Густав почему-то нахмурился еще сильнее, будто обиженный моими словами.

– Скажи, Мелисса, я очень тебе противен? – внезапно спросил он.

– Что? – переспросила я, подумав, что, наверное, ослышалась.

– Я тебя совсем не привлекаю как мужчина? – терпеливо повторил Густав и осмелился бросить на меня быстрый осторожный взгляд.

Если бы мое тело повиновалось мне, то я подняла бы руку и покрутила бы указательным пальцем у виска. Что за непонятные вопросы?

– Это ты к чему спрашиваешь? – настороженно поинтересовалась я.

– Вообще-то, это неприлично: отвечать вопросом на вопрос, – внезапно окрысился Густав и встал. Обронил, глядя на меня сверху вниз: – Не хочешь – не отвечай. Это было глупо с моей стороны.

После чего развернулся с явным намерением выйти прочь из комнаты.

– Подожди! – воскликнула я, испугавшись, что он в самом деле сейчас уйдет.

Густав словно нехотя остановился. Повернул ко мне голову, продолжая смотреть хмуро и исподлобья.

– Вообще-то, если ты был бы мне совсем противен, то я бы орала как ненормальная, когда по ошибке оказалась в твоей постели, – произнесла я, пытаясь говорить как можно более спокойно и даже весело. – И ни за что не стала бы выгораживать тебя перед Энтони.

Густав расцвел робкой улыбкой. Опять вернулся на свое место и сел на самый краешек стула.

– Слушай, я сейчас скажу одну вещь, ты только обещай, что выслушаешь меня до конца, – попросил Густав. – Хорошо?

– Ты меня интригуешь все сильнее и сильнее, – призналась я, невольно напрягшись.

Что еще он собирается мне поведать? Какую страшную семейную тайну открыть? Неужели за то время, пока я была в обмороке, Чейс умудрился еще что-нибудь вытворить?

– Мой дед – та еще сволочь, – с чувством выдохнул Густав. – Он упрямый как осел. Нет, как тысяча ослов! И если он вбил себе что-нибудь в голову – то легче отрубить ему эту самую голову, нежели пытаться переубедить.

– Я заметила, – с иронией проговорила я.

– Я боюсь, он не оставит нас в покое, – грустно сказал Густав. – Будет предпринимать все новые и новые попытки устроить нашу свадьбу. Уж не знаю, почему эта идея настолько запала ему в душу.

– Наверное, потому, что он впервые в жизни получил настолько серьезный отпор? – предположила я. – Все всегда соглашались с любыми его требованиями. Где он не мог действовать силой и уговорами, в ход шли деньги и связи. Вспомни Энтони. Даже следователю по особо важным делам пришлось принять участие в разыгранном твоим дедом спектакле, хотя он не мог не понимать, что это будет стоить ему карьеры, если все откроется. А тут родной внук вдруг дал ему настолько решительный отпор. Наверняка твоему деду обидно до жути.

– Возможно, ты и права, – согласился со мной Густав. – Дед любит с гордостью говорить, что он никогда не проигрывал. И в этом заключается огромная проблема для меня. Мне даже страшно предположить, куда его заведет неуемная фантазия. Поэтому…

И запнулся, как будто не смея завершить фразу.

Я уже догадывалась, куда он клонит. И не знала, радоваться этому или огорчаться.

– Почему бы нам не дать ему то, чего он так отчаянно желает? – почему-то шепотом предложил Густав. – Давай сыграем эту проклятую свадьбу!

– Это, наверное, самое оригинальное предложение руки и сердца, которое когда-либо получала какая-нибудь девушка, – не удержалась я от сарказма.

– Я серьезно, Мелисса. – Густав дернул щекой, как будто прогонял невидимого комара. – Понятное дело, наш брак будет фиктивным. Как я говорил тебе раньше и готов повторить опять, я не собираюсь принуждать тебя к выполнению супружеского долга. Отдельные спальни, полное невмешательство в жизнь друг друга. Главное условие: любовников домой не таскать и соблюдать хоть подобие приличий. Пусть дед успокоится. А там, глядишь, и развод оформим. К тому же дед у меня более чем преклонного возраста.

Я молча кусала губы, слушая рассуждения Густава.

Да, пожалуй, он предлагает наилучший выход из сложившейся ситуации. Если мы поженимся, то нам больше не надо будет ждать очередной подлянки от Чейса Одрона, взбешенного нашим неповиновением. К тому же мы получим фирму.

Но…

Почему у меня так гадко на душе от слов Густава? Особенно от его фраз про невмешательство в личную жизнь друг друга и любовников?

Да, Мелисса, ты все-таки категорически не умеешь выбирать себе мужчин. Сначала я связалась с мошенником, встречавшимся со мной лишь из-за денег семьи. А теперь умудрилась влюбиться в Густава, который, по всей видимости, не испытывает ко мне никаких чувств. Ну, возможно, только симпатию, но не больше.

– Я, безусловно, не настаиваю, – торопливо добавил Густав, видимо, настороженный моим слишком долгим молчанием. – Мелисса, ты вправе выбирать сама. Но я думаю, что это будет неплохим выходом для нас обоих. Мы друг друга не раздражаем, более того, нас связывают общие проблемы. – Хмыкнул и добавил с натянутой улыбкой: – Честное слово, я не буду тебе досаждать и приставать!

– Мне нужно подумать, – сухо проговорила я. – Твое предложение застало меня несколько врасплох. Я полагала, что ты до последнего будешь стоять на своем желании сохранить независимость от Чейса.

– А это и будет основным условием, при соблюдении которого свадьба вообще окажется возможна, – проговорил Густав. – Если он не оставит нас в покое, то и развод не заставит себя долго ждать.

Как легко он, однако, говорит о разводе! Стоит признать очевидный, хоть и весьма неприятный для меня факт. Густав точно не любит меня.

– Мне надо подумать, – повторила я. Кашлянула и добавила, с нарочитой гримасой страдания прикоснувшись ладонью ко лбу: – Прости, но я бы хотела отдохнуть. Голова что-то разболелась.

– Да-да, конечно. – Густав тут же встал. Проговорил, внимательно и серьезно глядя на меня: – Мелисса, из нас получится отличная пара.

Я ничего не сказала в ответ. Проводила его взглядом, дождалась, когда за ним захлопнется дверь, и лишь после этого издала глухой стон.

Почему я такая невезучая? И что мне теперь делать, спрашивается? Принять предложение руки и сердца от мужчины, который действительно мне нравится, но знать при этом, что мои чувства невзаимны? А смогу ли я вытерпеть эту пытку любви без взаимности, когда буду видеть Густава каждый день? Лечат время и расстояние. Самым верным с моей стороны будет послать его ко всем демонам, вернуться в Аррас и погрузиться в работу, пытаясь по осколкам собрать дважды разбитое сердце.

Я просто поразительно «везучий» человек. Столько всего наворотила за пару дней!

Кряхтя, я приподнялась и села. Опустила ноги на пол.

Наверное, это не самая лучшая идея. Последствия парализующих чар еще не прошли полностью. Но простыни буквально жгли мне спину. Если я продолжу лежать, то буду вновь и вновь прокручивать одни и те же мысли по кругу. Хватит! Надо отвлечься.