– Ваш супруг давно ушел? – продолжил Ванзаров, не зная жалости.

– Супруг? – Ирина Николаевна, кажется, не понимала вопроса. – Ах это… Его не было с вечера… Опять дела и дела…

Допрос пора было пресечь. Вильчевский решительно дернул Ванзарова за рукав. Но тут из прихожей донесся звук открываемой двери, и в гостиную вошел хозяин дома, источая ароматы одеколона. Увидев чужих, он замер, как будто его поймали на месте преступления.

– Господа, что это значит? – строго спросил профессор Тихомиров.

51

Гороховая, 2

Полковник пребывал в тягостных раздумьях. С одной стороны, он не мог отрицать: Крашевская правильно угадала, у кого спрятано нечто ценное. Он тщательно изучил записки с фотографиями из саквояжа Иртемьева и пришел к выводу, что они не дают прямой разгадки, но имеют прямое отношение к машине страха, что тоже говорило о весомом результате сеанса. Зная то, что не знал Ванзаров, Пирамидов был уверен: никто из его людей или охраны крепости не мог сговориться с Крашевской. Да и сама она не знала, что будет подвергнута гипнозу. Тут было чисто и надежно. Он еще вспомнил, как Квицинский часто объяснял неудачи сеансов: спиритические силы никогда не дают точных ответов, их не следует понимать впрямую. Мадемуазель Крашевская ответ дала, и ответ правильный, в зыбких границах спиритизма.

Убеждая себя в верности действий, полковник не мог не видеть странности в том, что Ванзаров стащил саквояж. Вывод был простой: Ванзаров еще неделю назад, имея неограниченные возможности хозяйничать в доме Иртемьева, собрал записи и фотографии, которые его интересовали. Возможно, не из дурных побуждений, а ради научного интереса или простого любопытства. А то, что Ванзарову удалось убедить полковника в невиновности, как раз говорило против него: наверняка у чиновника сыска есть способности к гипнозу. Ничем иным нельзя объяснить, что Пирамидов его отпустил, еще вынужден был выкручиваться. Придя к такой мысли, полковник убедился: Ванзаров хитер и опасен.

Размышления были прерваны помощником Соколом, который вбежал в кабинет с таким лицом, будто в охранку прибыл министр МВД. Он сообщил новость, которая заставила полковника выйти из-за стола и одернуть мундир.

– Проси, – приказал он.

В кабинет вошла дама, модно и дорого одетая. Глаза ее чуть прикрывала легкая вуаль на меховой шапочке, не мешавшая видеть лицо. Пирамидов щелкнул каблуками и отдал официальный поклон.

– А, Владимир Михайлович, как я рада вам, – сказала она с простой и обворожительной улыбкой, какая полагается даме высшего света.

– К вашим услугам, мадам… – И он назвал ее по фамилии мужа. Действительно, познакомиться с женой самого высокого начальника – счастье. Что тут скажешь.

Мягким движением руки она отменила официальность.

– Прошу вас, Владимир Михайлович, к чему эти церемонии…

Тут Пирамидов вспомнил, что не предложил даме сесть, а она не может нарушить правила приличия. Он засуетился, выхватил кресло и предоставил гостье. Сев, она расправила юбку и улыбнулась.

– Я приехала к вам совершенно неофициально, можно сказать с преступным умыслом. Если что, можете меня арестовать. – Полковнику протянула тонкие кисти рук, затянутые в дорогие перчатки.

– Что вы, Адель Ионовна, и в мыслях не было, – отвечал полковник светским манером. – Слухи о нашей строгости – только слухи. Уж поверьте, настоящих преступников мы и пальцем не тронем. Так чем могу быть вам полезен?

Она предупреждающе подняла хорошенький пальчик.

– Только под большим секретом.

– Разумеется, мы умеем хранить тайны…

– Рада слышать. – Адель Ионовна оправила вуалетку. – Дело в том, что завтра у нас в доме состоится приватный сеанс спиритизма. На него приглашены… Ну, вам я могу открыть имена гостей…

Полковник узнал, что завтра вечером в доме на Таврической улице соберутся высшие лица МВД, а быть может, и сам министр. Он о таком событии узнает буквально случайно. Как мило… С другой стороны, нашлось весомое подтверждение, что в верхах к спиритизму проявляют нешуточный интерес. А может быть, и выше… Как жаль, что Квицинского больше нет. Так нужен…

– Сеанс будет непростым, – продолжила Адель Ионовна. – Ради него в столицу приезжает молодой, но очень талантливый медиум из Варшавы Янек Гузик. Слышали о таком?

– Разве месье Гузик приезжает? – спросил Пирамидов, не скрывая сомнений.

– Конечно, приезжает инкогнито! – ответила она и помахала ручкой. – А, я понимаю, с чем связан ваш вопрос. Я знаю, что кто-то из ваших чиновников решил сам пригласить Гузика, уговаривал и упрашивал его. Но пан Гузик умеет видеть намерения людей. Он разгадал, что этот человек хочет использовать его в своих целях, и отказал. Более того, даже не думал отвечать на его приглашения. Такая наивность! Но прошу вас, не наказывайте вашего чиновника, уверена: он действовал из лучших побуждений…

– Что вы, разве можно наказывать за лучшие побуждения, – ответил полковник.

Открылась глубина предательства: милейший Леонид Антонович задумал перепрыгнуть через голову своего начальника. Надо отдать должное: задумано красиво. Привести к высшему начальству медиума из Варшавы, устроить сеанс и показать, какой он ловкий и умелый чиновник. Чего доброго, на этом сеансе можно найти место нахождения машины страха и преподнести начальству на блюдечке… Нет, Квицинский, конечно, подлец, но какой ум. Как умело спланировал. Только обломилась тонкая веточка: Гузик его раскусил много раньше и водил за нос… Что ни говори, а спиритизм – сила. Людей, видит насквозь…

Мысли эти пронеслись в голове полковника вихрем и оставили приятное ощущение: не зря он подозревал ложь в Квицинском.

– Вы чудесный человек, Владимир Михайлович!

Он поклонился. Хорошо, что мадам неизвестно, насколько он чудесный.

– Итак, Гузик приезжает, – напомнил Пирамидов. – Что требуется от нас: обеспечить ему негласную охрану?

Адель Ионовна сделала умное выражение хорошенького личика.

– Что вы! Мне и приезжать бы не пришлось. Александр Ильич сам бы вас попросил о таком одолжении…

Мадам явила чисто женскую наивность: начальство не просит, а приказывает.

– Если не охрана, тогда что же?

– Вам известно, как проходит спиритический сеанс? – спросила она.

Полковник достаточно наслушался об этом от бывшего помощника.

– В таком случае вам известно, что для большого сеанса медиуму требуется сенсетив и магнетизер. Сенсетив у нас есть. А вот магнетизером пан Гузик требует некую мадемуазель Крашевскую… Считает ее одной из самых сильных магнетизеров, каких встречал. Мы стали разыскивать, и тут Александр Ильич узнает, что она содержится в крепости… Вообразите: она ваша арестантка!

В голосе Адель Ионовны была радость. А вот Пирамидову было не до смеха. Он понял, куда клонит супруга его начальника: привезти на сеанс арестованную. Как раз в манере Александра Ильича: сам, дескать, ни о чем не знает, ничего не просит, а что жена приехала с просьбой, так это его не касается.