Роберт держался спокойно, с двоюродным братом и его супругой был приветлив, но смотрел куда больше на Кэролайн, чем на свою жену. Кэролайн держалась одновременно уверенно и доброжелательно, словно королева, готовая дарить милость даже тем, кто ее не заслуживает. Она была хороша, очень хороша, статная, стройная, с точеными чертами лица и прекрасной формой рук, грациозная в движениях, но Кора невольно заметила, что молодая особа начала раздаваться и после рождения еще двух-трех крошек превратится в тяжеловесную матрону.

Но сейчас она превосходила всех и прекрасно это сознавала.

Была еще одна тонкость: леди Вайолет терпеть не могла мать Джеймса Кроули, она вообще не переносила сестер своего мужа, с леди Маргарет шли постоянные словесные бои. А поскольку мать Джеймса не любила невестку, леди Вайолет, наоборот, Кэролайн привечала: враг моего врага мой друг.

Разговор во время ужина шел, как обычно, обо всем и ни о чем одновременно, хотя Кэролайн с любопытством блестела глазами, пытаясь вызнать, в чем же сильна Кора.

– Кора… вы позволите мне называть вас запросто? – В ответ Кора всего лишь пожала плечами, не соглашаясь, но и не отрицая. – Вы любите живопись?

– Да, люблю.

– Вам стоит познакомиться с европейской живописью, ведь в Америке едва ли найдется столько прекрасных художников, сколько за много столетий было в Европе.

– Я знакома.

– О?..

– Мы с миссис Левинсон в прошлом году провели достаточно много времени в Европе, чтобы увидеть большую часть прекрасных полотен во Франции, Италии, Англии и Австрии.

– О… А музыку вы любите?

– Кора прекрасно играет на рояле, – вмешался Роберт.

– В таком случае вы сыграете нам и споете?

– Петь не обещаю, но сыграю, хотя давно не играла.

Она действительно сыграла, причем постаралась забыть о сидящих в гостиной родственниках, о присутствии Кэролайн и необходимости произвести впечатление. Играла своего любимого Шопена, руки вспомнили нужные ак-

корды, музыка завладела всем существом Коры, и это были минуты счастья.

Сначала Кэролайн пыталась что-то тихо говорить леди Вайолет, но потом замолчала, потрясенная мастерством исполнения невестки. Как-то получилось, что Кора до сих пор никогда не показывала своего умения.

Роберт стоял подле камина, глядя на вдохновенное лицо жены и поражаясь превращениям, которые происходили, стоило Коре сесть за рояль. Еще один человек не мог оторвать глаз от леди Кроули – Джеймс Кроули, он пересел ближе и все время разглядывал ее.

– Вы пытаетесь меня смутить, мистер Кроули?

– Я пытаюсь вас понять. Извините, если смутил.

– Что во мне непонятного?

Джеймс пересел еще ближе, чтобы разговор не был слышен остальным.

– Вот моя жена красива, знает это и пользуется всеми преимуществами красивой женщины. А почему вы не пользуетесь?

Однако… мистер Джеймс Кроули весьма решителен в своих речах. Но Кора спокойно ответила:

– Вероятно, не считаю себя таковой.

– И зря! Вы не отдаете себе отчета в том, что ваша красота иная, она не столь яркая, как у Кэролайн, но она навсегда и куда более качественная, если можно так выразиться.

– Мистер Кроули, вам удалось меня смутить. Комплименты можно говорить и более банальные.

– Вам? Нет. Роберту повезло, но он этого просто не понимает.

Роберт, услышав свое имя, подошел к роялю:

– Вы говорите обо мне? Надеюсь, не очень ругаете?

– Я говорил Коре, что тебе очень повезло.

Роберт не успел ответить, за него это сделала жена:

– Роберт так не считает. Он скучает то ли по какой-то прежней жизни, то ли просто рядом со мной. Да, леди Вайолет, я заканчиваю. Не стоит так долго задерживать ваше внимание, извините.

Последние слова были ответом на вопрос леди Вайолет, сколько еще произведений Шопена Кора намерена играть.

Визит Кэролайн и Джеймса Кроули убедил Кору в том, что Роберт был (и, возможно, это чувство не прошло) влюблен в супругу своего двоюродного брата. Кора не замечала, что муж подолгу смотрит на нее саму, с каждым днем открывая все новые и новые черты в той, которую недавно назвал своей супругой.

Роберт действительно часто наблюдал за Корой, отмечая, как она выгодно отличается от своей матери, сколь грациозна, хороша неброской, мягкой красотой. Конечно, Кэролайн более эффектна и словно отполирована восторженными взглядами, которые бросали на нее, но Роберт не мог не понять, как и Джеймс, что красота Кэролайн словно временная, а прелесть Коры навсегда. Только это понимание никак не помогало ему в спальне, там все было по-прежнему.

Пожалуй, их отношения были ярким образцом вывихнутого из-за общественного мнения сознания. Женщина, особенно молодая, должна быть невинной, беззащитной, скромной, этаким оранжерейным цветком, выращенным для любования и заботы о ней. Окруженная заботой сначала отца, затем супруга, она не может знать ничего хоть сколь-нибудь нескромного о жизни, не может даже подозревать о плотских утехах или страсти, любая страсть для нее всего лишь вздохи из романов. При этом юная супруга все же обязана рожать детей, но то, что для этого обязательна физическая близость с мужем, для большинства является потрясением.

Нет-нет, все плотское, низкое не для тонкой, возвышенной натуры настоящей леди! Эти мужчины… боже мой, не стоило даже думать об этом, но приходилось… мужчинам нужно нечто запредельное – физическая близость. Разумная леди понимала, что визиты супруга в спальню и то, что там происходило, совершались ради продолжения потомства, она могла простить мужу эти низменные порывы… Лучше, если при этом леди не была влюблена в своего супруга, в таком случае расставаться с иллюзиями оказывалось легче. Неплохо, если и сам супруг не влюблен, это позволяло ему легче находить замену своей леди в стане более доступных женщин.

Бывали дамы, которые получали некоторое удовольствие от физической близости с мужем и даже (о, ужас!) ради такового заводили любовников. Но в глазах подруг и часто своих собственных они выглядели падшими. Уподобиться доступным женщинам и опуститься с небес в постель даже ради мужчины, в которого влюблена?.. Нет-нет, это не для леди! И что мог подумать о такой супруге ее собственный муж?

Кора не из таковых, она настоящая воспитанная молодая леди, а потому стойко переносила попытки Роберта зачать с ней ребенка. Его визиты, как и полагалось, не были частыми и продолжительными, они не были и горячими. Зато были эмоционально мучительными для обоих, эти двое вовсе не чувствовали отторжения или неприятия друг друга, но проклятая обязанность ощущать вину за совершаемый грех не давала им раскрыться.

Кора чувствовала, как в ответ на простые прикосновения мужа внутри рождается сумасшедшее желание обвить его шею руками, прижаться, ответить страстным поцелуем и… еще много чем. Но как же это возможно?! Разве леди может желать такое?! И бедная женщина стискивала кулачки, прижимая их к постели, чтобы руки не потянулись навстречу мужу. Выровнять дыхание не удавалось, тогда она просто замирала, стараясь не дышать совсем и умоляя господа, чтобы все поскорей закончилось.