Что примечательно — Ядвига молчала. И молчала, и молчала, аккурат пока я все не съела, и только потом, когда я начала молоко пить, выдала:

— Слышь, печка, а она на Кощея тоже злая, выдай-ка нам пирожок определенной формы, характеризующей…

Я едва не захлебнулась, а печка, молодец, как ответит:

— Фу, охальница, почитай у девочки любовь первая, нежная, аки первоцвет лесной, а ты… Тьфу на тебя, Ядвига! Три раза тьфу!

— Хватило бы и двух, — обиделась книга.

И тут голос подала Яга Мислава:

— О каком Коше идет речь?

Книга молчит, вредина, я пожала плечами и честно ответила:

— О моем муже, Кощее-младшем. — Взглянув на урага Херарда, заметила, как на мгновение изменился его взгляд и промелькнуло в нем что-то странное. Подумав, добавила: — Мы с ним что-то украли из спальни урага, но если говорить откровенно — я не знаю, что именно. Зато точно в курсе, что сейчас Саша… в смысле Кощей-младший, снова ищет этого темного.

Книга вдруг вспыхнула, а через мгновение на ее месте сидела Яга — тоже рыжая, тоже зеленоглазая, с молочно-белой кожей, разве что у этой нос был такой заметно немаленький да взгляд мудрый очень.

— Летопись Истины силу дает великую, — сказала Ядвига. — Сила та между мирами пути открывает.

Я задумалась. Вспомнила случившееся с отрядом няшек анимешных и то спокойствие, с которым Саша, как он сказал, запер их в другом мире. А также момент с темными, которые все исчезли…

— Ураг Херард, а Дайрем вернулся? — осторожно спросила я.

Темный скрипнул зубами, но промолчал. Жаль, потому что пытать его, как в фильмах про партизан и фашистов, я точно не буду, не смогу. Медленно сделав глоток молока, вопросительно посмотрела на Миславу, та почему-то тоже смотрела на меня с вопросом в глазах, но, заметив мое недоумение, тяжело вздохнула и прямо спросила:

— Необученная еще?

— Некогда ей, — хихикнула Ядвига. — То в чувствах разбирается, то замуж выходит, то от мужика своего прячется. Не нагулялась еще.

Я ожидала, что Мислава сейчас что-то язвительное выдаст, но та улыбнулась и сказала:

— Ты, Рита, одна здесь Яга, у тебя и сила мысли его узнать-выведать.

— Пытать не буду! Бить тоже! Я не изверг, — сразу расставила приоритеты.

Темный победно улыбнулся.

— И не придется, — спокойно сообщила Мислава. — Ты здесь хозяйка, тебе вода правду и поведает.

И на полку мне указала, а там… прутик. Я, довольная, молоко быстро допила, подскочила и за лозину, а ураг Херард дернулся и возмущенно:

— Рита, я полагал, что ваше цивилизованное воспитание…

— Мне стыдно в этом признаться, — я тяжело вздохнула, — но «Дом-два» действительно плохо на воспитание влияет.

— Какой дом? — окончательно встревожился Херард.

И тут я поняла, что меня никто не понял, в смысле поняли, но превратно. И вообще, темный переводил не то чтобы испуганный, но определенно встревоженный взгляд с меня на прутик. С прутика на меня… И почему мне в этом странный эротический намек видится?!

— Удовольствие — это дозированная боль, — выдала я темному.

Херард застыл. У Миславы глаза увеличились втрое, она призрак, у нее с этим анатомических проблем не возникает, Ядвига смехом на лавке давится.

— Да ладно, — говорю урагу, — вы же любите игры по-взрослому.

Темная бровь несколько удивленно-выжидательно изогнулась. Ну я так и думала, что он играл — он по-настоящему только призрака Миславы испугался, и то не факт.

— Рита, — голос стал низким, чуть вибрирующим, бархатным, — я гарантирую — вы останетесь живы, и вот тогда мы с вами сыграем… по-взрослому.

Я глянула на Миславу, та холодно напомнила:

— Пытаться сбежать следовало ранее, здесь ваша сила изолирована.

— Бежать ранее было бы глупо. — Ураг рывком поднялся с колен и сразу стал самым высоким в помещении. — Я просто обязан был выяснить, кто же эти четыре таинственные ведьмы — Мля, Твою мать, Зараза и Вредина Любимая. Я выяснил. К тому же поговорим о приятном — дать хоть какой-то отпор здесь была бы способна только Рита. Была бы способна, будь она обучена, а так…

И взгляд на меня. Я с улыбкой смотрю на него, не знаю даже почему, но улыбка с лица не сходит. Затем спокойно подошла к котелку, коснулась прутиком воды и прошептала:

— Вообще не помню, что говорить надо, но покажи, пожалуйста, чего добиваются темные.

По воде пошли круги. Свет. Яркий, пришлось глаза прикрыть на мгновение, а затем я увидела карту, причем, похоже, карту Терры, и по ней, словно чернила, потекла тьма, захватывая участок за участком, затемняя, зачерняя…

Посмотрела на урага Херарда, тот не отрывал от меня задумчивого взгляда. Связанный, но какой-то очень опасный, и я порадовалась, что между нами находится этот внушительный котелок.

— А покажи теперь, пожалуйста, Летопись Истины и место, где она в данный момент находится.

Темный напрягся, но вот я касаюсь поверхности воды прутиком и вижу золотой, в прямом смысле золотой свиток в резной малахитовой шкатулке! Но нет, это по ходу не летопись, потому что изображение спускается ниже и я понимаю, что ларец, второй, скрыт в столике, на котором располагается вот этот, с золотым свитком. А еще мне оказался знаком этот ларчик — тот самый, что мы добыли из Сонного озера.

— Я так понимаю, этот… казан на привязи считывает информацию с меня? — зло поинтересовался ураг Херард.

— Понятия не имею, — честно созналась я. И обратилась к воде: — Поведай, где сейчас Дайрем, он же Игнат.

Изображение мигнуло и… и ничего. Вообще.

— То есть Демон не вернулся, — догадалась я. — А где его команда, с которой он на нас напал?

Снова ничего, точнее, марево — белое.

— Сплошное разочарование, — протянула я. — Ну не знаете, так не знаете, перейдем к более насущным вопросам. И начнем с простого — зачем вы вообще могли Стужеву понадобиться?

Ураг Херард вдруг зарычал. Вполне даже натурально, и подобрался весь, словно собирался прыгнуть на меня, пусть и со связанными руками.

— Ой, как все сурово, — укоризненно посмотрела на темного. — Слушайте, вы всегда так ревностно относитесь к собственным тайнам?

Ураг выпрямился, плечи расправил, затем улыбнулся и произнес:

— Рита, должен признать, это платье на вас лишает меня способности мыслить адекватно. И не могу не сказать — вы удивительно прекрасны.

Чувствую, как румянец смущения заливает мои щеки.

— Что касается вашего вопроса — Кощей-младший выкрал не Летопись Истины, а ее копию, самонадеянно снятую мной для изучения, которое, скажем так, не было санкционировано Темным двором.