— Понятно. — Он не стал выяснять.

— А ты чего тут, а не в столице? Я смотрю туристов тут не густо.

— Не люблю скопления народа. Там где много людей, все думают только о деньгах с утра и до вечера. Все разговоры о том, кто сколько зарабатывает и что надо сделать, чтобы зарабатывать еще больше. Я жил в Париже пару лет, но устал. Женился и уехал, теперь счастлив. А ты женат?

— Да. У нас сын и скоро родится дочка.

— Поздравляю.

— Спасибо.

— Кем работаешь? — Спросил он после минутной паузы.

— Курьером. Пиццу вожу.

— А вид у тебя представительный, хоть и драный. — Заметил он.

— Так получилось, что я не в своем. Сегодня очень тяжелый день, от которого… — Я не договорил, увидев как из стены соседнего дома вышла Киана, но не та, что была женой Троя. — Так, прости Саид, спасибо за подарок, буду вспоминать тебя каждый раз, как буду пользоваться. — Я пожал ему руку.

— Давай, удачи, Фаркат. — Он хитро засмеялся.

— Я не Фаркат, я Гордей.

Не знаю, поверил он мне, или нет, но явно был заинтригован моим исчезновением в стене дома, а так же исчезновением двойника Кианы. Мы очутились в жарком предбаннике нашей квартиры. Открыли дверь и вошли. Выбежала напуганная Амели.

— Гордей, ты жив? — Обрадовалась она. — Они увели Троя с женой, так, будто насовсем.

Вышел Михаил.

— Что случилось Гордей?

— Сейчас расскажу. Вы останетесь? — Обратился я к двойнику Кианы.

— Вы должны нам объяснить, откуда у вас знание о Ценерис. — Она посмотрела на меня бездушным взглядом искусственных глаз. — Займите место в оборудовании для записи мыслей.

— Так оно не только записывает, но и читает мысли? — Догадался я.

— Мы определили алгоритмы записи искусственной памяти ваших устройств и хотим просмотреть их.

— А на слово поверить не можете?

— Вы намеренно искажаете информацию для нас. Мы не можем рисковать.

Ситуация получилась, как говорят шахматисты, цугцванг. Что ни пытайся сделать, ничего хорошего не светит. Как дорого вышла мне глупая оговорка. Разведчик из меня, как пуля из биологических отходов. У меня были секунды, чтобы найти выход из этой ситуации.

— Один момент, ладно? Очень хочется в туалет, аж зубы сводит. — Я изобразил позывы, скрестив ноги. — Можно?

— Да, но как можно быстрее.

— Как птичка, одну секунду.

Михаил посмотрела на меня, словно почуял, что я задумал что-то. Так и было. Я побежал в сторону туалета, но проскочил его и забежал в кухню. Вынул из стола две вилки, загнул им зубья, оставив по одному, и сунул их в ближайшую розетку. Меня затрясло мелкой вибрацией, сводящей мышцы судорогой. Электронные мозги модификаций, получив разряд, сошли с ума и задергали моими конечностями. Я упал на пол, извиваясь, как припадочный.

— Гордей, что с тобой? Михаил! — Амели забежала на кухню.

Следователь забежал следом, увидел вилки в розетке и прикрыл их спиной от топающей за ним псевдо Кианы.

— Что вы наделали? — Пристыдил он робота. — У человека от вас проблемы начались со здоровьем. Что вы давите на него? Он же не робот, как вы, ему отдыхать надо, испытывать положительные эмоции. Какая ему сейчас запись мыслей, он того и гляди кони двинет.

— Почему он не пошел в туалет? — Спросила Киана, проигнорировав взывания к совести.

— Потому что с ним случился припадок. — Пояснил очевидное Михаил.

Амели тем временем пыталась что-то сделать со мной, но попав под мои самостоятельно двигающиеся руки, получила затрещину и отлетела в сторону.

— Не… подходи. — Выдавил я из себя. — Скоро… в норму.

Постепенно процессоры пришли в себя, откалибровались и прекратили бессмысленные движения руками и ногами. Мышцы после таких упражнений нещадно болели, как после растяжения.

— Голову рассадил во время аварии. Наверное, припадки теперь останутся у меня. — Произнес я для робота и с трудом сел, привалившись к кухонному шкафу.

— У нас нет времени вам сочувствовать. — Произнесла Киана. — Вы обязаны пройти процедуру записи.

— Я готов. — Согласился я, рассчитывая на то, что электрический ток испортил все записи.

Амели, держась за ушибленный бок, сочувственно посмотрела на меня.

— Я в порядке. — Успокоил я ее. — Прости, я себя не контролировал.

— Ничего, на тренировках мне и сильнее прилетало.

— Ты точно в норме? — Михаил заглянул мне в глаза.

Я красноречиво подмигнул ему. Вряд ли робот мог интерпретировать мой жест. Это были человеческие тонкости интуитивного плана. Михаил похлопал меня по плечу.

Я прошел в комнату с оборудованием и занял место. Оно закрылось, проглотив меня во тьму. Ощущение положения тела в пространстве пропало. В голове замерцала световая пляска. Мне хотелось думать, что так выглядят испорченные данные. В прошлый раз, когда нас с Айрис шарахнул близкий разряд молнии, не идущий в сравнение с тем разрядом, что я получил из розетки, все мои краткосрочные записи были уничтожены. Каким бы ни был производительным процессор корабля, он должен был отличаться от технологий современных космических цивилизаций существенно, чтобы суметь восстановить поврежденные данные.

Меня помотало в воображаемых пространствах, непохожих ни на что виденное ранее. Внезапно все замерло на несколько секунд. Грешным делом я решил, что вот сейчас и случится последний день Земли, потому что Ценерис выцарапали из моих цифровых дополнений пугающую правду, делающую их работу бессмысленной. Свет ударил в глаза. Меня поставили на ноги. Я был в квартире. Амели и Михаил смотрели на меня с тревожным ожиданием.

— Получилось? — Спросил я первым делом.

Двойник Кианы не счел нужным отвечать. Я понял, что у них ничего не получилось.

— А где Трой и Киана? — Поинтересовался я у робота.

— У них новое задание. Вы больше не будете контачить между собой. Чтобы вы не переживали, что с ними все в порядке, смотрите новостной канал. — Посоветовала Киана.

— Слушайте, а почему бы вам не слепить с меня двойника, чтобы не совать лично в каждую дырку? Я сегодня дважды чуть не убился. — Схитрил я, желая оказаться внутри корабля.

— Вы намеренно слетели