– Правда? – подняв голову, переспрашиваю я.

– Если ты оставишь мне местечко. – Пожимает плечами он, пытаясь говорить небрежно, хотя на самом деле испытывает целую гамму чувств. – Что такое пара соседей?

Неделя проходит с переменным успехом, но в четверг вечером я оказываюсь на кухне, прямо посреди надвигающейся истерики.

– Очень сложно наладить процесс по консервированию продуктов? – вслух интересуюсь я у Уэсли, который бронирует билеты на предстоящий аукцион домашнего скота. – У тебя же столько ульев. Можно было бы делать мед. Под собственным брендом. Мед из «Падающих звезд». Тыквы с грядки «Падающих звезд», – перечисляю я и ахаю: – Контактный зоопарк в «Падающих звездах»!

– Нет, – твердо возражает он.

– Посмотрим, – бормочу я, добавляя идею в список «может быть».

– Клубничная грядка, – продолжаю я. – Начнем выращивать все сами, поместье будет процветать, а про нас скажут: «Вот же хозяйственные мерзавцы!» – Когда я в ударе, меня уже не остановить. – Можно же посадить фруктовый сад, да? – Торопливо записываю названия всех фруктов и овощей, которые приходят в голову: – Персики, черника, цуккини. Мы сможем сами обеспечивать себя всем необходимым. Салатом, гарниром. Черничными пирогами. Будем перерабатывать туалетную бумагу.

– Не будем.

– А осенью устроим сбор яблок и резьбу по тыквам! И сделаем кукурузный лабиринт!

– Надеюсь, тебе понравится сажать лабиринт из кукурузы, потому что я этим заниматься не буду, – торжественно заявляет он. – Никогда.

– А кукурузу потом соберем, отличный корм для твоих животных!

– Тогда ладно. – Уэсли оседает в кресле. – Ох. Кто-то должен тебя остановить.

Но я уже неудержима, как локомотив. Воображаю, как читаю признания в газетах, что мой отель – настоящий хит. Как просматриваю положительные отзывы на сайте. В этом поместье у молодоженов, семей и лучших друзей, путешествующих куда глаза глядят, появятся счастливые воспоминания. И, быть может, через год они вернутся и сделают это своей традицией. И все, чего мне хочется, – быть частью этого: чтобы странствия приводили сюда незнакомцев, чтобы они знакомились здесь, находили друзей (и в моем лице тоже, не могу не надеяться). «Падающие звезды» навсегда останутся для меня местом счастливых воспоминаний, уютным домом, где меня любят. И мне хочется поделиться этим с миром.

Первый год станет настоящим ураганом. Надо будет без конца что-то организовывать, готовить, чистить. Ездить за покупками. Для одной только кухни и всех завтраков-обедов-ужинов нужно столько всего! Привлекательность «Падающих звезд» – в их уединении, здесь можно смотреть на звезды, слышать и слушать себя. Ходить в походы. Изучать новые места. Здесь никто тебя не потревожит. Я предлагаю людям настоящий дзен. Гости не захотят ехать куда-то полчаса за забытой зубной щеткой или обедом, так что просто необходимо держать под рукой запас всего, что может понадобиться. Если отель продержится первый год и принесет доход, возможно, я смогу нанять кого-то в помощь.

Час за часом я сижу, склонившись над компьютером с разбросанными вокруг бумагами. Уэсли следит, чтобы я не умерла от голода, осторожно подсовывая мне миску кукурузных колечек с молоком. Я проглатываю все, даже не замечая вкуса.

– Шарады, – бормочу я себе под нос, царапая на листе бумаги. Рука уже болит и вспотела от напряжения. – Детективные вечеринки. Живая музыка! С аккордеонами!

Уэсли, перегнувшись через меня, зачеркивает эту последнюю идею, стоит только мне ее записать.

– Я не пытаюсь откусить больше, чем могу прожевать, – лихорадочно заверяю я.

– А я и не говорил этого.

– А все, кто скажет, просто крайне недооценивают мои челюсти.

– Даже не сомневаюсь, – спокойно отвечает он и щелкает ручкой, читая мое предложение о крупнейшем в мире огороде латук-салата.

Теперь я подсчитываю расходы на кетчуп. Почему кетчуп такой дорогой? Два доллара и пятьдесят два цента – это же грабеж средь бела дня! Хватит ли у меня энергии заняться производством домашнего кетчупа? Даю себе подзатыльник. Нет! Я и так уже слишком далеко зашла с вязаными салфетками.

– А все потому, что у меня врожденный талант к многозадачности! – бушую я. – Наверное, я родилась, когда Луна была в Весах. И я сильна как бык! Мы, Мэйбелл Пэрриши, видим ваше «Ты не можешь» и отвечаем: «Может, это и займет больше времени, но смотри и учись!» – Поднимаю бокал с лимонадом, тост в честь себя. – Мы сорняки, прорастающие сквозь щели в бетоне: даже если мы и должны были уже давно проиграть, нас не одолеть.

Уэсли молча собирает мои вещи, складывая их в аккуратную кучку.

– Я буду делать собственные сухие духи, даже если это меня убьет, – объявляю я.

Уэсли выдвигает стул вместе со мной:

– Хорошо-хорошо. Пора баиньки.

– Что? – Я вцепляюсь в край стола. – Нет! Я еще не готова!

– Утром продолжишь, посмотришь свежим взглядом.

– Нет! Мне нельзя спать, это слишком важно! – Тянусь к своим таблицам и планировщику с цветной маркировкой, но Уэсли настойчиво перехватывает меня. – Я тоже Мэйбелл Пэрриш! Я тот выживший, который запишет все для учебников истории!

– Конечно, запишешь, – ласково соглашается он, начиная потихоньку тянуть меня в сторону, и меня разрывают противоречивые эмоции. Я в самом деле откусила куда больше, чем могу прожевать, и теперь задыхаюсь, подавившись.

– Кто я, по-твоему? – в отчаянии стону я. – Почему я вообще решила, что справлюсь? Я даже уволиться нормально не смогла!

Он озадаченно смотрит на меня сверху вниз, с молчаливым вопросом в глазах.

– Я сбежала втихаря, как трусиха. Без шума и криков. Уэсли, я отдала им свою юность, и бывало так, что единственное, благодаря чему я вообще держалась, – мысли о том, как я когда-нибудь уволюсь. Как выскажу все, что думаю, своему начальнику. И так и не сделала этого. – Я сдаюсь, обмякая в его руках. Он подхватывает меня и тащит волоком по коридору, а я скольжу по полу, потеряв тапочки.

– Что ж, вернись и уволься.

– Ты шутишь.

– Вовсе нет.

– Ну я же уже уволилась. Еще в апреле. Начальник мне еще всякие мерзкие сообщения присылал по этому поводу. Если объявлюсь там сейчас, они и охрану вызовут.

– Звучит как отличная история об увольнении. Кому какая разница, что ты там больше не работаешь? Если жалеешь, что не разнесла все в пух и прах, вернись и разнеси.

Наклоняю голову, размышляя.

– Хм.

– Лучше поздно, чем никогда, – напоминает он. Провокатор.

Запрокидываю голову, любуясь им.

– Прекрасная мысль.

Он фыркает со смешком.

– Я вернусь в спа-комплекс «У горы» и устрою себе увольнение мечты, если ты тоже сделаешь что-то, о чем всегда мечтал, – сообщаю я.