познания в медицине. Иголку надо прокалить! Рану промыть спиртным или хотя бы чистой проточной водой из ручья, а не из котелка, в котором плавали ошметки каши. Сломанную руку – в лубок. Спокойно, Галла, это враги! Клятву Гиппократа ты не давала.

А дракон-то! Мне позволили посмотреть на него – ну и громадина! На вид – с целый дом! Трехэтажный и четырехподъездный. Глаза у него желтые, как у ящерицы, а кожа похожа на камень. Если бы он закрыл глаза и подобрался – пока не пошевелится, и не поймешь, что это не скала. Да еще эта тварь мимикрирует – вон с зелеными пятнами стал, издалека как холм.

Надо же – крылья как складываются! Как у мыши летучей. Сбруя на этой твари, кажется, гвоздями прямо к чешуе прибита, я валялась на самой шее, там узкое место. Да, на этой громадине, пожалуй, целый десантный полк разместить можно. Сверху на относительно ровной спине прямо-таки сиденья приделали, с деревянными решетками. Прямо-таки летающий автобус!

Орки перевязались, умылись и постирались в ближайшем ручье, а потом начали залезать на дракона. Мне главарь вежливо показал блестящий кинжал – дескать, пожалуйте, гостья дорогая, в карету, а то, не ровен час, порежетесь ножичком. Мерси, любезнейший, всенепременно! Связывать меня не стали, и на том спасибо – да и куда я денусь? Посадили ближе к хвосту, на одну лавку с женщиной. Глядя, как Орра закрепляется ремнями из кожи – на талии, бедрах и через плечи (ну прямо как страховка на каруселях), я последовала её примеру. Правда, дырки на ремнях были проколоты под значительно более крупных существ, а я даже самому низкому орку не доставала до плеча, что уж говорить об объемах? Орра поцокала языкам, показала ямочки на щеках и узким кинжалом проделала мне нужные отверстия в ремнях, да и сама меня пристегнула.

В полете на драконе страшно все – и взлет, и посадка, и сам полет. Не думаю, что я когда-нибудь смогу к этому привыкнуть. Хотя на самолете я не боялась. Но на самолете невозможно вывалится из иллюминатора, пока он не отвалится. А там уже боятся поздно. В общем, к своему позору я обнаружила, что сижу, зажмурившись и вцепившись в руку орка. Ну или орчихи – не суть важно. Орчиха не сопротивлялась. Летели мы, наверное, часа три и как ни странно, не от гор, а в горах между вершинами зигзагом, отчего я еще больше дрожала. Было холодно. Очень холодно. У меня пальцы ног онемели, а орки были частично босые и в мокрых рубашках! Спасибо, хоть Орра, у которой тоже зуб на зуб не попадал, накинула мне на плечи шерстяной плед и сама спряталась в такой же с головой…

Приземлились мы на огромный утес над пропастью. Орки легко спустились со своего ящера, и на руках снесли нас с орчихой. Они были довольно бодры, несмотря на проледеневшую одежду. Нас и вещи занесли в небольшую пещерку, бросили на пол и завалились спать, не потрудившись даже развести огонь, чем с кряхтением занялась Орра.

– Дикари проклятые, – с ворчанием таскала она поленья. – Напились своего отвара колдовского и мнят себя героями. Без зелий-то, поди, и на дракона не полезут.

Я с изумлением смотрела на неё. Говорила она на общем языке ничуть не хуже эльфов, совсем не так, как в первый раз.

– Орра-Ла, – пораженно сказала я. – Ты так хорошо говоришь!

– А ты думала, я такая же дурочка, как эти? – усмехнулась орчиха. – Как бы не так. Я в Белорыбице школу с отличием закончила, да еще в университете училась на добыче полезных ископаемых. Не закончила, правда – все война это проклятая! Но если бы эти мордатые узнали, мне бы сразу жить надоело.

– А ты не боишься? – я осторожно кивнула на спящих.

– Да ну, – пожала плечами орчиха. – Они как мертвяки до утра – такое зелье. Зато днем они бесстрашные и неуязвимые воины. Хорошее, кстати, зелье, мы таким рожениц поим… Только что привыкание вызывает.

– Поэтому ты не пьешь?

– Ага, – кивнула орчиха. – Ты есть будешь?

Есть я буду. Да, и мясо холодное, и горький, с травами, хлеб. И даже воды из баклажки хлебну.

– Ты тогда мне сказала… – нерешительно начала я. – Что Аарон…

– Да, увы, – вздохнула орчиха. – Наши много уложили. Ты тоже пойми… Они же мужики… Они не сеют и не жнут, не выращивают овощи… Вот и лезут на тех, кто это делает. Мы, женщины, давно уже объединились и впряглись – и выживаем же как-то. И скот у нас есть, и финики, и кокосы, и бананы, да и злаки кое-где выращиваем, не везде же воды нет. А еще алмазные копи… Но мы же женщины, а что хорошего может быть от женщины? Нечистое существо, глупое и примитивное… рабыня…

– И вы миритесь? – возмущенно спросила я.

– Ага, щас! – весело ответила Орра. – Сначала, конечно, пришлось убеждать мужиков, что мы настолько нечисты, что нас нужно селить отдельно, а потом начали совершенствоваться. Самых умных девочек отправляем в школы, конечно, подальше от пустыни, да и мальчиков не всех отдаем. Никто же учет не ведет… Есть у нас в глубине пустыни скрытый город… Эх, эти молодчики раньше времени в войну полезли… У нас такой вождь растет, такой вождь! Мой брат, между прочим. Мальчишка – золото. Умница, каких мало, сильный, расчетливый, хитрый! С него должно было начаться объединение племен! А тут – война.

– Не боитесь, что ваш золотой мальчик вас кинет? – угрюмо поинтересовалась я. – Возьмет и ваш тайный город снесет до основания.

Орра пожала плечами.

– Может, и кинет, кто их знает. Да вроде не должен. Он же среди эльфов рос, мы его специально эльфам подкидывали. Ему пятнадцать стукнуло, когда они его отправили в пустыню к своим. Орки хоть и взрослеют чуть быстрей эльфов, все же в пятнадцать он еще ребенок был… Проблема только теперь ему жену найти. Оркские женщины ему не интересны, а эльфийка за него не пойдет. Разве что придется ему искать полукровку. Ведь по оркским обычаям вождем может стать только орк женатый.

– А помолвка годится? – поинтересовалась я.

– В принципе, да, – кивнула Орра. – А что, у тебя есть идеи?

Идеи у меня были. Но я не доверяла оркам, хоть жеенщина и произвела на меня впечатление. Да и все равно уже поздно…

– А вообще с чего орки решили на войну идти? – спросила я. – Ну ладно, были набеги, но Цитадель с успехом их отражала… Что такого случилось, что