Краем глаза Кир увидел, что сектант, который забрал у них оружие, достал пистолет. За доли секунды Кир вытащил из голени сапога маленький нож. Лезвие сверкнуло в воздухе и с легкостью вошло в горло сектанта, выбив из него хрип.

– Ты идешь? – крикнул Август. Возле его ног валялся Влад без сознания.

Кир кивнул. Вырвал из смертельной хватки Орфелиуса статуэтку, обмотал ее тканью и отдал Августу, а сам подхватил Вивьен на руки. Бросил последний взгляд на Главу Секты и поморщился. Пена возле рта, предсмертные судороги. Неизвестно, сколько он еще протянет. Кир посмотрел на бледное лицо Вивьен, и сердце сжалось. Девушка дышала, но каждый вздох мог стать последним.

– Быстрее, Кир! Сектанты могут нагрянуть с минуты на минуту.

Они с трудом ориентировались в коридорах поместья, но в конце концов выбрались наружу. Солнце уже искрилось на горизонте, опаляя снежные деревья алым светом.

– Поезжай к Азалии. Только она сможет спасти Вивьен. Поспеши, Август, – голос Кира оборвался, – я не смогу потерять еще и Вивьен. У меня не хватит сил.

Капитан Нагаев кивнул и взлетел на лошадь. Без лишних слов он пришпорил животное, оставляя после себя снежный шлейф.

– Глупышка, что же ты наделала? – И Кир запечатлел на лбу Вивьен поцелуй.

Дорога до поместья показалась бесконечной. Он не чувствовал ни холода, ни усталости, ничего. Только страх. Когда они добрались до дома, рассвет полностью царствовал над Русамией. Вивьен начала бредить. С ее губ слетали путаные слова и фразы, но постепенно голос крепчал и произносил все более связные предложения. Кир как сумасшедший ворвался в поместье и приказал разжечь в гостиной камин. Руки дрожали, когда он положил Вивьен на диван. Круг замкнулся. Здесь он впервые увидел девушку и здесь может потерять.

Азалия была слишком стара для поездок верхом ранним зимним утром. Скомканные объяснения Августа больше запутывали, чем проясняли ситуацию. Пришлось задать много вопросов, чтобы разобраться, что случилось. К тому времени, когда они подъехали к особняку графа Мавроса, на душе Азалии повис груз предстоящей трагедии. Она сразу поняла, выхода нет. Сегодня кто-то умрет.

Прижимая к себе проклятую статуэтку, она спешилась с лошади и поспешила к входной двери, которая шаталась на ветру. Никто не потрудился ее закрыть. В поместье Азалия интуитивно двинулась к маленькой гостиной, где совсем недавно пыталась предостеречь Вивьен от необдуманных поступков. Но девчонка потеряла голову, сошла с ума от мести.

– Кир!

Она застала графа, склонившегося над телом Вивьен. Мужчина стоял на коленях и горячо молился всем известным богам. Услышав Азалию, он поднял на нее взгляд покрасневших глаз и прошептал:

– Азалия, умоляю тебя. Спаси ее…

Она не слышала в его голосе столько боли с той ночи, когда граф потерял семью.

– Август рассказал мне, что случилось. – Азалия подошла к Вивьен и положила ладонь на ее разгоряченный лоб. – Ты ведь понимаешь, что это не обычная лихорадка, Кир? Это проклятье. И Вивьен жива только потому, что оно еще не подействовало. Как только князь Орфелиус умрет, смерть заберет ее тоже.

– Нет! Азалия, ты не понимаешь, если Вивьен не станет, я умру тоже. Я не выдержу еще одной потери. – Кир распахнул глаза и смотрел на Азалию, как потерянный ребенок. Она снова увидела маленького мальчика, которого знала и любила с младенчества. Как сказать ему, что она бессильна против родового проклятья?

Азалия отвернулась от него и уставилась на Вивьен. Рыжие волосы девушки разметались по подушке. Грудь тяжело вздымалась. Бисеринки пота скатывались по вискам. Вдруг тело Вивьен выгнулось дугой, а зеленые глаза распахнулись. Она закричала, вцепившись пальцами в обивку дивана.

– Вивьен! – Кир наклонился над ней, но она оттолкнула от себя мужчину. И тут же без сил упала на диван.

– Я – Надия Герард. А твоя Вивьен умрет. – Девушка вновь выгнулась дугой, будто кто-то рвал ее изнутри на части. – Плата за желание – смерть. Она должна заплатить.

– Что здесь происходит? – В гостиную вбежал капитан Нагаев.

– Август, держи ее ноги, – крикнула ему Азалия, – Кир, а ты руки. Не давайте ей дотянуться до острых предметов. Она убьет себя.

Мужчины навалились на девушку, которая извивалась, как уж, и была намного сильнее, чем казалась.

– Что с ней, Азалия? – С лица Кира сошли последние краски.

– Перед тобой Надия Герард, Кир. Прабабушка Вивьен. Перед смертью она поклялась защищать свою дочь, а предсмертная клятва самая страшная, Кир. Злость Надии была заточена в статуэтку. И ждала, когда кто-нибудь осмелится загадать желание, тем самым выпустив ее наружу. – Азалия поежилась под пристальным взглядом Вивьен. Это был взгляд, переполненный чистой яростью.

– И что теперь делать? Вивьен умрет?

– Клин клином вышибают, – прошептала Азалия и размотала статуэтку. На ней еще осталась кровь Вивьен. Ее должно было хватить. – Моих сил недостаточно, чтобы заточить проклятие навечно. Только на сто лет. Но статуэтку нельзя разбивать, лучше спрячь. Иначе все будет напрасно.

– А что будет через сто лет?

– Все повторится. – Она выдохнула, сердце сжалось от боли. – И желание Вивьен исполнится. Потомок князя Орфелиуса умрет, и потомок Вивьен тоже. Мне очень жаль.

Кир покачал головой:

– Мне все равно. Только спаси ее, Азалия. – И он снова схватил девушку, когда та опять стала вырываться.

Азалия кивнула и стиснула статуэтку пальцами. Губы почти беззвучно зашептали желание, а когда последний звук вырвался из ее груди, словно молния пронзила тело Азалии, и она упала на колени. Статуэтка выпала из рук и покатилась по полу.

Вивьен потеряла сознание, и Кир обернулся. Сначала он не понимал, что произошло, но постепенно до него дошло.

– Нет! – закричал он и бросился к Азалии.

Она едва дышала, сердце болело все сильнее, и перед глазами плясали алые точки.

– Азалия, почему именно ты? – Голос Кира едва долетал до нее.

Она нашла силы улыбнуться:

– Потому что ты мне как сын, Кир. И ты любишь ее. По-другому это проклятье не остановить. А цену желания ты знаешь. Так пускай лучше умру я, которая прожила долгую и счастливую жизнь.

– Нет, нет…

Она уже не видела его, только чувствовала, как Кир прижимает ее к себе и укачивает, словно ребенка.

– Не бойся, Кир. Я еще вернусь в этот мир. Мы все возвращаемся. Рано или поздно…

Русамия. Велидар. 1959 год

Феликс?

Лили нашла его в спальне. Муж стоял возле окна, наблюдая за танцующими в воздухе снежинками. В комнате царил разгром. Перевернутое кресло, ободранный балдахин, вывернутые наизнанку тумбочки в письменном столе. Лилия осторожно переступила через разбросанные вещи, которые были растоптаны хозяином, и подошла к мужу. Дрожащей рукой коснулась его плеча.