавшей зерном лошадке, Эми поспешно его привязала, досыпала им корма и вернулась на стоянку.

К этому моменту она отчетливо понимала, что шатер ей не поставить никакими усилиями, и Миэль его просто развернула. Накрыла одним концом Дейна, другим замотанных в повязки Итенса и Лиса и начала перекладывать багаж таким образом, чтобы он образовал стенку от сквозящего по расщелине сквознячка. Ее собственную лежанку пришлось перенести ближе к Итенсу и потом осторожно заползать под шатер, ставший им на эту ночь общим одеялом. Когда Эми наконец устроилась и затихла, ущелье уже полностью перешло под власть ночи. Глядя в усыпанное звездами небо и перебирая в памяти этот нелегкий день, девушка невольно всплакнула, и тут же, устыдившись своей слабости, поспешила стереть непрошенные слезы. Ее спутникам пришлось намного хуже.