– Какую книгу?

– «Cara Teresa» Ренато Лучиано, – без запинки выпалил Роджер. – Восхитительно грязная книжонка, и в Англии еще не опубликована. Я, знаете ли, довольно бегло читаю по-итальянски. Книга и сейчас у меня в комнате, если хотите, сами посмотрите.

Генри вопросительно взглянул на Спецци, тот кивнул и подтвердил:

– Да, книга там.

– Вы видели пистолет Хозера? – спросил инспектор.

– Да. Он лежал на столе.

Генри испытующе смотрел на Роджера. Лицо молодого человека являло собой воплощение искренности и простодушия.

– Признаюсь, я безгранично рад, что снял этот камень с души. Какое невероятное облегчение, что в конце концов я не оказался связанным с Хозером и его контрабандными делишками.

– Кстати о контрабанде, – сказал Тиббет. – Из чего должен был состоять ваш груз?

– Часы, – без колебаний ответил молодой человек.

– Вы уверены?

– Конечно. Мы условились, что я стану бывать здесь дважды в год – летом и зимой. Хозер велел мне всегда приезжать с компанией, на дешевом поезде, сказал, что это будет хорошим прикрытием. И каждый раз я должен был увозить отсюда весьма крупную партию. Впоследствии мне предстояло привозить и груз из Англии, но это мы подробно не обсуждали. Конечно, состояния это мне не принесло бы, но могло дать постоянный источник небольшого дохода.

– Можете считать, вам чрезвычайно повезло, что Хозер недолго прожил и не успел втянуть вас в свои дела сильнее, – мрачно сказал Генри. – Знаете, часами вам долго промышлять не пришлось бы. А пути назад уже не было бы. Искренне надеюсь, что вы усвоили урок.

– Вам нет нужды повторять дважды, – смиренно подтвердил Роджер. – Отныне – только сугубо легальная деятельность.

– А теперь, когда вы сделали свое чистосердечное признание, – с легкой иронией произнес Тиббет, – поговорим о втором убийстве. Мне нужно самое что ни на есть точное описание всех ваших сегодняшних передвижений.

– Большинство из них вам известны, – сказал Стейнз. – Утром мы вышли вместе со стариком Бакфастом, совершили спуск по третьему маршруту, потом отправились на Альпийскую розу, где подцепили Герду. Ленч у нас, как вы знаете, был в «Олимпии», а как только закончился перерыв на подъемнике, мы поехали наверх, чтобы еще раз спуститься по третьему маршруту, пока туда не набежала толпа.

Он помолчал, потом добавил:

– Могу честно сказать, что все мы трое знали о вашей предстоявшей вечерней встрече с Марио.

– Знали? – удивился Генри. – Откуда?

– Мы поднимались прямо за Пьетро, который ехал за своими подопечными, и пока надевали лыжи наверху, я слышал, как он разговаривал с Марио. Похоже, он волновался за старика. Должен сказать, я и сам заметил, что тот выглядит как привидение. Короче, я слышал, как Пьетро сказал: «Отец, ты упрямый старый дурак. Почему бы тебе просто спокойно не вернуться домой?» А Марио ответил: «Я уже говорил тебе, что вечером встречаюсь с синьором Тиббетом, и ничто меня не остановит». – Конечно, – уныло добавил Роджер, – я один понял, о чем они разговаривали, – по крайней мере, не думаю, что Герда знает итальянский. А уж полковник не знает точно. Но я, как идиот, все им разболтал.

– И что они сказали?

– Да ничего особенного. – Стейнз нахмурился. – Мы договорились съехать по третьему маршруту, и тут Бакфаст засуетился: мол, взял не те лыжные очки. Он настоял, чтобы мы зашли за другими в отель, и продержал нас там столько, что чертова трасса к тому времени, когда мы там появились, оказалась забита людьми, и все удовольствие было испорчено. Тем не менее… на чем я остановился? Ах да, Марио. Мы с Гердой немного посплетничали о том, что нужно от вас Марио, потом вернулся полковник, и мы с ним отправились к спуску. Но, как я уже сказал, народу на нем было как на Пикадилли-сёркус в час пик, поэтому, спустившись, мы решили снова перебазироваться на Альпийскую розу. Закончили кататься без четверти пять и пошли пить чай в «Олимпию». Кстати, барон тоже там был.

– Вы с ним говорили?

– Не то чтобы говорили. Он ведь малый не слишком общительный. Просто холодно кивнули друг другу. Он ушел за несколько минут до нас. Когда мы садились на подъемник, Карло сказал, что мы – последние, барон уже уехал наверх.

– В котором часу это было?

– Честно говоря, не помню. Незадолго до половины шестого, полагаю. Мы не засиживались за чаем.

– Насколько я понимаю, вы ехали последним.

– Да. Герда – первой, потом полковник, потом я.

– И вы видели, как Марио едет вниз?

– Да… но я не знал, что это он. Мне такое и в голову не приходило, пока мы не обнаружили, что старика нет на верхней станции.

– Какую часть пути вы проехали, когда встретились с ним?

Роджер помолчал.

– Наверное, больше половины… Трудно сказать точно.

– А теперь, – попросил Генри, – хорошенько подумайте, потому что это важно. Не видели ли вы, чтобы что-то упало с подъемника, – ну как если бы кто-то, ехавший впереди вас, что-то бросил или уронил…

– Пистолет? – слабо улыбнулся Роджер. – Нет. Имейте в виду: я ни в чем не готов поклясться, но почти уверен, черт возьми, что я бы такое заметил.

Похоже, больше Роджеру нечего было рассказать, поэтому Тиббет отпустил его к остальным, которые уже приступили к ужину. Генри предложил, чтобы им – ему, Эмми, Спецци и его помощникам – ужин принесли в кабинет, тогда он смог бы во время еды пересказать капитану суть своей беседы с Роджером. Они почти покончили с основным блюдом, когда зазвонил телефон. Генри снял трубку.

Это был врач из Санта-Кьяры.

– Предварительное заключение, инспектор, – бодро сказал он. – Смерть наступила от выстрела в сердце из пистолета 32-го калибра; рана почти идентична ране Хозера, хотя я бы сказал, что расстояние, с которого произведен выстрел, на этот раз немного меньше, – впрочем, определить его с точностью до нескольких дюймов невозможно. Смерть была мгновенной и наступила в пределах одного часа до момента осмотра. С вашего разрешения, я прямо сейчас отправлю обе пули на экспертизу. Будет нетрудно установить, выпущены ли они из одного и того же оружия.

Не успел Генри положить трубку, как телефон зазвонил снова. На сей раз звонили капитану, который ответил с набитым ртом. Послушав несколько секунд, Спеицци быстро проглотил еду, попросил собеседника не вешать трубку и повернулся к Тиббету. Глаза его блестели от волнения.

– Энрико! – воскликнул он. – Они нашли пистолет!

– Слава богу, – с облегчением произнес Генри. – Где?

Снова последовал короткий телефонный разговор, после чего, прикрыв ладонью микрофон, Спецци сообщил:

– Под подъемником – в футе от пилона, примерно в трех четвертях пути вниз. Спрашивают, что с ним делать.

– Пусть запишут все данные: номер, производителя и так далее и сообщат нам по телефону. Потом пусть сразу отправят на экспертизу вместе с пулями и скажут, чтобы обязательно сняли отпечатки пальцев.