Раскладывая столовые приборы, Дейзи шепнула Анне:

– Этот страшный управляющий так смотрел на тебя! Словно хотел съесть!

– Глупости, – отмахнулась Анна, хотя и сама заметила интерес к себе управляющего и мысленно порадовалась, что будет жить в большом доме вместе с остальными слугами. Нет ничего хуже и опасней для девушки, служащей горничной, чем внимание со стороны хозяина дома или его ближайших помощников.

Кора вернулась домой поздно и была смущена тем, что муж ждет в гостиной.

– Как твоя головная боль, Кора?

– Головная боль? – В Дауэрхаусе среди простых людей, где можно не следить за мимикой, смеяться, быть самой собой, Кора даже забыла о споре со свекровью и отговорке головной болью. Но вспомнила быстро. – На свежем воздухе она быстро прошла, милорд.

– Кора! Мы же договаривались, что ты будешь звать меня по имени.

– Да, Роберт.

– Где ты была? – Роберт чувствовал, что несколько мгновений назад она была и душой, и мыслями далеко от него, от Даунтона и даже от Англии. Почему-то это задело.

– В Дауэрхаусе.

– Проверяла, хорошо ли устроены твои слуги?

– Навещала Нэнси. Она была кухаркой у нас на Пятой авеню, мама решила оставить Нэнси со мной, но ей же нельзя в кухню Даунтона, слуги умрут от страха. Нэнси замечательно готовит. – Кора была в прекрасном настроении, посмеивалась, представляя реакцию остальных слуг. – Пусть пока живет в Дауэрхаусе? Она, Дейзи и Арчи. Я буду содержать всех своих слуг и Анну тоже, это не добавит хлопот ни вам, ни леди Вайолет.

– Кора, – мягко проговорил Роберт, желая сгладить возникшее за ужином противостояние, – леди Вайолет не просто прожила в этом поместье много лет, она вложила в Даунтон душу и силы, пройдет немало времени, прежде чем леди Вайолет смирится с тем, что больше не хозяйка в этом доме. Так бывает всегда и у всех. Если бы был жив лорд Кроули, ситуация могла быть иной, но теперь…

– Роберт, я не претендую на роль хозяйки Даунтона, можете передать это своей матери, но желаю распоряжаться своими слугами, не спрашивая каждые полчаса разрешения у леди Вайолет. Я не нарушаю правил приличия и ничем не оскорбляю леди Вайолет, пусть позволит мне оставаться самой собой, не низводя к роли компаньонки, обязанной сидеть в уголке и поддакивать каждому слову хозяйки.

Роберт не удивился бы, услышь в зазвеневшем голосе жены обиду или слезы, но Кора вовсе не собиралась плакать, муж услышал только требование уважать ее достоинство.

– Ты обиделась на леди Вайолет? Уверяю, она вовсе не желала обидеть.

– Леди Бельмонт учила меня, что обида – это признание своего бессилия. Я отнюдь не бессильна, а потому не обижаюсь. Прошу всего лишь избавить меня от менторского тона хозяйки Даунтона, на чье место и положение не претендую. Леди Вайолет создала Даунтон своими руками? Но я не собираюсь ничего отнимать и не стоит воспринимать меня как захватчицу или нахалку, втирающуюся в приличное общество. Извините, пойду спать, оказывается, я сильно устала…

– Да, конечно.

Некоторое время Роберт ошарашенно смотрел вслед супруге, прошествовавшей в свою спальню. Вот тебе и тихая Кора!

С этого дня Кора все больше времени стала проводить в Дауэрхаусе. Особняк походил на большой коттедж – гостиная, кабинет, всего три спальни и три комнаты для прислуги, правда, довольно больших. В гостиной Коре больше всего нравился эркер с французскими окнами, позволявшими свету беспрепятственно проникать внутрь. Это так напоминало родной дом!

В эркере не было рояля, как в особняке Левинсонов на Пятой авеню, и в Даунтоне всего один рояль в гостиной, заниматься на котором значило не давать покоя всему дому. Кора редко играла подолгу и испытывала из-за этого дискомфорт, руки требовали постоянной практики.

Вот бы поставить рояль в этот эркер, совсем как дома в Нью-Йорке. Кора привезла с собой целый чемодан нот, но играть не удавалось, и она боялась потерять навыки. Может, попросить Роберта так и сделать, она могла бы уходить упражняться в Дауэрхаус, а рояль купила на собственные средства. Но Даутон в трауре, пусть уже неглубоком, а потому веселая музыка звучала бы неприлично. Хотелось сказать, что можно играть сплошные минорные произведения.

– Мисс Кора, – басила Нэнси, – вы загорите на солнце и станете черной, как я.

Замечание было справедливым. Эдит решила возобновить свои занятия живописью и заодно показать Коре окрестности. Кора ни акварелью, ни тем более маслом не занималась, хотя рисовала очень недурно, побродив первый день кругами подле устроившейся с мольбертом Эдит, она решила пройтись по окрестностям сама, вернее, прихватив с собой Анну. Сопровождать их вызвался управляющий мистер Симсон.

Вечером Анна валилась с ног, а Нэнси привычно ворчала басом:

– На кого вы будете похожи? Давайте, я смажу ваше лицо отваром волчьих бобов и дам с собой укропную воду…

– Это из-за веснушек?

– Нет, мисс, веснушки тут ни при чем, это чтобы кожа была белой и гладкой. Ишь чего удумали – ходить без парасольки только в шляпке.

И снова замечание справедливое, леди без маленького зонтика от солнца – парасольки – даже выглядит не как леди. Кора дома носила такой зонтик, он удобен и изящен, но в спешке отъезда из Лондона ее зонтики оказались где-то в сундуках, которые пока не распаковывали. В Нью-Йорке или Ньюпорте она даже задумываться бы не стала – просто купила новые, но в Даунтоне для этого следовало куда-то ехать. И не просто куда-то, а не меньше как в Йорк, едва ли в лавке соседней деревни найдется изящная парасолька для молодой леди.

Кора впервые из-за такой мелочи, как зонтик от солнца, получила урок жизни в поместье вдали от Лондона. Здесь следовало загодя подумать обо всем необходимом.

Парасольки нашлись, но вечером Кора и Эдит выслушали недовольную тираду леди Вайолет.

– Боже мой, Кора, я полагала, что вы будете положительно влиять на Эдит, отучая от глупых мыслей, которые она вбила в голову, а вы эти глупости поддерживаете!

– Какие глупости вы имеете в виду, леди Вайолет? Что предосудительного позволила себе думать милая Эдит?

– Юная леди не может часами расхаживать по окрестностям!

У Эдит виноватый вид, она свою порцию материнского неудовольствия уже выслушала. Кора перевела взгляд с потупившей голову Эдит на леди Вайолет:

– Вы опасаетесь, что леди Эдит загорит? Но потому я и спросила о парасольках и принесла средство для отбеливания кожи. Оно безвредно и хорошо снимает покраснение…

– Леди вообще не может расхаживать по окрестностям в сопровождении мужчины, и ваши зонтики и загар здесь ни при чем!

– Но Эдит была не одна.

– Вы оставались с Эдит ровно четверть часа, потом просто покинули ее.

– Миледи. – Кора начала злиться, но старательно следила за своим тоном, чтобы тот не показался резким. – Мы решили не мешать леди Эдит, она же рисовала. К тому же рядом с ней остались Эмма и Доминик.