его жизненную силу. Желая научить эту юную особу новым премудростям страсти, к поцелую Роберт подключил язык, чем вызвал вспышку удивления.

Руки мужчины опустились на талию, прижимая к себе. Аромат её кожи и волос дурманил, хотелось увидеть её без всего, именно такой, какой её создал Светлый. Первозданной, чувственной, неистовой, настоящей женщиной.

Прервав поцелуй, Роберт отстранился и направился к одному из шкафов что бы через мгновение вернуться. Его тяжёлые шаги и скрип половиц отдавались в теле, вторя ударам сердца. От такого жаркого поцелуя, больше всего на свете хотелось прикрыть глаза и облизать губы.

Воспитание боролось с желанием, учитывая полумрак, желание победило. Именно в этот момент Роберт вернулся. Оставшись за спиной девушки, он произнёс:

— Закройте глаза и не открывайте пока я сам вам это не разрешу.

Подчинившись, Талина почувствовала как супруг направляет её, а потом на шею опустилось нечто массивное. Металлический щелчок застёжки и шёпот у самого уха.

— Можете открывать.

С предвкушением открыв глаза, она увидела себя. Из-за новой обстановки она и не заметила зеркало в массивной оправе на стене. Тяжестью на шее ощущалось массивное ожерелье. Жемчужные нити обвивали тонкую шею спускаясь ниже. Это украшение было очень старым даже на вид. За ним следили но, оно было рассчитано на совершенно другую моду, на платья полностью закрывающие грудь. Но даже сейчас, это ожерелье смотрелось великолепно.

— Это ожерелье было изготовлено на заказ моим дедом для его жены. Каждую жемчужину он добыл лично и в руках лучшего ювелира. Украшение, достойное Королевы. Это теперь твоё.

— Но мне не нужны украшения. — тихо ответила девушка, чувствуя смятение. Она не любила украшения, но несмотря на тяжесть, это ожерелье манило своим перламутровым блеском. В пламени свечей, даже её кожа выглядела иначе, а во взгляде словно появилась томность.

— Это фамильная реликвия. И я хочу что бы вы остались только в нём.

Талина зарделась, представив себе это. Прикоснувшись пальцами к прохладным бусинам, она повернулась к мужу, опустив взгляд.

— Что-то не так? Я вас чем-то обидел?

— Нет. Я не знаю как отнестись к такому подарку. Всегда думала что массивные украшения это лишнее.

— Что касается выходов в Свет, то статус надо поддерживать даже при полном нежелании. Иначе перестанут воспринимать всерьёз, но дома вы вольны делать что хотите. Можете носить что хотите. А видеть это ожерелье на вас, небольшая радость для моих глаз. Не потому что я воспринимаю вас как вещь, а потому что я вижу вас достойной всех сокровищ мира.

Закончив говорить, Роберт склонился к губам девушки что бы снова поцеловать. Она не хотела сопротивляться, не хотела быть сильной, колкой или язвительной.

Он взял на себя инициативу, и вскоре в их крови вспыхнул огонь. Этот поцелуй походил на исполнение сложного танца, где каждый из партнёров был силён и стремился поделиться этой силой. Сохраняя за Робертом право первенства, Талина уступала только в последний момент, чем распаляла мужчину ещё больше. Сердца супругов бились в унисон. Ритмом их биения управляла страсть. Поцелуй становился все более пылким.

Если бы они были в танце, девушка точно бы уже упала, сломленная столь частым ритмом. Сама того не заметив она прижималась к телу Роберта, не желая размыкать пылких объятий. Не прерывая поцелуя, он с ловкостью карманника поддевал крючки верхнего платья, что бы получить доступ к столь желанному телу.

Когда платье упало к ногам Графини, он резко повернул жену спиной к себе, чтобы развязать пояс нижней юбки. Его стремительные нетерпеливые рывки показались Талине довольно грубыми. Но эта грубость никак не задевала её гордость. Роберт опустив голову, пытался развязать узел пояса, но тот не поддавался. Вынув из ножен кинжал, с которым не расставался даже во время сна, он аккуратно поддел ткани и в пару рывков разорвал пояс на нижней юбке.

Теперь молодая Графиня была беззащитна, ведь на ней остались только сорочка, чулки, подвязки и розовые атласные туфельки. Однако ткань сорочки была такой тонкой и прозрачной, подобной паутинке, и когда Роберт положил руку на талию, она не почувствовала, что между ладонью мужчины и ее кожей есть какая-то преграда. Это восхитительное чувство близости вызывало дрожь, ведь в прошлую свою попытку соблазнения, была выбрала более плотная сорочка.

Талина и не рассчитывала, что муж будет на неё смотреть в таком виде. Но он смотрел, с обожанием и вожделением. На этот взгляд она наткнулась когда повернулась что бы помочь ему раздеться. С мужским костюмом было куда как проще. Но это была прекрасная возможность, что бы прикоснуться к нему, привыкнуть к ощущению кожи под пальцами.

— Теперь пришла моя очередь, — сдавленным от едва сдерживаемой страсти голосом промолвил Роберт оставшись в одних штанах.

Его взгляд скользнул по прекрасному женственному телу в прозрачной шелковой сорочке и этот взгляд был таким же обжигающим как дыхание. Пока Талина его раздевала, он то и дело наклонялся к её губам, что бы поцеловать. Графиня с замиранием сердца ждала, что будет дальше.

Потянувшись вперед, Роберт придвинул к ней табурет, который стоял у стены, и опустившись на одно колено посмотрел на возлюбленную.

— Поставьте ногу на табурет и снимите чулок, — приказал он.

Затрепетав, Талина поняла, что ей сложно сделать вдох. В груди всё онемело от такой близости, она смотрела в глаза Роберта и видела желание. Она уже давно должна была стать женщиной и сейчас чувствовала страх. Собравшись с духом, Талина выполнила его требование. Сбросив с левой ноги туфельку, она поставила её на обитый слегка шершавой тканью табурет и приподняла подол сорочки.

Когда она взялась за подвязку, ладонь Роберта легла на её бедро. Талина сразу же догадалась, что последует дальше, и её обдало как огнём. Закружилась, голова, когда он стал помогать. Его пальцы медленно скользили по ноге девушки, вызывая трепет. Сняв наконец подвязку и чулок, Талина опустила ногу.

— А теперь поставьте на табурет другую ногу.

Его низкий голос с лёгкой хрипотцой отзывался в ушах девушки, переполняя чашу страсти. Но этому голосу невозможно было противиться. Она выполнила и этот приказ. Талина не смогла унять дрожь, когда Роберт снова стал гладить её по бедру и ноге. Сняв чулок, она бросила его на пол, а рука мужчины прошлась по неприкрытой коже к внутренней стороне бедра, обжигая своим теплом. Дыхание участилось, колени подкашивались и Графиня едва не рухнула от избытка чувств.

Резко поднявшись, Роберт развернул супругу к себе спиной обхватив тонкую талию руками. Он так крепко прижимался к её спине, что Талина почувствовала его желание.